С каждым шагом в глубь катакомбы воздух становился все зловоннее. В стерильной темноте ничего не росло. Зато Паук чувствовал себя как дома, с удовольствием вдыхая запах сырой, но бесплодной почвы. Запах смерти.
Он подтолкнул женщину с ребенком вперед и заставил сесть, прислонившись спиной к гробнице, хранящей останки неизвестного воина и его семьи со времен Медичи.
Маленький Зак подполз к матери и положил голову ей на колени, ища защиты и ласки. Руки его были по-прежнему связаны сзади. Сердце Нэнси разрывалось от боли — ей так хотелось дотронуться до сына, успокоить его, но скотч прочно сковал ее. Склонившись над Заком, Нэнси потерлась лицом о его спину, как самка, обнюхивающая поранившегося детеныша.
Паук включил ноутбук. Тот заворчал, просыпаясь, и тут же подключился к беспроводной сети гостиницы, расположенной почти прямо над ними. Паук вошел в личную сеть.
Постепенно экран компьютера заполнился изображением тела Лу Загальски, передаваемым верхней камерой в подвале. Увидев лицо Лу, Паук задрожал от возбуждения. По позвоночнику сверху вниз пробежало легкое покалывание, после которого выступили капельки пота.
Паук оттащил Зака от матери и снова вернулся к компьютеру.
В воздухе витал запах смерти.
Бруклин
10.35
Джек позвонил Хью, чтобы сообщить последние новости, и узнал, что группа захвата будет в Марин-Парке не раньше чем через полчаса.
Лишь бы задержка не оказалась роковой!
Иона Гринсберг болтала без остановки, поднимаясь вместе с Джеком в спальню, из окон которой он надеялся установить наблюдение за домом номер пятнадцать.
В спальне было жарко. Повсюду старая одежда и журналы. Тарелка с протухшим рагу, которое забыли выкинуть, похоже, несколько месяцев назад, источала гнилостный запах по всей комнате.
Джек заметил на окнах двойные запоры. Наверное, миссис Гринсберг ни разу не открывала их после смерти мужа. Джек прислонился лбом к стеклу. Плохо дело!.. Даже если открыть раму, все равно ничего не увидеть. Высокие деревья переплелись ветвями, закрывая вид на дорогу.
— Не получится! — сказал Джек, направляясь к выходу и вниз по ступенькам. — Но все равно большое спасибо, мадам. Ваше содействие нам очень помогло!
Подходя к машине, Джек размышлял, как бы лучше поставить ее, чтобы заблокировать проезд, если вдруг выяснится, что БРМ в доме. Пока Джек продумывал заключительную сцену пьесы, нет, правильнее сказать, трагедии, снова зазвонил мобильный.
На экране определился номер Нэнси.
У Джека большие проблемы, если окажется, что это жена звонила, пока он разговаривал с Ионой Гринсберг.
— Алло! — ответил Джек, настроившись услышать шквал негодований.
— Привет, Джек! — сказал мужской голос, медленно растягивая слова.
— Кто это? — Джек удивленно проверил номер на экране мобильного.
Паук коротко рассмеялся.
— О, думаю, ты знаешь кто!
Боль бомбой взорвалась в голове Джека. Он боялся даже предположить.
— Твоя жена рядом со мной. Хочешь поговорить?
Паук сорвал скотч со рта Нэнси. Она жадно глотнула воздух.
— Джек! — еле слышно сказала она. — Джек, у него Зак и…
Паук зажал ей рот рукой.
— Простите, мистер Кинг, но вашей жене сейчас немного не по себе. Я накачал ее наркотиками, поэтому ей сложно говорить. — Прижав телефон плечом к уху, Паук опять заклеил рот Нэнси скотчем. — Знаешь, Джек… Ты должен лучше заботиться о своей молодой семье. Разве не так?!
Джек молчал. Голова раскалывалась.
«Не зли его. Одно неверное слово, и им конец. Сохраняй спокойствие. Никаких эмоций. Только профессионализм. Представь, что речь не о твоей семье…»
— Отвечай на вопрос! — потребовал Паук. — Я спросил: «Ты ведь должен лучше заботиться о своей молодой семье?»
Джек понял правила игры. И не он их устанавливает. Выбора нет.
— Да, — ответил он, притворяясь, что унижен. — Я должен был лучше заботиться о семье. Семья мне очень дорога. Я сделаю все, как ты скажешь. Только пообещай, что не тронешь их.
— Никаких обещаний! — заявил Паук. — Но мне приятно слышать, что у нас есть кое-что общее. Любовь к семье.
Джек закрыл глаза, молясь о том, чтобы мысли его пришли в порядок и он мог контролировать ситуацию.
— Вижу, ты рядом с моим домом в Бруклине, — сказал Паук. — Молодец. Не ждал тебя так рано. Я думал сам пригласить тебя, когда придет время. Тогда у всего мира на глазах произошло бы еще одно убийство, которое Джек Кинг не смог предотвратить.
Джек быстро оглядел стены дома в поисках камеры.
— На дереве, Джек. Камеры закреплены на дереве, питание от наружных ламп. — Паук взглянул на Нэнси с Заком, а потом снова на изображение Джека на экране ноутбука. — Согласно моему плану, через двадцать четыре часа этот милый арабский канал показал бы свежий материал. Двойную сенсацию! Вначале я бы передал им заключительный трагический фрагмент в истории о несчастной русской проститутке, которую ты вместе с остальными идиотами из ФБР не смог спасти. А потом, Джек… Я придумал кое-что поинтереснее! — Паук страшно расхохотался, а затем приблизил лицо к экрану, глядя прямо в глаза Джека. — А потом они получат эксклюзивный материал… о смерти твоей любимой женушки.
Джек потерял самообладание.
— Чертов сукин ты…
— Ну-ну, Джеки-малыш, тише-тише! Не надо. Не надо все рушить грубыми оскорблениями. Ты должен знать, что я собираюсь убить ее. Иначе теряется всякий смысл. Зачем тогда я заставил тебя прилететь в Америку, а сам отправился в Италию?
Сердце Джека заколотилось как бешеное, когда он понял, что сам оказался жертвой блэк-риверского маньяка. Он выманил его из Италии, подальше от семьи, чтобы Джек ничего не мог сделать, но видел, как они страдают. Но зачем?
Паук улыбался, наблюдая, как Джек тщетно пытался собрать части мозаики в единое целое.
— Тебя обставили, как молокососа, Джек! Убийство итальянки было просто маленькой хитростью, чтобы вытащить тебя из конуры. Ну и конечно, ты приполз — кто бы сомневался! — как паршивый послушный пес. Потом бедной Малышке пришлось восстать из могилы, чтобы твои тупоголовые дружки из ФБР поверили, что я действительно вернулся к работе. Ну и, наконец, я закинул живца, чтобы ты втихаря вернулся в город, из которого с позором сбежал. Так вот получилось, что мы здесь — вернее, я здесь, а ты там, или наоборот, как тебе больше нравится. Немного раньше, чем я ожидал, но почти точно в то время, как я запланировал.
— Зачем тебе все это? — спросил Джек, превозмогая приступ тошноты. — Не понимаю, почему тебя интересует моя семья.
— Джек, если бы ты только знал, как долго я ждал от тебя этого вопроса! — Паук выдержал паузу. — Тебе о чем-нибудь говорит имя Ричард Джонс?