Вдали от глаз Тиберия, но полностью в его власти, я знал, как мне следует поступить, если я не хочу разделить участь мессии, только моя жизнь будет окончена без утешения, даруемого мандрагорой, и без славы, добываемой в бою. Сторонников у меня было немного, и выбор небольшой. И вот после ночи, проведенной без сна, я принял решение: я должен бежать, так как только бегство могло спасти мне жизнь. Я спешно начал готовиться к побегу, не сообщив о своих планах никому, даже моей любезной Клавдии, ибо был уверен, что тут же распространятся слухи и на меня со всех сторон обрушатся вопросы, которые поставят под угрозу успешность моего предприятия. Так продолжалось до третьего дня — дня, который я назначил для исполнения своего намерения, когда ко мне явился один из моих людей, человек, которому я глубоко доверял и на которого мог без колебаний полагаться в труднейшие мгновения своей жизни. Он принес мне известие, которое было превыше человеческого разумения, известие, которое заставило меня по-новому взглянуть на мир, — назарянин восстал из мертвых и живым вышел из своей гробницы.
Я не знал, как подобное могло свершиться, ибо ни одному человеку не дано пробудиться от смертного сна. Я же был свидетелем того, что назарянин мертв: я ощущал ледяной хлад его тела, зрел кровь, загустевшую в его жилах, не слышал биения сердца, приложив ухо к его ребрам. И вот спустя два дня праведник из Назарета, человек, которого я отправил на казнь ради блага Рима, волею небес сбросил с себя ярмо смерти и восстал из гробницы, что была по моему повелению запечатана навеки.
Оглядываясь назад, умудренный опытом многих прожитых лет, последние из которых я провел здесь, в этих отдаленных краях, в покаянии, пользуясь богатствами, дарованными мне за тайное поручение, каковое я так и не исполнил, я сожалею лишь об одном: что, узнав о Его исходе из гробницы, я не бросился на улицы Иерусалима искать Его и не пал к Его ногам, моля о прощении за все, мной совершенное. Я презираю себя за то, что не присоединился к Его последователям и не стал распространять Его слово, так как мое свидетельство как римлянина о Его победе над смертью, без сомнения, помогло бы распространению Его учения и спасло бы от смерти многих Его учеников. Вместо этого я совершил самый трусливый и позорный поступок из тех, на которые был способен, — я отправил известие в Рим о том, что все свершилось так, как было задумано повелителем империи, известие о мнимой смерти мессии и о его возвращении к последователям. Однако непредвиденные события помешали полному воплощению плана Тиберия. Император предполагал, что религия мессии должна сразу же распространиться в народе, и евреи должны прославить своего спасителя, уверовав в то, что мессия пришел в соответствии с их древними пророчествами. И все обитатели империи до самых отдаленных ее уголков должны были, по его замыслу, объединиться в ликовании и почитании мессии, что принесло бы Риму громадные выгоды.
Кто-то, наверное, спросит меня, зачем я пишу это теперь, почему я так долго ждал, чтобы поделиться своим рассказом. И ответ мой будет горек, ибо я прожил свою жизнь как жалкий трус, а вовсе не как герой, к которому с таким почтением относился Тиберий. Но приближение смерти дает мне то мужество, которого я был лишен все годы своей жизни, и, воодушевляемый им, я обращаюсь к моим сыновьям и сыновьям моих сыновей с единственной просьбой: почитать Иисуса из Назарета как истинного Мессию.
Понтий Пилат
(Предупреждение. В этом разделе рассматриваются некоторые важнейшие нити повествования, поэтому если вы не прочли книгу до конца, вам не следует знакомиться с данным текстом. Иначе все удовольствие от чтения романа будет испорчено.)
Идея «Знака креста» зародилась в 1998 году. Я преподавал английский в средней школе и работал над своим первым романом «Плантация». Мне одинаково нравились идеи обоих произведений, но я решил пока отложить «Знак креста», так как понимал, что работа над ним потребует таких изысканий, которые, живя вдали от крупных городов, я осуществить не мог.
Оглядываясь назад, я понимаю, что, как автор, принял тогда самое верное решение. И не только потому, что, переехав в Питсбург, я получил возможность работать в нескольких библиотеках мирового класса, но и благодаря активному развитию Интернета. Это позволило мне просмотреть документы из библиотеки Ватикана, ознакомиться с рукописями из Кумрана и прочесть послания, написанные самим Тиберием. Все перечисленное позволило мне расширить первоначальный сюжет далеко за пределы исходного плана.
«Знак креста» грозил растянуться страниц на тысячу. Мой агент настоял, чтобы я ограничил первую черновую редакцию 711 страницами, хотя материала у меня хватило бы на гораздо более обширное повествование. Теперь я, конечно, весьма благодарен ему за то, что он вовремя остановил меня. В противном случае на издание романа потребовалось бы свести чуть ли не все экваториальные джунгли. Правда, мне очень жаль, что большую часть собранных материалов я припас для завершения исходной версии романа, а в его укороченный вариант втиснуть не смог. Как бы то ни было, если «Знак креста» когда-нибудь экранизируют, оставшийся материал будет представлен в специальном разделе на DVD.
А пока, если вас заинтересуют нетрадиционные версии истории христианства, могу обратить ваше внимание на ряд научно-популярных книг, в которых описываются последние годы жизни Христа. Наиболее дурной славой из них пользуется знаменитая «Священная Кровь, Святой Грааль». Она была опубликована в 1983 году, и в ней представлено множество различных гипотез относительно распятия Христа, которые я решил в свою книгу не включать. Среди других источников, на которые я ссылаюсь в своих материалах (что вовсе не обязательно свидетельствует о том, что я их прочел), — «Откровение тамплиеров» Линн Пикнетт и Клайва Принса; «Росслин: хранители тайны Святого Грааля» Тима Уоллеса-Мерфи и Мэрилин Хопкинс; «Иисус и потерянная богиня: тайные учения первых христиан» Тимоти Фрика и Питера Гэнди.
Полный список источников вы сможете найти на моем вебсайте: www.chriskuzneski.com.
В заключение мне хотелось бы обратить внимание еще на один момент. Прочитав «Знак креста», многие интересовались, какие части моей книги основаны на фактах, а какие вымышлены. Я воспринимаю упомянутый вопрос как самый большой комплимент автору. Значит, мне удалось создать вполне достоверный мир, в который несложно поверить. И потому я не намерен никому (в том числе и собственной матери) открывать свой главный секрет, объясняя, какие факты в романе реальны, а какие вымышлены. Ведь именно по этой причине я и стал писателем: я всю жизнь мечтал стереть границу между фактом и вымыслом и при этом не дать никому никаких объяснений.
Другими словами, все, что вы только что прочли, на самом деле имело место в моей личной вселенной. Кроме того, Джонатан Пейн решил мне больше ничего не рассказывать. Негодяй.