— За какой книгой?
Сумрак сдвинул брови. Уэллен испугался, что чародей может заподозрить его в намерении посмеяться над ним.
— Ты знаешь, как она выглядит. Большой том со стилизованным драконом на крышке переплета. Возможно, зеленый, хотя он может быть и другого цвета… Ее охраняет карлик, и только он один знает, как войти и выйти…
Поколебавшись, ученый все же задал следующий вопрос:
— Куда войти? И откуда выйти? Последовал вздох.
— К западу, за холмами, есть поле. Такое же, как и то, где ты… — Пожав плечами, Сумрак не стал заканчивать фразы. — Посреди поля стоит одинокое здание о пяти стенах, не имеющее ни дверей, ни окон.
Любопытный исследователь хотел спросить, для чего может служить такое сооружение, но подозревал, что серый чародей просто оставит его реплику без внимания.
— Книга находится внутри. И карлик ревностно стережет ее уже…
Сверкающие глаза беспомощно заморгали. Казалось, Сумрак на время утратил представление о том, что творится вокруг. Опомнившись, он закончил фразу:
— … с тех пор, как я помню себя.
— Я ничего не знаю ни о каких книгах, карликах и нелепых зданиях, стоящих посреди ничего, — ровным тоном отвечал Уэллен, делая шаг к хозяину. — Я прибыл сюда только потому, что вырос на легендах об этой земле. Я…
— Забавно.
Судя по всему, любые ответы, кроме собственного, чародея не устраивали. Отмахнувшись от второй попытки ученого объясниться, он вернулся к трону, на котором восседал в момент пробуждения Уэллена, натянул на голову капюшон и сел. Дыхание его участилось.
— Мы должны… кое-что обсудить… Ты и я… Книгу, твое… пребывание здесь, и что ты есть… на самом деле.
— Что я есть на самом деле?
Окутанный тенью волшебник откинулся на спинку трона и словно утонул в камне.
— Что за земля породила тебя… какой силой ты наделен… и, главное, что это… такое чудовищное… кроется в тебе, недоступное… моему взору.
Тон чародея был холоден и почти безразличен, но Уэллен почувствовал в нем хорошо скрываемый страх, пронесенный Сумраком едва ли не через всю его долгую жизнь. Это означало, что колдун смертен. Больше того. Это означало и нечто еще, по меньшей мере столь же важное. И Уэллен очень надеялся, что ему не доведется узнать, что именно. Для него, Уэллена Бедлама, Сумрак со своим древним страхом был так же опасен, как и дракон, и доказательство тому могло появиться в любой момент.
Безумца, наделенного огромным могуществом, следует опасаться.
Он осмелился ответить, не желая, чтобы Сумрак принял его молчание за согласие.
— Я вовсе не чудовищен. Я такой же человек, как и все прочие.
В ответ чародей только рассмеялся, но Уэллен всерьез испугался за свою жизнь. Не веселье — безумие звучало в этом смехе. Если хмыканье казалось ученому сухим и безжизненным, то теперь ему захотелось бежать прочь сломя голову.
Глаза Сумрака поблескивали в тени капюшона. Хотя фигура в плаще даже не шевелилась, колдун словно нависал над Уэлленом — столь гнетущим было его присутствие.
— Людей больше нет! — сообщил он своему гостю, и весомость его слов почти заставляла им верить. — В этом всеми покинутом мире больше не осталось людей, кроме меня. Эти земли изменили вас полностью, какими бы вы ни были с виду!
Словно подчеркивая слова безумца, по пещере эхом раскатился рев. Ученый оглянулся в поисках его источника — и проклял свою неспособность справиться с окружающим хаосом.
Рев прозвучал еще раз. И еще. Теперь Уэллен узнал его — и сделался бледнее кости. Ему уже довелось слышать дракона, и совсем недавно.
— Не обращай внимания, спокойно, словно уже забыв о своей вспышке, сказал Сумрак. — В это время суток они частенько оживляются. Просто-напросто самцы клана в очередной раз выясняют, кто главнее.
— Драконы? — Глаза Уэллена расширились. — Здесь драконы?!
Каким же глупцом надо быть, чтобы жить среди драконов? Особенно таких ужасных, как тот, что погубил его людей…
— Они никогда не спускаются в пещеры так глубоко. Боятся более древнего волшебства.
Чародея это, похоже, удовлетворяло, но для ученого было недостаточно.
— Ты живешь прямо под драконами?!
Вспомнив дракона в небе, ученый задрожал. А что, если сейчас им вздумается спуститься сюда?
— Как раз под самым главным, — поправил его Сумрак, слегка распрямившись и обведя руками пещеру. — Добро пожаловать в Киван Грат, покои императора обширных и коварных Тиберийских гор! — Глаза Сумрака снова блеснули и угасли во тьме, являвшейся, казалось, частью его существа. — Я полагаю, это — весьма подходящее место для Императора Драконов… ты согласен?
Но Уэллен не мог ни согласиться, ни возразить. Сейчас он был способен только на то, чтобы стоять столбом и смотреть, да еще в очередной раз проклинать свою седую прядь, обещание могущества, а на деле — просто насмешку над его постоянной беспомощностью.
Карлик лихорадочно работал среди царившего в его жилище беспорядка. Крохотная комната была битком набита столами и книжными полками. Когда требовалось место для новых экспериментов, их сдвигали в сторону, и до стен теперь было не добраться. На каждом предмете обстановки лежало множество бумаг, принадлежностей для заброшенных опытов и самых разных волшебных предметов, созданных либо найденных хозяином за долгие годы. Раз в сто лет он выбрасывал все накопившееся, чтобы освободить пространство для новых находок.
В данный момент согбенный волшебник как раз заканчивал свои заметки. Птичье перо само плясало по листу бумаги, записывая каждую мысль хозяина, едва она возникала в голове. Когда страница заканчивалась, перо приподнималось, и лист бумаги летел в стопку исписанных прежде. В стопке уже скопилось около десятка дюжин листов. Под перо ложился новый лист, и оно с прежним усердием принималось за работу. При всем его проворстве перу приходилось трудиться на совесть, чтобы поспевать за полетом мысли карлика.