— Я думаю.
— Хватит думать. Поговори со мной.
Пришлось поговорить. Когда мы въехали на стоянку аэропорта, там нас поджидал вежливый сержант, которому было приказано отвезти нас к терминалу местных авиалиний. Черт побери, никак не могу привыкнуть к хорошему обращению.
Пока мы ехали в полицейском автомобиле, молоденький сержант смотрел на нас, как на полубогов. Ему ужасно хотелось поговорить про Асада Халила. Кейт снизошла до разговора с ним, а я, как крутой нью-йоркский полицейский, лишь изредка ухмылялся. Когда мы вышли из машины, сержант попрощался и пожелал нам благополучного полета.
У стойки регистрации нас уже ожидали два билета бизнес-класса. И даже формы на провоз оружия оказались заполненными, нам осталось только подписать их.
— Посадка через двадцать минут, — проинформировала нас девушка за стойкой. — Если хотите, можете пройти через зал для почетных гостей.
Воспользовавшись приглашением, мы прошли в зал, миловидная рыжая девушка проверила наши документы и направила в гостиную, где можно было выпить и поесть. К этому моменту мне уже казалось, что я умер и попал в калифорнийский рай.
Пить, честно говоря, я не хотел, несмотря на предстоящий длительный полет через весь континент, поэтому подошел к стойке бара и взял себе кока-колу, а Кейт — бутылку воды. В баре имелись закуски, и мы с Кейт решили не садиться за столик. Я пил колу, ел сыр и арахис и листал газету.
Кейт наблюдала за мной в зеркало бара, я поднял голову и поймал ее взгляд. Мне обычно отражения всех женщин очень нравятся, но Кейт действительно выглядела замечательно. Я улыбнулся.
Кейт улыбнулась в ответ и сказала:
— Мне не нужно обручальное кольцо. Это просто бессмысленная трата денег.
Я уже хотел было поблагодарить ее за разумную экономию, но в этот момент зазвонил сотовый телефон. Кейт достала его из сумочки и ответила:
— Мэйфилд. — Она выслушала собеседника, затем сказала: — Хорошо, спасибо, увидимся через несколько дней. — Убрав телефон в карман, Кейт пояснила: — Дежурный офицер. Ничего нового. Телефонный звонок не спас нас от этого полета.
— Значит, следует постараться спастись самим.
— Если мы не полетим, то можем не оказаться героями ни там, ни здесь.
— Это я понимаю. — Я попытался заставить свои мозги работать более интенсивно. — Мне кажется, ключом к разгадке является винтовка.
— Разгадки чего?
— Подожди… я пытаюсь сообразить…
Я посмотрел на газету, лежавшую на стойке бара, и что-то начало просачиваться в мои мозги. Нет, это что-то не имело отношения именно к этой газете. Газета. Что дальше? Мысль вроде бы мелькнула, но снова ускользнула. Думай, Кори, думай.
— Джон, ты в порядке?
— Я думаю.
— Объявили посадку на рейс.
— Я думаю. Помоги мне.
— Как я могу тебе помочь? Я даже не знаю, о чем ты думаешь.
— Что задумал этот мерзавец?
— Джон, нам пора.
— Иди, я остаюсь.
— Ты с ума сошел?
— Нет. С ума сошел Асад Халил. А я в порядке. Иди, а то опоздаешь.
— Я не полечу без тебя.
— Полетишь. Ты кадровый офицер, тебе надо зарабатывать пенсию. А я работаю по контракту и уже заслужил пенсию от Департамента полиции Нью-Йорка. Так что мне бояться нечего. Кейт, не огорчай своего отца. Иди.
— Я никуда без тебя не пойду. Это мое окончательное решение.
— Тогда помоги мне, Кейт. Для чего Халилу понадобилась снайперская винтовка?
— Чтобы убить кого-то с дальнего расстояния.
— Правильно. Кого?
— Тебя.
— Нет. Вспомни про газету.
— Ладно… газета… какую-то важную особу, которую хорошо охраняют.
— Верно. Я пытаюсь вспомнить, что говорил Габриель.
— А что он говорил?
— Много всего. Он говорил про всадника, который один скачет на врага… и сабля у него в зазубринах…
— Что?
— Габриель сказал, что это кровная месть…
— Мы и сами это знаем. Халил отомстил за смерть своей семьи.
— Отомстил ли?
— Да. Если не считать Уиггинза и умирающего Каллума. Уиггинза ему не достать, но в обмен на него он может убить тебя.
— Возможно, у него и есть желание убить меня, и все же я не равноценная замена тому, кого он жаждет отправить на тот свет. Как и все те люди, которые погибли на борту самолета и в клубе «Конкистадор». Изначально в его списке присутствовал еще кто-то… кого мы упустили.
— Но кто это?
— Так… газета, Габриель, винтовка, Халил, бомбардировка, Халил, месть…
— Джон, вспомни, когда у тебя впервые промелькнула эта мысль. Вернись мысленно в Нью-Йорк. Я всегда так делаю, возвращаюсь к тому моменту, когда впервые…
— Вот оно! Я читал вырезки из газет о бомбардировке… у меня мелькнула мысль… а потом… странный сон, когда мы летели сюда на самолете… что-то вроде кино… старый вестерн…
По радио объявили, что заканчивается посадка на наш рейс. Не обращая на это внимания, я продолжил размышлять вслух:
— Так… миссис Каддафи… что она сказала в той статье?
Кейт задумалась на секунду, затем ответила:
— Она сказала… что США навсегда останутся ее врагом… пока не вынесут смертный приговор… — Кейт посмотрела на меня. — Боже мой… нет, этого не может быть… разве это возможно?
Мы посмотрели друг другу в глаза, теперь нам все было ясно. Прозрачно, как стекло.
— Где он живет? — спросил я. — Он ведь живет здесь, да? Где?
— В Бель-Эйр.
Я вскочил со стула и, не удосужившись даже захватить свою сумку, направился к выходу из зала. Кейт последовала за мной.
— Бель-Эйр, где это? — спросил я на ходу.
— Минут пятнадцать езды, миль двадцать к северу отсюда. Прямо рядом с Беверли-Хиллз.
Выйдя из здания терминала, мы пошли к стоянке такси.
— Позвони в контору, — велел я Кейт.
Она замялась, и я не мог винить ее за это.
— Послушай, Кейт, лучше проявить излишнюю бдительность, чем потом всю жизнь жалеть, что не сделал этого. Только убеди их, что дело срочное.
Кейт набрала номер, но оказалось, звонит она не в контору.
— Даг? Прости, что беспокою тебя в такой час, но… да, все в порядке…
Я не хотел, чтобы водитель такси невольно подслушал этот разговор, поэтому мы продолжали стоять возле машины.
— Да, мы не полетели… прошу тебя, выслушай…