– О каком поверье? – спросила Алла, близоруко щуря глаза.
– Что-то о белокурой женщине и сопровождающем ее…
– Нет! – прервала ее Алла и, смягчившись, быстро добавила: – То есть я ничего такого не знаю.
– Странно, – посмотрела на Рустема Яна, и в этот момент в просторную столовую вошел хозяин избы с двумя бутылками в руках, покрытыми слоем пыли.
– Сейчас угощу вас… натуральное все… крепкое… А вы что стоите, смотрите? Чего моим гостям не несете соленья наши домашние? Это я, что ли, должен нести? У меня две руки, кумушки! Ну-ка, брысь! Что люди обо мне подумают! Жены не слушаются! – прикрикнул на свой «цветник» Егор, и девушки бросились врассыпную.
Хозяин рассмеялся и начал наливать каждому то, что тот заказывал.
– О чем вы говорили с Олесей? – спросил хозяин, и Яна всей кожей почувствовала его цепкий взгляд, как будто этот разговор его волновал, но он не показывал вида.
Почему-то рассказывать, что она услышала о существовании некой легенды о белокурой красавице и ее спутнике, Яне не хотелось. Чувство самосохранения подсказывало, что делать этого не следует.
– Она сказала, что будет праздник солнцестояния, и пригласила нас на него, – сообщил Рустем, видимо чувствовавший то же, что и Яна.
– И все?! – невзначай поинтересовался хозяин, его явно волновала четвертая жена.
– Все… потом вы подошли, а что? – подыграла Яна, разыгрывая непонимание интереса к минутному разговору.
– Ну что ж, за встречу! – поднял рюмку заметно повеселевший Егор.
– За знакомство! – откликнулась Яна и опрокинула в себя рюмку клюквенной настойки, сразу ощутив аромат натуральной ягоды и крепость напитка.
– Вкусно… – этого тоже нельзя было не признать.
Послышались торопливые шаги трех жен Егора. Лица их раскраснелись, глаза блестели, словно они тоже успели приложиться к запасам в погребе. В каждой руке они несли по трехлитровой банке.
– Надеюсь, положите в салатники? – одобрительно посмотрел на их ладные фигуры Егор.
– А как вас хватает на стольких молодых женщин? – поинтересовался Рустем, и Яна с интересом посмотрела на его идеально красивый профиль.
– Ишь ты, что тебя интересует? Ты не забыл про свои обмороки?
– Про них я всегда помню, а сейчас хочу секрет узнать.
– Не при дамах, – притворно-смущенно проговорил Егор.
– Считайте, что я – ваш товарищ! – воодушевилась Яна, уже одурманенная запахом солений с чесночком и выпитой крепкой настойкой.
– Ну, во-первых, экология, чистые продукты, здоровый образ жизни, баня, закаливание… А во-вторых, есть одно средство на травах, жиру и хрене… Я тебе, молодой человек, дам.
– Да у меня пока нет проблем, – покосился он на Яну, которая чуть не подавилась от смеха.
– Кто же признается, – понимающе кивнул Егор, – но не волнуйся, дам, сам сможешь оценить силу снадобья. Хватит и на десять жен.
– Я – сторонник традиционных отношений! – почему-то за него ответила Яна и кивнула Егору: – Повторим!
Мужчин дважды просить не пришлось, они наперегонки бросились выполнять просьбу дамы. Жены в это время просто-таки заставили стол маринованными опятами и солеными лисичками, мелкопупыристыми огурчиками, красными помидорами в рассоле, укропе и чесноке, маленькими патиссончиками и овощным соте.
Яна заметила, что жены Егора пытались предугадать любое желание своего властителя, но за стол вместе с ними не садились, видимо, не имели права. После четвертой рюмки она перестала замечать что-либо особенное, все окружающие люди стали казаться ей милыми, добрыми и приятными. Она побраталась с Егором, пропев дифирамбы о его гостеприимстве, хлебосольности и очаровательной улыбке, чего бы Яна ни за что не сказала на трезвую голову.
– Именем Фемиды объявляю вас мужем и женой, – сказала пышногрудая дама в сарафане необъятного размера, обращаясь к Яне и Егору. Со стороны Яны стоял подтянутый, статный Рустем в строгом черном костюме, а на противоположной стороне стояли четыре милые девушки, чем-то очень похожие между собой. Скорее всего, глупым выражением лица и полным отсутствием интеллекта в круглых глазах.
– Дорогая Яна, мы с большим удовольствием принимаем тебя к нам в семью и присваиваем тебе почетное звание жены номер пять.
– Почти как духи «Шанель» номер пять, – смутилась Яна, еще до конца не осознавая, рада она знаменательному событию или нет.
– Мы вместе будем выполнять нашу сложную задачу – ухаживать за не простым мужчиной, а за всеобщим духовным отцом.
– Я как-то хреново, поэтому… как его… – Яна пыталась собраться с мыслями, – не очень я хозяйственная, да и готовить не умею… Как я буду с отцом-то? Тем более с духовным…
– Нас много, и всегда найдется тот, кто приготовит ему борщ, – дружно ответили жены, все больше становясь похожими друг на друга.
– Правда? – обрадовалась Яна. – А то уж я испугалась, что не смогу влиться в вашу семью.
– Мы найдем тебе подходящее занятие, которое у тебя хорошо получается. Например, ты будешь рожать детей, – улыбались девушки.
– Я? – испугалась Яна.
– Конечно! Ты молодая, любимая жена, тебе и карты в руки.
Яна зарделась от удовольствия.
– В том-то и дело, что я не очень молодая и от силы согласна на двоих, больше мне не выдюжить.
– Что же ты за жена такая? Это не хочу, это не умею, это не смогу. Что за дела? Гениальному человеку нужна соответствующая женщина, – обратился к Яне жених, то есть Егор, говоря противным голосом журналиста, только что подглядывавшего за какой-нибудь знаменитостью в замочную скважину с целью поведать об этом по секрету всему свету.
– Ты чем это недоволен? – возмутилась Яна, у которой изображение поплыло перед глазами.
– Да тобой! Не буду я на тебе жениться! Тем более если я возьму пятую жену, мне придется избавиться от одной из оставшихся четырех.
– Да пошел ты! – обозлилась Яна, на что духовный отец открыл рот, и оттуда почему-то полилась на ее лицо холодная вода, словно его тошнило.
Яна вздрогнула, тело прошила судорога, и она открыла глаза. Перед ней маячило лицо, до противности красивое и знакомое, – лицо Рустема. Этот не до конца сумасшедший псих поливал ее из белой эмалированной лейки с веселыми цветочками. Яна закашлялась, так как холодная вода затекла ей в горло, и быстро поднялась, то есть присела на кровати.
– С ума сошел?!
– Хватит спать! Уже глубокий вечер, пора и честь знать! – ответил он ей.
Яна осмотрелась. Она лежала на широкой и высокой кровати, на покрывале с рисунком из ромашек и васильков, в верхней своей одежде. Сама комната с занимающим много места трюмо с большими зеркалами и обилием живых цветов в вазах напоминала гримерную в театре.