— Это редкость для фундаменталистских исламских стран, когда женщина появляется на публике, — заметила Кейт.
— Да, но если бы разбомбили твой дом, то и тебе пришлось бы появиться на публике.
— Знаешь, а я об этом как-то не подумала. Какой ты все-таки умный.
— Спасибо. — Я вернулся к статье:
«Она сказала: „Если я когда-нибудь найду американского пилота, сбросившего бомбу на мой дом, то убью его своими руками“.»
— Вот видишь. Эти люди ничего не скрывают. Вся проблема в том, что мы воспринимаем их слова, как болтовню, а они имеют в виду конкретные действия, что и доказали убийства полковника Хамбрехта и генерала Уэйклиффа.
Кейт кивнула.
— Не думаю, что большие шишки из Вашингтона не знали, что это может произойти, — добавил я.
Кейт промолчала, а я продолжил чтение:
«Что касается ее мужа, то она пояснила, что он не террорист, потому что, если бы он был террористом, она не стала бы рожать от него детей».
— Странное заявление, — прокомментировал я. — Террористы вполне могут быть хорошими отцами.
— А ты не мог бы читать статью без своих дурацких комментариев? — спросила Кейт.
— Конечно, мадам.
«Ливийские официальные лица утверждают, что двое сыновей Каддафи получили увечья в результате бомбардировки, один из них до сих пор находится в больнице. Сафия Каддафи заявила: „Некоторые из моих детей покалечены, другие ужасно напуганы. Возможно, у них психическое расстройство“.»
— Наверное, психическое расстройство получили и другие дети, — заметила Кейт.
— Никаких «наверное». Вполне понятно, что в тот момент юный Асад Халил тронулся умом.
— Да, я тоже так думаю.
Мы снова обсудили полученные новости. Всегда хорошо знать почему — и теперь мы это знали. Мы также знали, кто, где и когда — Асад Халил в Америке — выполняет свою смертельную миссию. Мы не знали точно, где он сейчас и где нанесет свой следующий удар, но мы впервые подобрались к нему так близко, и я не сомневался, что схватим этого сукина сына.
— Если он еще не улетел из страны, то он наш, — сказал я Кейт.
Она ничего не ответила на мое оптимистичное заявление, а учитывая историю похождений Асада Халила, и у меня закрались кое-какие сомнения.
Я снова подумал о словах миссис Каддафи и о предполагаемых отношениях между семьями Каддафи и Халила, которые могли быть гораздо более тесными, чем о том знала миссис Каддафи. Существовала версия, что Муамар Каддафи много лет назад приказал убить в Париже капитана Халила, а Асад Халил явно ничего об этом не знает и даже не подозревает. Интересно, а видел ли маленький Асад, как дядя Муамар тайком по ночам выходит из своей палатки и пробирается в палатку его мамы? Я был знаком с профессором из колледжа, который утверждал, что на многие мировые исторические события оказали влияние секс и супружеские измены. Что касается моей личной истории, то тут я с этим согласен. Так, может, это действительно применимо и к мировой истории?
Я попытался представить себе ливийскую элиту, которая, наверное, не слишком отличалась от других мелких автократий, где придворные интриги, дворцовые сплетни и борьба за власть были обычным делом.
— Как ты думаешь, кто-то из родных Асада Халила погиб во время бомбардировки? — спросил я у Кейт.
— Если наша информация относительно связей семьи Халила с семьей Каддафи верна, то можно предположить, что семья Халила проживала в этом городке, Эль-Азизии, на который, по словам миссис Хамбрехт, сбросили бомбы четыре американских самолета. Халил, без сомнения, убил двоих из тех, кто бомбил Эль-Азизию. Он мог сделать это, мстя за семью Каддафи, но вполне возможно, что и его родные погибли во время этой бомбардировки.
— Именно так я и думаю.
Я попытался представить себе мальчика Асада Халила, который однажды рано утром вскочил от страха в своей постели и ужасно перепугался, когда весь мир вокруг него рухнул в преисподнюю. Наверное, он видел множество мертвых и куски тел. Можно было предположить, что он потерял кого-то из членов своей семьи. Я попытался представить его состояние — страх, шок. Возможно, чувство вины за то, что остался жив, и, в конце концов, злость. И в какой-то момент он решил отомстить. Хорошая кандидатура — жертва американской бомбардировки, знаком с Каддафи. Наверное, ливийская разведка ухватилась за этого парня, как за нового пророка. А сам Халил… он жаждал мести, мечтал о ней. И вот его мечта превратилась в наш кошмар.
— О чем ты думаешь? — поинтересовалась Кейт.
— О Халиле. О том, как он попал в Америку. Ведь он мечтал об этом всю жизнь, а мы этого не знали, хотя должны были знать. И явился он сюда не для того, чтобы начать новую жизнь и работать таксистом. Не страх преследования и не бедность привели его в нашу страну.
— Это уж точно.
— И в Ливии еще много таких, как он.
— Да, много.
Мы с Кейт продолжали сидеть на своих рабочих местах, как нам было приказано, однако я не люблю сидеть за столом, читать и отвечать на дурацкие звонки. Мелькнула мысль позвонить Бет Пенроуз, но напротив сидела Кейт, и я решил отправить сообщение по электронной почте. Я набрал на клавиатуре:
«Разговаривать по телефону сейчас не могу. Удачный прорыв в деле. Спасибо за поцелуй…»
Текст мне не понравился, и я набрал новый:
«Нам надо поговорить. Позвоню в ближайшее время».
Затем убрал обещание позвонить, оставил только «Нам надо поговорить» и отправил сообщение в таком виде.
— Кому ты послал сообщение? — спросила Кейт.
— Бет Пенроуз.
Кейт помолчала, затем сказала:
— Надеюсь, ты не воспользовался электронной почтой, чтобы сообщить ей…
— Ну-у нет…
— Это было бы слишком неприлично.
— А может, отправить факс?
— Ты должен все сказать ей лично.
— Лично? У меня нет времени даже на то, чтобы лично поговорить с самим собой.
— Ну… позвони ей. Я отойду.
— Нет. Может быть, позже.
Вернувшись к террористу, я проверил свою электронную почту и обнаружил сообщение из Вашингтона с пометкой «Срочно». Я прочитал сообщение с экрана:
«ВВС сообщает, что могут возникнуть затруднения с идентификацией пилотов, выполнявших задание в Эль-Азизии. Существуют списки полных эскадрилий и более крупных подразделений, однако потребуется время для выяснения состава мелких отрядов, формировавшихся для выполнения конкретной задачи».
Это было похоже на правду, но я сейчас находился в таком состоянии, что, наверное, не поверил бы даже вывеске «Выход» над дверью. Я дочитал сообщение:
«Мы передали ВВС суть телефонного разговора Розы Хамбрехт с нашими нью-йоркскими агентами, а именно: четыре штурмовика „F-111“, миссия в Эль-Азизии, восемь человек, убийство генерала Уэйклиффа и т. д. Работники архива ВВС еще раз связывались по телефону с миссис Хамбрехт, но она не пожелала назвать имена. Один из генералов в сопровождении охраны вылетел с авиабазы Райт-Паттерсон, Дейтон, штат Огайо, к миссис Хамбрехт в Энн-Арбор — она пообещала назвать имена при личной встрече и наличии соответствующих документов».