– С одной стороны, имеются западные страны, которые производят токсичные отходы в гонке за собственным благополучием. С другой стороны, имеются страны-свалки, где уничтожение опасных веществ обходится в два с половиной доллара за тонну, то есть в сто раз дешевле, чем в Европе. Но должны быть еще и те, кто наладит связь между теми и другими. Сюда-то и вторгается мафия. Оружие в придачу к ядерным отходам – так они со всех сторон в выигрыше. И пока массмедиа выжимают у публики слезу, показывая вздутые животы оголодавших сомалийцев, никто не обращает внимания на кожные инфекции, на легочные заболевания, на множащиеся случаи слепоты. Я уж не говорю о бедственном состоянии окружающей среды. Съездите на морское побережье. Рыбу можно ловить просто руками – ослепла, а черепахи потеряли чувство ориентации.
Натан все никак не мог одолеть свой колобок.
– И это вам агент ЦРУ говорит, а не активист «Гринписа». Доедайте наконец, не то они обидятся.
– Зачем вы мне все это рассказываете?
– Потому что вы меня сами спросили.
– Это же из разряда «совершенно секретно».
– Какая, к черту, секретность, если всем на все начхать? Западный человек, загнанный бешеным темпом своей сумасшедшей жизни, отстегивает немного бабок на хлеб для Африки, чтобы совесть была спокойна, и баста.
– Вы сказали, что у вас тут дела. Какие?
– Вначале я должен был изучить возможность создания правительства. Но потом осознал, что страна запросто без него обходится уже несколько лет и что частный сектор процветает. Никакого правительства, никакой коррупции, никакого государственного вмешательства в экономику, никакой диктатуры! Сомалийцам удалось создать общество, которое функционирует без главы государства. Само по себе. Чудеса глобализации.
Натан уловил цинизм в тоне агента.
– Это я к тому, чтобы вы поняли: у мисс Эзиан Зави наверняка больше власти, чем у кого бы то ни было в Сомали. Так что советую быть осторожнее.
Натан перешел улицу, стараясь не угодить под машину или под очередь из «АК-47». Вход в «Курумаку-билдинг» преграждали четверо вооруженных сомалийцев. Двое из них сопроводили его к некой служащей, которая поговорила с кем-то по телефону по-арабски. Вскоре явилась женщина, одетая в тунику цвета фуксии и хиджаб. Она откинула покрывало, и под ним обнаружились пышная курчавая шевелюра, большие миндалевидные глаза, высокие скулы. Ее лицо больше ассоциировалось с фото для модных журналов, чем с нуждами третьего мира.
– Это вы меня искали? – спросила она на безупречном английском.
– Вы Эзиан Зави?
– Да.
– Я бы хотел поговорить с вами.
– О чем?
– Вы в опасности.
– Здесь я в опасности каждый день.
Я добрался сюда из Токио, чтобы предупредить о гораздо более серьезной угрозе.
– Какой же?
– Мы могли бы поговорить в более спокойном месте?
– Кто вы, собственно, такой?
– Тот, кто следит, чтобы с вами ничего не случилось.
– Можете показать ваши документы?
– Я могу вернуться через час со всеми документами и разрешениями, какие только пожелаете.
– В этой стране любое удостоверение раздобыть легче, чем бутылку питьевой воды.
– Об этом я и говорю.
– Назовите мне по крайней мере ваше имя.
– Натан Лав.
Он проследовал за ней в помещение, интерьер которого состоял из картотеки, оружейной пирамиды, стола, четырех стульев, радиоприемника и керосиновой лампы. Из-за стены доносилось гудение генератора.
– Итак, мистер Лав, что же это за серьезная угроза?
– Дождь.
– Тут я ничем не рискую.
– Приближается муссон.
– Мы его ждем с нетерпением.
– Где вы получали диплом?
– В Йеле.
– Специальность?
– Экономическое право.
– Когда вы повстречали Куамо Курумаку?
– Вы вторгаетесь в мою личную жизнь.
– Тогда скажите мне, где находится Йельский университет.
– Нью-Хейвен, Коннектикут.
– Назовите его девиз.
– Что означают эти вопросы?
– Надеюсь, девиз Йеля не касается вашей личной жизни?
– Вы вынуждаете меня терять время, – сказала она, двинувшись к двери.
– У вас достаточно охраны?
– Четверо мужчин и одна женщина.
– Полагаю, что эта женщина и есть вы.
– Простите?
– Вы любите дождь, не знаете девиза Йельского университета и умолкаете, как только речь заходит о вашей личной жизни. Вы не Эзиан Зави.
– Убирайтесь!
– Эзиан собираются похитить.
– Ее уже похищали.
– Когда?
– Три месяца назад.
– Курумаку скрыл это от меня.
– Неподалеку от рынка Бакараа двое мужчин и мальчишка, вооруженные автоматами, вынудили ее сесть в машину. Похитители потребовали пятьдесят тысяч долларов. Я немедленно сообщила об этом господину Курумаку, который лично приехал и уладил это дело. Не знаю как, но Эзиан была освобождена на следующий же день после его прибытия в Могадишо. В этой стране похищения обычное дело. Боевики делают это меньше чем за две сотни американских долларов. После того случая Эзиан охраняют днем и ночью.
– Где она сейчас?
– Я передам ей ваше предостережение.
– Вы не поняли. Исчезают самые влиятельные женщины планеты. Не знаю, что с ними происходит потом, но сомневаюсь, что их судьба завидна. Эзиан обладает всеми качествами, чтобы стать одной из них. И на этот раз Курумаку ничего не сможет сделать, поскольку похитители не мальчишки, работающие за две сотни долларов.
– Позвольте мне сделать телефонный звонок.
Она заставила его прождать десять минут, прежде чем появилась снова:
– Эзиан между Джибути и Эфиопией.
Переборка упала. Карла очнулась среди вони и мочи. Прямо перед ней были трое крепко сложенных мужчин в анораках и вязаных шапочках. Кто-то рявкнул приказ. Она сделала шаг вперед и рухнула. Ноги совершенно задеревенели. Один из типов заорал и ударил ее по голове. Карла с трудом поднялась. Кроме нее, тут оказались и другие молодые женщины. Семь. Леа среди них не было. Все выпрыгнули из грузовика и приземлились на песок. Пляж. Одна из девушек подвернула лодыжку. Два типа криками и пинками заставили ее встать. Было холодно и сыро. Их погнали к морю. Карла не понимала зачем. Собираются утопить? Тут она увидела две лодки, качавшиеся на невысоких волнах. Женщин разделили на две группы. Та, что цеплялась за руку Карлы, спросила ее, куда их ведут. Она была итальянкой, и ее звали Алессандрой. Карла не знала, что ей ответить, у нее самой не было и малейшего представления о том, где они и что с ними происходит.