Проклятие.
Макейди все происходящее казалось странным: ощущения были сексуальными, интимными и все равно обезличенными. Она не испытала лесбийских желаний, но эротический балет девушки был возбуждающим. Атмосферу в клубе нельзя было назвать чувственной, но здесь, в уютной тишине, все было по-другому. Для нервной системы Мак это был шок. Она сделала долгий глоток из своего бокала, почти осушив его, и почувствовала, как зашумело в голове. Мак искоса взглянула на Буги, который, казалось, испытывал те же трудности, что и она, не зная, на чем остановить свой взгляд.
Вскоре Шарлотта освободилась от бюстгальтера и трусиков, оставшись лишь в чулках и туфлях. Она повернулась к ним спиной и нагнулась к самому полу. Молодая стриптизерша была удивительно гибкой — взявшись руками за щиколотки, она прямо с пола заглядывала в лицо Мак. На ее загорелой коже не было ни одной отметины или изъяна; Мак была потрясена. Потом Шарлотта подхватила кожаную куртку Буги и накинула ее на свое безупречное тело. Она позировала, игриво улыбаясь, то распахивая куртку, то прикрываясь ею.
У Буги, казалось, пересохло во рту. Он быстро глотнул пива и поправил воротник своей рубашки. Ботинок от Дока Мартенса начал отбивать легкую дробь.
— Шарлотта? — подала голос Мак.
— Да, — ответила девушка.
— Ты красиво танцуешь.
— Спасибо.
— Я хочу, чтобы ты продолжала танец, пока я буду задавать тебе вопросы.
— О? — Шарлотта снова наклонилась к полу, демонстрируя свои женские прелести, так что Мак на время лишилась дара речи.
Мак просунула еще одну пятидесятидолларовую купюру за резинку ее чулок.
— Ты ведь знаешь Эми Камильери, да?
Шарлотта замялась:
— Мм, я не знаю. Извините…
— Нет, ты знаешь. Она работает здесь, — настаивала Мак.
Сексуальный дурман рассеялся.
— Н-нет, она сейчас здесь не работает.
— Но обычно она здесь работает, и ты ее знаешь.
Шарлотта прекратила танцевать.
— Пожалуйста, не останавливайся, — настойчиво попросила Мак, думая о видеокамерах. Она засунула под резинку еще одну банкноту, и Шарлотта продолжила танец, но уже не так уверенно. Стриптизерша оглаживала себя руками и раскачивалась на одном месте, прикрываясь курткой Буги. — Продолжай танцевать, — напомнила Мак. — Мне нравится, как ты танцуешь.
Казалось, Шарлотта приободрилась. Она села на колени Мак и, прижавшись к ней вплотную, прошептала на ухо:
— Кто вы? — Дыхание танцовщицы пахло мятой.
— Я частный детектив, — ответила Мак, — помогаю одному из друзей Эми. Эми ничего не угрожает, и я не хочу, чтобы у кого-то из вас, ее подруг, были проблемы, поэтому я пришла сюда как посетитель, просто поболтать. Я знаю, ты не хочешь, чтобы твой хозяин увидел, как тебе задают вопросы полицейские или кто-то из официальных лиц. Поэтому просто расскажи мне про Эми. Где она сейчас? Я знаю, что она не появляется дома.
Шарлотта снова остановилась.
— Танцуй, танцуй… Она работала на этой неделе?
Танцовщица покачала головой.
Эми не была на работе. Не было ее и дома. Почему?
Неужели и с подругой Меган произошло что-то страшное?
— Я знаю, что вы никогда здесь не были, — проговорила Шарлотта. — Я бы вас запомнила.
Мак улыбнулась:
— Расскажи мне про Эми, Шарлотта. — Она засунула под резинку чулок стриптизерши еще пятьдесят долларов. — И танцуй для меня.
— С ней что-то происходит, — сказала Шарлотта, просунув голову между щиколоток. Мак не спускала глаз с ее лица, а куда смотрел Буги, она не знала. Он ерзал на своем месте, скрестив ноги. — Ее здесь не было со среды, — сообщила танцовщица. — Кажется, она чего-то боится.
Со среды. Со дня убийства Меган.
— Боится? В чем это выражается? — задала очередной вопрос Мак.
— Ну, боится, вот и все. Она все спрашивала, не приходил ли кто в клуб, не искал ли кто ее. Она напутана. Я думала, может, она опять подсела на наркоту, отсюда и паранойя.
Мак кивнула:
— Недавно Эми потеряла подругу. Она что-нибудь об этом говорила?
Шарлотта покачала головой:
— Нет. Ужас какой. В общем-то, я не слишком хорошо с ней знакома — так, работаем вместе, вот и все. Сами понимаете.
— Меган Уоллас тоже одно время здесь работала. Ты ее знала?
— Меган? Кажется, нет, — ответила Шарлотта.
— Блондинка со стрижкой «боб». Она потом вернулась в Сидней. — Это было несколько лет назад.
Молодая стриптизерша снова отрицательно покачала головой, и Мак ей поверила.
— А где я сейчас могу найти Эми? Мне очень нужно поговорить с ней.
Шарлотта колебалась.
— Она живет у подруги? У матери? — Мак подалась вперед.
— Я не буду говорить. Нам нельзя говорить об этом.
Нам.
Выходит, остальные девушки тоже что-то знали. И «техасский надзиратель» четко следила, чтобы они не говорили лишнего.
— Ты должна сказать мне, Шарлотта. Это очень важно. Я знаю, ты не хочешь, чтобы случилась беда.
Как у частного детектива, у Мак прав и власти было не больше, чем у этой девушки-стриптизерши, но Шарлотте знать об этом не следовало. Ей достаточно было намека на властные полномочия.
На Шарлотту, казалось, подействовали авторитетные заявления Мак. Она плотно запахнула куртку Буги, словно кутаясь в защитное покрывало, и ее движения мгновенно лишились чувственности. Мак видела, что девушка собирается закончить танец. Их время истекло.
— Откуда мне знать, правду ли вы говорите о том, кто вы есть на самом деле? — взвизгнула она.
— Я дам тебе свою визитку. — Мак завернула визитную карточку в очередную пятидесятидолларовую банкноту и сунула в чулок Шарлотте. Двести пятьдесят долларов клиентских денег — это была максимальная сумма, которую она считала возможным потратить на выяснение адреса Эми через ее коллег. Если усилия Мак окажутся напрасными, придется придумывать другие варианты или искать очередную подругу Меган, более разговорчивую. — Мне необходимо поговорить с ней, а ты должна мне верить. Это важно.
— Я бы не поверила вам, если бы вы не были женщиной.
Клиентам Шарлотты эти слова вряд ли пришлись бы по вкусу.
— Ты можешь доверять мне.
— Мне, конечно, не следовало бы говорить об этом, но Эми… ммм… она живет у хозяина, Ларри. Все в клубе вроде бы об этом знают, но нам велели никому не говорить об этом. В четверг Эми просто не вышла на работу, и ходят слухи, будто она скрывается у него.
— Понятно, — с облегчением произнесла Мак.