— Ну что, не страшно было? — спросил доктор, собирая инструменты.
Харриет быстро спросила:
— А что, теперь я могу пойти домой?
Доктор засмеялся:
— Нет, дорогая моя, не так быстро, сначала мне надо поговорить с твоей бабушкой один на один, в коридоре. Ты не против?
Эдди встала. На пути к двери Харриет услышала, как она спросила:
— А вам говорили про другие симптомы? Про диарею, про рвоту? И у нее была высокая температура.
Они вышли из комнаты, а Харриет осталась сидеть на постели, разглядывая руки, лежащие на белом покрывале. Дэнни Ратклифф был жив, и теперь она была счастлива, что он не умер. Может быть, то, что она задумала, было изначально обречено на провал, но она была рада, что решилась и все-таки пошла на риск.
— Матерь Божья, — сказал Пем, отодвигая от себя тарелку с кремовым пирогом, который ел на завтрак. — Он пробыл там целых два дня. Бедняга, даже если он и убил своего брата.
Хилли поднял голову от миски кукурузных хлопьев и сумел промолчать.
Пем покачал головой. Его волосы были еще влажными после душа.
— Представляешь, он даже не умел плавать. Он отталкивался от дна и прыгал, чтобы не утонуть, и так два дня подряд. Это как в той заметке, которую я читал про Вторую мировую войну, когда американский самолет подбили над Атлантикой. Про тех парней, которые провели черт знает сколько дней в воде, а море вокруг кишело акулами. Спать они не могли, им надо было постоянно отгонять акул, чтобы те не откусили им ноги. — Он еще раз взглянул на фотографию и передернулся. — Вот бедняга. Два дня провести в этой дыре, как крыса в ведре с водой. Но, скажу я тебе, глупо прятать наркотики в цистерне, если не умеешь плавать.
Хилли, не в состоянии больше сдерживаться, выпалил:
— Это было не так!
— Ну да, ты лучше знаешь!
Хилли подождал немного, от нетерпения ерзая на стуле. Видя, что брат ничего не собирается ему говорить, он нахмурился и размазал хлопья по краям миски.
— Это Харриет все подстроила, — пробормотал он наконец.
— Хмм?
— Это она. Она его толкнула туда, в цистерну.
Пем взглянул на него в изумлении:
— Кого толкнула? Дэнни Ратклиффа?
— Да. Потому что он убил ее брата.
Пем презрительно хмыкнул.
— Дэнни Ратклифф не убивал Робина. С чего ты взял такую глупость? — сказал он, переворачивая страницу газеты. — Мы учились с ним в одном классе.
— Нет, убивал, — упрямо повторил Хилли. — У Харриет есть доказательства.
— Да ну? И что же это?
— Я не знаю точно, куча всего. Она точно может это доказать.
— Ага, конечно.
— Ты ничего не знаешь, — воскликнул Хилли, закусывая губы. — Она выследила их, потом погналась за ними с револьвером, а потом она застрелила Фариша Ратклиффа и загнала Дэнни Ратклиффа в цистерну с водой.
Пембертон притворно зевнул и открыл страницу комиксов.
— Мне кажется, напрасно мама разрешает тебе пить столько колы, — сказал он.
— Это правда! Клянусь! — Хилли чуть не запрыгал на стуле от возбуждения. — Я знаю, потому что… — И тут он вспомнил, что не мог рассказать Пему, откуда он все знает.
— Даже если бы у нее и был револьвер, — презрительно сказал Пем, — почему она тогда не застрелила их обоих? — Он отодвинулся от стола и посмотрел на Хилли, как на полного кретина. — Как Харриет могла заставить Дэнни Ратклиффа залезть в цистерну? Ты сам-то его видел хоть раз? Дэнни Ратклифф — еще тот сукин сын, законченный отморозок, если хочешь знать. Да он в два счета отнял бы у нее дурацкий револьвер. Если на то пошло, он в два счета отнял бы и у меня револьвер. Понял, тупица?
— Не знаю, как она все это провернула, — буркнул Хилли, — а только так оно и было.
Пем сунул ему в руки газету:
— На, прочитай сам, как оно было, тогда поймешь, какой ты идиот. Они прятали в башне наркотики. Понятно, тупая башка? Из-за них и передрались. Харриет тут абсолютно ни при чем. Полиция нашла полную цистерну наркотиков.
Хилли совершил над собой гигантское усилие, понимая, что и так сказал гораздо больше, чем надо. Однако молчать не было сил, и он сердито воскликнул:
— А что, если она подралась с ними и была ранена? И попала из-за этого в больницу? Что, если она оставила револьвер около башни и попросила доверенное лицо его забрать…
— НЕТ. Харриет в больнице, потому что у нее эпилепсия. Эпилепсия, понял? — Пембертон приставил палец ко лбу и крепко постучал несколько раз.
— Ох, Пем, — раздался голос матери от двери. Волосы ее были красиво уложены феном, и она с утра надела коротенькое белое платьице, которое выгодно оттеняло ее загар. — Я же просила тебя не говорить об этом Хилли!
— Да? — буркнул Пем. — Я забыл.
Хилли в растерянности переводил взгляд с матери на брата.
— Это такое испытание для ребенка, особенно в школе, — продолжала мать, присаживаясь за стол. — Ужасно, если об этом узнают. Хотя, — она подцепила на вилку большой кусок недоеденного пирога с тарелки и отправила в рот, — я не удивилась, когда услышала об этом. Это многое объясняет.
— Что объясняет? — спросил Хилли неуверенно. — У нее что, крыша съехала?
— Нет, мой орешек, — быстро сказала мать, опуская вилку. — Нет, нет и нет. Не говори ничего подобного в школе, понял? Просто у нее бывают приступы. Иногда. Судороги…
— Вот такие. — Пем высунул язык, закатил глаза и дико задергался на стуле.
— Пем! — смеясь, сказала мать. — Прекрати сейчас же!
— Алисон все видела. Она говорила, что это продолжалось десять минут.
Мать Хилли, видя озабоченное выражение его лица, нагнулась и погладила сына по руке.
— Не беспокойся, детка, это не опасно. Кстати, Хилли, папа отвезет тебя сегодня на репетицию. Я еду в клуб, у меня занятия по теннису начинаются через полчаса. Да, и… Хилли. Помни, никому нельзя рассказывать об этом, хорошо?
Когда они услышали звук отъезжающей машины, Пем подошел к холодильнику и нашарил на верхней полке банку спрайта.
— Ты такой умственно отсталый, — сказал он, — что мне странно, как тебя еще в школе держат.
Хилли больше всего на свете хотелось рассказать брату, что это именно он ходил за револьвером к башне, но колоссальным усилием воли он сжал зубы и молча уставился в свою тарелку. Ничего, он позвонит Харриет в больницу сразу после репетиции! Конечно, открыто говорить она не сможет, но он придумает наводящие вопросы, на которые она будет отвечать «да» или «нет».
Пембертон с треском вскрыл банку и сказал: