Мы все промолчали, и он продолжил:
— Я специальный агент, работаю в ФБР по контракту.
Это означало, что его, как и меня, наняли для выполнения специальных заданий. Как я догадывался, он не был консультантом в области моды, но, по крайней мере, он не был и адвокатом.
— Заместитель директора посчитал, что вам будет полезно поговорить со мной, — сообщил Бен.
— Поговорить о чем? — спросил Кениг.
Мистер Абдалла посмотрел на Кенига и ответил:
— Я профессор, читаю лекции по ближневосточной политике в университете Джорджа Вашингтона. Моя специализация — изучение групп экстремистского толка.
— Террористических групп, — поправил Кениг.
— Да, если хотите, это более точное слово.
— А как насчет психопатов и убийц? По-моему, это еще более точные слова, — высказал я свое мнение.
Профессор спокойно отреагировал на мои слова. Вообще он хорошо говорил, производил впечатление умного и воспитанного человека. Разумеется, в том, что произошло вчера, его вины не было, но теперь профессору предстояло здорово потрудиться, чтобы помочь ФБР. Он продолжил:
— Я сам по национальности египтянин, но хорошо понимаю ливийцев. Это интересные люди, частично они происходят от древних карфагенян. Но затем пришли римляне и добавили своей крови в их родословные, и, кроме того, в Ливии всегда присутствовали египтяне. Римлян сменили вандалы из Испании, потом их выгнали византийцы, а тех сменили арабы с Аравийского полуострова, которые и принесли с собой ислам. Ливийцы считают себя арабами, но в Ливии всегда было мало коренного населения, а каждый из захватчиков оставлял там свое потомство.
Профессор Абдалла вкратце познакомил нас с культурными традициями ливийцев, привел список слов и выражений, типичных для ливийцев, рассказал о ливийской кухне и тому подобное.
— Ливийцы любят макароны, это следствие итальянской оккупации, — сообщил он.
Я тоже любил макароны, так что у меня, наверное, есть шанс встретить Асада Халила в ресторанчике Джулио. А может, и нет.
Мы выслушали краткую биографию Муамара Каддафи, получили распечатку из энциклопедии «Британика» со статьей о Ливии. И еще профессор снабдил нас массой брошюр о мусульманской культуре и религии. Он сказал:
— Мусульмане, христиане и иудеи произошли от пророка и патриарха Авраама. Пророк Мухаммед — потомок старшего сына Авраама, Исмаила, а Моисей и Иисус — потомки Исаака. — И добавил: — Да пребудет мир с ними всеми.
Я не знал, что делать: то ли перекреститься, то ли повернуться лицом в сторону Мекки, то ли позвонить своему другу Джеку Вайнштейну.
Бен продолжил свой рассказ об Иисусе, Моисее, Марии, архангеле Гаврииле, Мухаммеде, Аллахе и так далее. Все эти люди знали и любили друг друга. Невероятно. Очень интересно, но это ни на дюйм не приближало меня к Асаду Халилу.
Обращаясь к Кейт, мистер Абдалла сообщил:
— Вопреки популярному мифу, ислам на самом деле возвышает статус женщины. Мусульмане не обвиняют женщин за нарушение запрета и вкушение запретного плода, как это делают христиане и евреи. И мусульмане не считают беременность и деторождение наказанием за это нарушение.
— Это, безусловно, прогрессивная концепция, — ледяным тоном заметила Кейт.
Смутившись под взглядом Кейт, которая в этот момент была похожа на Снежную королеву, Бен продолжил:
— Женщины, сочетающиеся браком по законам ислама, могут сохранять свою фамилию. И еще: женщины могут владеть собственностью и распоряжаться ею.
В точности так говорила моя бывшая жена. Наверное, она была мусульманкой.
— Что касается паранджи, то это культурная традиция в некоторых странах, но она не отражает учение ислама.
— А как насчет забивания насмерть камнями женщин, уличенных в супружеской измене? — поинтересовалась Кейт.
— Это тоже культурная традиция некоторых мусульманских стран, но не многих.
Я порылся в брошюрах в надежде отыскать перечень таких стран. Меня интересовало, что будет, если меня и Кейт пошлют, например, в Иорданию или в какую-то другую мусульманскую страну, а там застигнут в отеле в одной постели? Мне тогда придется возвращаться домой одному. Такой перечень я не нашел, а у профессора решил не спрашивать.
Бен поболтал еще немного, было видно, что он хороший человек. Очень вежливый, очень знающий и по-настоящему искренний. Но у меня почему-то было такое ощущение, что нас тайком разглядывают в двусторонние зеркала, а может, даже записывают разговор и снимают на пленку парни в синих костюмах. В этом здании все сумасшедшие.
Тем временем профессор перешел к более важным вопросам.
— Чтобы поймать этого человека, Асада Халила, будет полезно понять его. Начнем с его имени — Асад. Лев. У мусульман имя не простая условность, оно определяет характер его носителя, хотя, возможно, только частично. Многие мужчины и женщины из исламских стран стараются подражать тем, в честь кого они названы.
— Значит, нам надо начать с осмотра зоопарков, — предложил я.
Бен усмехнулся и тоже ответил шуткой:
— Ищите человека, которому нравится убивать зебр. — Он посмотрел мне в глаза и добавил уже серьезным тоном: — Человека, которому нравится убивать.
Все промолчали, и Бен продолжил:
— Ливийцы обособленные люди, да и страна обособленная, даже среди исламских стран. Их лидер, Муамар Каддафи, в сознании многих ливийцев обладает почти мистической силой. Если Асад Халил работает на ливийскую разведку, значит, он работает непосредственно на Муамара Каддафи. Его отправили выполнять священную миссию, и он будет стремиться к этому со всем религиозным фанатизмом.
Бен сделал паузу, позволив нам обдумать сказанное, затем продолжил:
— А вот палестинцы, в отличие от ливийцев, более хитры и практичны. Они умные, у них есть политическая программа, и главный их враг Израиль. Иракцы, как и иранцы, начинают разочаровываться в своих лидерах. А ливийцы наоборот. Они боготворят Каддафи и делают все, что он говорит, хотя Каддафи часто меняет политику и врагов. Если это ливийская операция, то вроде бы для ее проведения не было каких-то особых причин. И если не считать антиамериканских заявлений, Каддафи не проявлял большой экстремистской активности после американского авианалета на Ливию. Ливия отомстила за этот налет, взорвав самолет компании «Пан-Ам» над Локерби в Шотландии в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Другими словами, Каддафи считает, что его кровная месть в отношении Соединенных Штатов завершена. Он выполнил свой долг, отомстив за бомбардировку, в результате которой погибла его приемная дочь. И я не вижу причины, по которой он мог бы пожелать возобновить кровную месть.
Никто из нас не высказался по поводу такой причины, поэтому снова заговорил Бен:
— Однако у ливийцев есть поговорка, очень похожая на французскую: «Месть гораздо слаще, когда ее подают на холодной тарелке». Вы понимаете смысл этой поговорки?