Догадываться, при чем на самом деле в этой истории Знарок, она начала, пожалуй, после нападения в Ленкином подъезде: когда набрала в интернет-искалке помянутые ментами слова «сирень» и «резеда» — и узнала, что аэрозольные смеси такой эффективности, чтоб вырубить человека на приличный срок, в свободной продаже не водятся, зато состоят на вооружении МВД. Она без труда расколола Женьку, признавшегося, кому он выложил содержание их давешнего разговора… Причем к тому моменту Ксения, переговорив со всеми Игоревыми приятелями, уже убедилась, что Знарок наврал: с Игорем он знаком не был — и роль Аркаши (Майорова знакомца!) представилась ей теперь в тем более интересном свете… И перечитав сообщения Ника, она отдала себе отчет, что никакой это, разумеется, не Гордин, — и вспомнила следы некоего Игорева квартиранта, и пропавший ноутбук…

Их «брачные танцы» с сетевым собеседником, теперь уже «Псом-призраком», продолжались дольше чем до середины марта. По удачному совпадению Ксения окончательно поняла, кто он такой, этот пафосный «погрузчик», где-то незадолго до внезапного Денискиного звонка. Дениска, запомнивший ее январские слова, спрашивал, насколько близко Знарок был знаком с Игорем. И не знает ли киношница Ксения некоего киноманского сайта «Синефобия.ру»… И в ответ на ее откровенность по поводу майора рассказал про возню вокруг трупа-«цитаты» из Бунюэля, и про то, что прокуратура, оказывается, уже докопалась: некий покойник был привезен в конце декабря в один из моргов муровским лейтенантом, работающим под началом Знарока…

До этого момента она все-таки не верила, что Знарок попросту убил Игоря. Она знала майора, она с ним даже спала… — и понимала, конечно, что тип перед ней жесткий, грубый, скорый на руку, в гробу видавший разный там закон… Но она также видела, что он — совершенно адекватный, вменяемый, НОРМАЛЬНЫЙ мужик. Без всякого «второго дна». Ведь не выродок же наркоман, забивающий насмерть старушку за сто рублей, не бухой гопник, лупящий по голове случайного прохожего, не психопат, расстреливающий из охотничьего ружья охранников и кассиров в зале игровых автоматов. Он, в конце концов, был муровский офицер, маститый опер… Ксения могла бы представить себе наезд, разводку, крышевание с его участием — но все же не такой неандертальский грабеж с убийством… В сценарии это смотрелось бы неправдоподобно…

И тогда она вдруг вспомнила и перечитала старые страницы «Синефобии» и пару статеек, на которые там были, линки. Всю эту байду про нацистов, про исторических садистов. «…И зверьми они становились именно ПО природе своей…» В этой болтовне не было ничего особо свежего — но все-таки только сейчас до Ксении дошло с исчерпывающей очевидностью: не обязательно быть ни наркоманом, ни сумасшедшим для того, чтобы расчеловечиться. Можно оставаться совершенно вменяемым, неглупым, харизматическим мужиком, отцом троих детей, примерным семьянином, душой компании — и при этом вести себя как животное. Без всякого там вервольфовского перерождения, замещения личности а-ля мистер Хайд и прочей лабуды из арсенала кинохорроров. Не сходя, даже временно, с катушек. Не изменяя себе.

Человеку, сколь угодно нормальному, для того чтобы стать животным, сплошь и рядом не нужна никакая специальная причина! Достаточно лишь соответствующих условий. Достаточно чувствовать себя в джунглях и оказаться сильней.

Как ни круги, но Россия «нулевых» — это джунгли. Мент (любой, кто облечен силовыми полномочиями) в этих джунглях — хищник. Он берет все, что ему нравится, везде, где это видит, — просто по праву сильного. И в меру своих сил (полномочий). Потому что так устроено в природе, хищнику не нужен особый повод, чтобы задрать жертву. Он — последнее звено пищевой цепочки. Ему в принципе все равно, бомж ли ты без документов, проститутка без регистрации или претенциозный кинопродюсер, эрудит и светский тусовщик. Любой, кто слабее, — по определению пища. И когда он проголодается, он сожрет тебя не задумываясь.

…Но если он убил Игоря — то, выходит, не его он искал все это время. А кого? Предполагаемого свидетеля убийства… И/или того, кто знает, где деньги… Тогда до Ксении дошло, что никаких денег Знароку, возможно, не досталось — что за ними-то он и гоняется… За деньгами, куда-то пропавшими в конце декабря. В то как раз время, когда Игорь, общавшийся с ребятами из «Селены», попросил у Толика ключ от гаража…

Ксения свернула в свой двор, гудком согнала с дороги дурного шнауцера, обогнула знакомую выбоину и припарковалась на обычном месте. В очередной раз раздраженно потянула носом (что за вонь, откуда?.. Протухло что-нибудь? — надо будет проверить…). На всякий случай оглядела двор. Никого из знакомых поблизости не наблюдалось (да господи, чего я боюсь?..). Вышла с деловым видом, открыла багажник. Новая, между прочим, проблема: куда мне теперь все это девать?.. Взялась обеими руками и, крякнув от напряжения, подняла тяжеленную сумку.

41
Он

24 марта, вечер

Я прошелся бесцельно по темной квартире: духота, запах пыли. Бульканье в трубах отопления, тишина какая-то мерзкая… Открыл в большой комнате окно, впустив влажный холод. Вернулся «к себе», огляделся, вытянул наугад из стопки видеокассету: «Обычные подозреваемые». Вторкнул ее в магнитофон — та оказалась неперемотанной: некоторое время я тупо смотрел вторую половину фильма, механически отдавая должное гениальному Спейси. Кайзеру Созе. Дьяволу, чья главная хитрость в том, что он убедил всех в своей нереальности…

Хватило меня, однако, ненадолго: что-то дергало внутри, подсасывало, не давало опять покоя — я ткнул пультом, вернулся за водкой, пару раз хлебнул из горла. Легла хреново: аж затошнило.

Надо валить из этой Москвы, думаю. Зря я сюда приперся. На Слона понадеялся — и что?.. Чудо, что еще эти ключи остались, не потерялись. И квартира Гарикова пустая так и стоит. Че она — кстати, не нужна никому?.. Да наверняка это ненадолго: в любой же момент нагрянуть могут — и дай бог еще суметь ноги сделать… Не, валить отсюда…

Совершенно рефлекторно я врубил ноутбук: вот же привычка выработалась!.. Я понимал, что для меня это род психотерапии — и куда более эффективный, чем водяра… Но как быстро «подсел»! И как прочно: когда у Славутича этот мент Гариков комп увел (если, конечно, Славутич не соврал и сам его, воспользовавшись моментом, налево не загнал), я взял и к собственному изумлению почти весь остаток бабок просадил на новый. То есть не новый, естественно, и сильно не новый — на «нулевый» бы мне едва хватило всего «гонорара»… Надо было с суки Гарика штук пять срубить, раз уж дал ему стрелки на себя перевести. Сколько он на этом поднял (ну или собирался поднять), я даже вообразить не берусь, а я из-за него теперь паспорт показать нигде не могу — без риска сесть за «легализацию доходов, полученных незаконным путем», или как там оно формулируется…

Ладно, хорошо еще у меня ума хватило потребовать бабло авансом (впрочем, Гарика я давно знал и понимал прекрасно: такому только дай повод — и кинет, и подставит). Он еще ломался! Но что ж я, не понимал: для него, даже при всем его раздолбайстве, это карманные деньги (даже без учета планируемого, блин, гешефта) — и только для меня целое состояние…