— Ну да. Но, по словам этого нашего ветерана, не было и никаких подозрительных зацепок, свидетельствующих о грязной игре, о преступлении. Поэтому для упрощения дела шериф и коронер сочли это несчастным случаем на охоте и стали ждать других сведений, говорящих об обратном. Вот так мы и ждем, до сих пор. Но и теперь, даже считая это убийством, я не стал бы связывать его с клубом «Кастер-Хилл», который тогда еще не существовал и был необитаем.
— А если проверить эти отпечатки еще раз? Теперь? — предложил я.
Некоторое время мы ехали молча. Я, конечно, считал, что связь с клубом там вполне возможна. Погибший — если его действительно убили — мог оказаться просто туристом, увидевшим на строительстве клуба нечто недозволенное, или, может, этот парень там работал и что-то такое узнал — например о СНЧ или еще о чем-то.
Мне не хотелось сразу записывать Бэйна Мэдокса в злодеи и навешивать на него все беды и неурядицы, случившиеся в мире за последние двадцать лет: наводнения, голод, войны, чума, землетрясения, мои лишние десять фунтов веса, мой развод. Но этому парню весьма подходила роль некоего манипулятора, активно вмешивающегося в глобальные процессы. Есть же такое правило: если нечто выглядит как утка, ходит как утка, крякает как утка, — значит, это утка.
Стало быть, надо эту утку застрелить.
Майор Шеффер съехал с тропы на недавно расчищенную поляну, объяснив:
— Нам пришлось расширить тут тропу, чтобы было где разворачиваться.
Мы выбрались из машины и прошли за ним еще ярдов двадцать до места, огороженного желтой лентой. Прямо на тропе полицейские с помощью оранжевого светоотражающего спрея обозначили контуры тела Харри. В центре контура в землю был вбит синий колышек.
Солнце уже поднялось и пронизывало листву, освещая красивую лесную тропу. Чирикали птички, по веткам носились белки, рассыпая ореховую скорлупу. Легкий ветерок шелестел палыми листьями, унося их в неведомую даль. «Осень настала, мрак и лишенья…»
Никакое место не может считаться подходящим для смерти, но, уж если умираешь не в своей постели, здесь ничуть не хуже, чем где бы то ни было еще.
По другую сторону от огороженного участка на тропе стоял полицейский внедорожник.
— Эти парни приехали сюда с той стороны, — пояснил Шеффер. — Они все еще ищут стреляную гильзу, но тот, кто это сделал, не оставил никакой гильзы — вообще ничего после себя не оставил. И мы до сих пор не нашли пулю, которая прошла навылет сквозь тело жертвы.
Я кивнул. Если считать, что оружие убийства винтовка, а пуля имела очень высокую начальную скорость, шансов найти ее в лесу почти не было. Вообще в лесу можно найти много стреляных пуль, но не существует способов определить, какая именно из них убила жертву. Даже баллистическая экспертиза, заполучив одну из винтовок Мэдокса, ничего не докажет, разве только, что Мэдокс или кто-то из его гостей однажды охотился в этом лесу. Вывод: лес — прекрасное место для убийства.
— Мы поставили ограждение, взяв на пятьдесят футов в каждую сторону от центра, но сегодня я намерен сузить участок, а завтра — еще больше. Уже нет необходимости сохранять место преступления в полной неприкосновенности. Завтра обещают дождь. Думаю, мы и эксперты-криминалисты сделали все, что могли. Больше тут ничего нет.
Я снова кивнул, глядя на обозначенный контур. К первому вбитому в землю колышку добавили еще один.
— Если посмотреть на тропу, — продолжал Шеффер, — то сразу видно, что она более или менее прямая, так что довольно трудно представить, чтобы охотник, стоя на этой тропе, принял человека за оленя. А если охотник находился в лесу, только чудо могло ему помочь выстрелить так точно, чтобы пуля прошла между всех этих веток, не зацепив ни одной.
— Выглядит как убийство, — согласился я.
— К сожалению, у нас нет и намека на улики, позволяющие доказать, что это убийство. — И напомнил: — Жертва не была ограблена, не имела никаких контактов с местными жителями, которые могли бы свидетельствовать об убийстве из неприязненных отношений — такие здесь иногда случаются.
Майор Шеффер явно подозревал, что смерть Харри была как-то связана с его заданием и убийцей был Бэйн Мэдокс, однако не собирался предпринимать ровным счетом никаких мер, пока не получит основательных улик.
— Снимки хотите посмотреть? — спросил он у нас.
Я не хотел, но сказал:
— Да, пожалуйста.
Он достал из кармана плаща пачку цветных фото и подал мне. Я просмотрел их. Кейт стояла рядом.
Харри упал лицом в землю, как я уже знал. Руки раскинуты в стороны, видимо, в результате удара пули — об этом свидетельствовали очерченные контуры тела.
Входное отверстие в середине спины было едва заметно, но на других снимках, сделанных крупным планом с близкого расстояния, четко выделялось кровавое пятно посередине его камуфляжной куртки.
Я смотрел на снимок левой стороны лица Харри. Его глаза были широко открыты.
На шее виднелся кожаный ремешок бинокля, лежавшего отдельно, рядом с плечом.
Я спросил у майора:
— Бинокль лежал именно так, когда вы нашли тело?
— Да. Все фото сделаны до того, как мы что-то переместили. В момент выстрела он вполне мог держать бинокль в руках или смотреть в него, поэтому тот и лежит отдельно от тела, а не под грудью. Или же он отлетел на ремешке в сторону при ударе пули в тело, прежде чем оно упало на землю.
Возможно, но маловероятно. Первое: Харри не смотрел в бинокль, перед тем как его убили люди, притащившие сюда. Второе: согласно законам физики, поскольку бинокль висел на груди, его отбросило бы в прежнее положение до того, как Харри упал на землю. Но все это только домыслы.
А Шеффер продолжал:
— Вы видели его личные вещи, выложенные в морге; видеокамеру обнаружили в правом кармане куртки, а фотоаппарат — в левом. В правом кармане штанов лежал справочник по птицам, в левом — кусачки.
Сверяясь с записями в своей книжке, майор перечислил все найденные личные вещи — кольцо с ключами, бумажник, «глок», удостоверения и так далее — с пометками, в каком месте они обнаружены.
Пока Шеффер говорил, я пытался представить, как Мэдокс все это проделал. И пришел к выводу, что ему требовался хотя бы один соучастник. Вероятно, это был Карл и, возможно, кто-то еще, хотя сомневаюсь, что Мэдокс захотел бы иметь двух очевидцев происшедшего.
Харри точно напичкали какой-то дурью, связали ноги, засунули во внедорожник, где он спал прошлую ночь, и привезли сюда. А уехали на второй машине.
Если Мэдокс привлек только одного соучастника, а Харри был под седативом или наркотой, следует предположить, что появилась еще одна проблема — как придать тому вертикальное положение, чтобы выстрелить в спину, словно он получил пулю на ходу.
Кто-то непременно должен был поддерживать накачанного наркотиком Харри, пока второй стрелял, поэтому выход у них мог быть только один: поставить его на колени, чтобы Карл — или сам Мэдокс — тянул бинокль за ремешок, туго обхватывающий шею Харри, и так удерживал его в коленопреклоненном положении. Потом стрелок опустился на колено и выстрелил ему в спину — в позвоночник и сердце.