И как это он не подумал, что Голдберг работает не один? Он должен был проверить такую возможность. Но они сумели крайне оперативно изменить план. Команда подвела Голдберга — она не заметила Уиттейкера, и Уиттейкер спокойно ходил за Ниоб. Молодчина Уиттейкер. Он отзвонился Моргану, но когда они прибыли на место, то увидели там этого дурака в форме, с рацией и пистолетом, и тушу, закрывавшую собой всю лестницу. Просрали всё дело…
Ниоб похитили. Где она? Неужели она попала к…
Информация о произошедшем станет известна в сети. Правозащитники и фэбээровцы переполошатся… Что им сказать? Что он вооружён и опасен? Что надо быть очень осторожными? Стрелять на поражение? Интересно, очень ли опытен Голдберг? Он хорошо стреляет? Не хотелось бы, чтобы он начал стрелять, вырываясь из окружения, и Ниоб задела бы шальная пуля. Морган был достаточно опытен, чтобы знать, что полицейские операции не всегда проходят так, как задумано. В армии они называли это «дымкой неизвестности». На гражданке такого понятия не было, а зря, здесь неизвестности было больше, чем на поле сражения. Ниоб! Ему хотелось кричать её имя. Ниоб! Звать её, звать. И его голос разнесётся по всем рекам, его крик услышат повсюду и она услышит и вернётся.
Сначала он её завербовал. И только потом женился.
В глубине сердца он знал, что у каждого: у мужчины и у женщины — своё место. Он знал многих мужиков, которые занимались опасными делами, даже убивали, но дома превращались в образцовых хозяев: выносили мусор, стригли газоны, мыли машины. Они были прекрасными отцами: помогали дочкам с домашним заданием, кидали мячик с сыновьями, рассказывали им, что такое хорошо и что такое плохо. Они были хорошими мужьями: они никогда не били своих жён, не кричали на них и не изменяли им. Они были добрыми христианами и по воскресеньям исправно посещали службу.
Ниоб хотела работать, ей нравилось работать в разведке, ей нравилось строить глазки, чтобы раздобыть информацию, она говорила: «Если я с удовольствием занималась этим, когда была незамужней барышней, то я буду с удовольствием заниматься этим и с муженьком в придачу». Логично, думал Морган, однако, когда он сам превратился в «муженька», это стало казаться не столь логичным. Не почему, просто не логично и всё. Именно эта пропаганда левых и виновна в разрушении семейных ценностей, в упадке морали, и именно это гораздо быстрее всяких бандитов, бомжей и юных террористов разрушит Америку.
И он пошёл на компромисс. Он устроил её в Институт Октавиана на должность специалиста по статистике. Хорошее прикрытие, к тому же она действительно была увлечена математикой, а в университете прослушала пару циклов лекций по статистике. Тихое местечко, работать, как правило, с 9-и до 5-и. Докладывала она прямо Джеку, а тот Хоаглэнду и его коллегам из ГООИ, Главного отдела обработки информации (одно из негосударственных подразделений разведки). Даже странно, что правительство чинило сыщикам на их пути больше препон, чем частная компания. Разведку осталось разве что приватизировать.
Тут появился этот библиотекарь, а поскольку секретность вокруг Стоуи была крайне высокой, он не хотел привлекать никого, за кем не смог бы постоянно наблюдать, а Ниоб, как никто, умела ловко выведывать нужное, пользуясь своим обаянием, вот он и привлёк именно её.
И только сейчас он понял, какую огромную ошибку совершил.
Предупредить всех, что он вооружён и опасен. Не приближаться ни в коем случае. Срочно известить Министерство внутренней безопасности. ИЗ-ВЕС-ТИТЬ и только.
И надо дать новую ориентировку на Голдберга: короткая стрижка, светлые волосы. Ёбаный урод настоящий профессионал — он кардинально поменял внешность. Морган вспомнил, что вечером он видел его несколько раз — тот стоял на углу и курил с какими-то девчонками, но ему и в голову не пришло, что это может быть Голдберг.
Жирного психа отвезли в больницу. Пока медики донесли носилки до машины, они обматерили всех и вся, таким он был тяжёлым. Эх, хотел бы Морган, чтобы он истёк кровью прямо на этой лестнице! И то, подумать только: съехать вниз на Уиттейкере как на салазках. Теперь бедный Уиттейкер лежал со сломанным тазом в больнице, и когда ему теперь придётся поебаться — хрен знает. Хорошо бы, чтобы к тому моменту, как снимут гипс, он вообще хоть что-то мог в постели.
Морган должен был позвонить ещё нескольким людям, чтобы взять себе это дело, которое он назовёт просто «делом о готовящемся теракте». Эх, как бы он хотел сейчас оказаться в другом месте и спасать Ниоб!
Море свидетелей, которые понятия не имели, чему именно они стали свидетелями. Рончич может что-то знать, вот кончат доктора его латать, задам ему пару вопросов. Без всяких адвокатов. Он подозревается в терроризме. Морган был так рассержен, что хотел назвать его чуть ли не пособником террористов и упечь в тюрьму. Это научит Рончича не вмешиваться, когда работает он. И он заговорит, чёрт подери, заговорит.
Через час Рончич вышел из приёмного покоя. Морган его уже ждал. Сестра велела ему принести разрешение на допрос от врача, а врач начал нести что-то про то, что больного в таком состоянии допрашивать нельзя, что он ранен и ему больно, словом, всю ту чушь, что обычно несут докторишки из телевизионных сериалов. Надо бы этому доктору поменьше их смотреть. Да он же тоже… берг! Гинзберг. И хотя Морган и был вымотан и измучен, он стал подумывать, как бы приложить этого еврейчика об стену и объяснить ему популярными методами, что такое терроризм. Но тут из динамика послышалось: «Доктор Гинзберг, срочно в приёмную, доктор Гинзберг, срочно в приёмную».
Морган избавился от сестры и начал допрос Рончича. На его взгляд, тот прикидывался, что ему очень больно. Вдруг у Джека зазвонил телефон, и он взял трубку только потому, что невероятно хотел найти Ниоб.
— Привет, — послышался её голос. Он едва верил этому.
— Где ты?
— У меня буквально пара секунд, — горячо зашептала она. — Я позволила себя похитить, иначе бы никогда его не нашли. Ты и твои товарищи провалили всё дело. Кажется, он не знает.
Морган вздохнул с облегчением.
— Знаешь, если бы ты сказал мне, что именно он не должен…
— Я не могу. Ты… — тут на линии возникли какие-то помехи, — … знать, поверь, если он найдёт ЭТО, ты поймёшь в ту же секунду. Слышишь меня? Возвращайся.
— Я с ним справлюсь. Так мы сможем приглядывать за ним и…
— Всё зашло слишком далеко. Возвращайся немедленно. Мы разберёмся.
— Всё, пока, — выпалила она и, судя по тону, похитители чуть не заметили, что она говорила по телефону.
Несмотря ни на что, Морган обрадовался. Он радовался и за Ниоб, и за их операцию, и за свой счастливый случай. Больше не надо охотиться на Голдберга. Надо просто залечь на позициях и дождаться. А сейчас ему надо было успеть на самолёт.
— Поехали! — закричал я, входя в дом. Я не поверил таксисту и мечтал поскорее убраться отсюда.
Сьюзи зашипела и потащила меня к внутренней двери. Я приложил ухо, но уловил только «…я справлюсь…», потом Ниоб заговорила слишком тихо и я смог разобрать только «…кто-то знает…» Тут она, должно быть, услышала нас и быстро попрощалась.