— Звони в полицию, — и сделал шаг навстречу незнакомцу.
Халил выхватил из кармана пистолет.
Гейл Уэйклифф вскрикнула.
Генерал тоже издал удивленный возглас и замер на месте.
— Да, это ваш пистолет, генерал, — сказал Халил и осмотрел оружие. — Очень красивая штучка, наверное, вас наградили им за особые заслуги.
Генерал ничего не ответил, а Халил продолжил:
— Насколько я знаю, не было специальной медали за авианалет на Ливию, правда? — Он посмотрел в глаза генералу и впервые заметил в них страх. — Я говорю о пятнадцатом апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.
Генерал бросил взгляд на жену, они уже оба поняли, куда клонит незнакомец. Гейл Уэйклифф подошла к мужу и стала рядом с ним.
Халил оценил ее храбрость перед лицом смерти. Целую минуту никто не произнес ни слова, Халил наслаждался видом американцев, ожидающих смерти. Однако Асад Халил еще не закончил, он обратился к генералу:
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но ваш позывной был «Отход-22». Так?
Генерал продолжал молчать.
— Вы управляли штурмовиком «F-111», атаковавшим Эль-Азизию, верно?
И снова генерал ничего не ответил.
— Наверное, вам интересно, откуда я узнал эту тайну?
Генерал Уэйклифф откашлялся и сказал:
— Да, интересно.
— Но если я скажу вам, то буду вынужден убить вас, — со смехом ответил Халил.
— Вы в любом случае сделаете это, — с трудом выдавил из себя генерал.
— Возможно. А может, и нет.
— А где Роза? — спросила Гейл Уэйклифф.
— Какая хорошая хозяйка, вы так заботитесь о своей служанке.
— Где она? — повторила миссис Уэйклифф уже резким тоном.
— Она там, где вы и предполагаете.
— Ублюдок!
Асад Халил не привык, чтобы с ним разговаривали таким тоном, а уж тем более женщина. У него возникло желание застрелить ее прямо сейчас, но он сдержался.
— На самом деле я не ублюдок. У меня были мать и отец, они состояли в законном браке. Моего отца убили ваши союзники, израильтяне. А мать погибла во время бомбардировки Эль-Азизии. А еще вы убили двух моих братьев и двух сестер. — Халил посмотрел на Гейл Уэйклифф. — И вполне возможно, миссис Уэйклифф, что их убила одна из бомб вашего мужа. Ну, что вы на это скажете?
Гейл Уэйклифф глубоко вздохнула и ответила:
— Я сожалею об этом. Вот все, что я могу сказать. Мы оба сожалеем.
— Вот как? Что ж, спасибо за сочувствие.
Генерал посмотрел Халилу прямо в глаза и заговорил гневным тоном:
— А я вовсе не сожалею. Ваш лидер, этот Каддафи, международный террорист. Он убил десятки ни в чем не повинных мужчин, женщин и детей. База в Эль-Азизии являлась командным центром международных террористов, и вина за смерть гражданских лиц лежит на Каддафи, который поселил их на территории военного объекта. И если вы знаете так много, то должны также знать, что по всей Ливии бомбили только военные объекты, а гибель небольшого числа гражданских лиц была случайностью. Так что не следует называть это хладнокровным убийством.
Халил задумчиво посмотрел на генерала Уэйклиффа и произнес:
— А бомба, которую сбросили на дом полковника Каддафи в Эль-Азизии? Вспомните, генерал, эта бомба убила его дочь, ранила жену, покалечила двух сыновей. Это тоже случайность? Может, ваши «умные» бомбы сбились с курса? Ответьте мне.
— Мне больше нечего вам сказать.
Халил покачал головой:
— Нет, есть что. — Он поднял пистолет и направил его на генерала. — Вы просто не представляете, как долго я ждал этого момента.
Генерал сделал шаг вперед, загородив собой жену.
— Отпустите ее.
— Не смешите меня. Я очень сожалею, что дома нет ваших детей.
— Сволочь! — Генерал бросился на Халила.
Халил сделал один выстрел, пуля попала в форменные нашивки на левой стороне груди генерала. Ударная сила пули 45-го калибра с тупым наконечником остановила генерала и сбила с ног. Он с грохотом рухнул на спину на кафельный пол кухни.
Гейл Уэйклифф закричала и бросилась к мужу.
Халил не стал стрелять, он позволил ей опуститься на колени возле умирающего мужа. Гейл гладила мужа по лбу и всхлипывала. Из раны начала сочиться пузырящаяся кровь, и Халил понял, что попал генералу не в сердце, а прострелил легкое. Что ж, это хорошо, генерал будет умирать медленно, истекая кровью.
Гейл Уэйклифф зажала рану мужа ладонью, и у Халила создалось впечатление, что она знает, как обращаться с такими ранами. Но возможно, она действовала просто инстинктивно.
Около тридцати секунд Халил с интересом и в то же время равнодушно наблюдал за этой сценой.
Генерал попытался что-то сказать, но не смог, поскольку захлебывался кровью. Халил подошел ближе и посмотрел ему в лицо. Их взгляды встретились.
— Я мог бы убить вас топором, как убил полковника Хамбрехта, — сказал Халил. — Но вы вели себя очень мужественно, и я это оценил. Поэтому вам не придется слишком долго мучиться, чего я не обещаю остальным вашим однополчанам.
— Гейл… — удалось все же прошептать умирающему генералу.
Халил приставил дуло пистолета к голове женщины чуть выше уха и выстрелил.
Гейл Уэйклифф рухнула ничком рядом с мужем.
Генерал протянул руку, коснулся жены, а затем приподнял голову, чтобы посмотреть на нее.
Несколько секунд Халил наблюдал за генералом, затем сказал:
— Она умерла не так мучительно, как моя мать.
Генерал Уэйклифф повернул голову и посмотрел на Асада Халила. Глаза генерала были широко раскрыты, на губах пузырилась кровь.
— Хватит… — пробормотал он и закашлялся, — хватит смертей… возвращайся…
— Я еще не закончил здесь свои дела. Я вернусь домой, когда будут мертвы все ваши друзья.
Генерал нащупал руку жены и сжал ее. Халил ждал, но генерал все не умирал. Тогда Халил присел на корточки возле тел, снял с руки генерала часы и кольцо, полученное генералом после окончания академии ВВС, вытащил из заднего кармана брюк бумажник. С миссис Уэйклифф он также снял часы, кольца, сорвал с шеи жемчужное ожерелье.
Оставаясь сидеть на корточках, Халил приложил пальцы к ране на груди генерала. Затем убрал руку, поднес пальцы к губам и принялся слизывать с них кровь, наслаждаясь и вкусом крови, и моментом.
Генерал с ужасом смотрел, как Халил облизывает окровавленные пальцы. Он попытался что-то сказать, но снова закашлялся и захлебнулся кровью.
Халил уставился генералу прямо в глаза. Наконец тот начал хрипеть и корчиться в судорогах. А затем дыхание и вовсе прекратилось. Халил приложил ладонь к груди генерала, потом пощупал пульс на запястье и на шее. Довольный тем, что Терранс Уэйклифф наконец умер, Халил поднялся и посмотрел на оба тела.