Реакция его подчиненных была неоднозначной. Хигнетт поднял руки, призывая к спокойствию.
— Надо признать, это логичное решение. «Убойный отдел» уже готов заняться чрезвычайным розыском по делу о двойном убийстве. Колиндейл намного ближе к дому Малленов. Некоторые из вас будут продолжать работать здесь, но мне хотелось бы, чтобы вы избежали бестолковых переездов туда-сюда. Можно полдня потратить на то, чтобы добраться до места, а у нас времени нет. — Он повернул голову в ту сторону, где сидел Торн, и пусть не без сарказма, но все же признал возможность его правоты: — У Люка Маллена нет.
— Что ж, пора начинать работать, — сказал Бригсток. — А это значит, что мы будем обмениваться информацией и объединим силы. Не вижу причин, по каким бы наши совместные усилия не увенчались успехом. Если не будет возражений, мы можем двигаться в двух различных направлениях, но не будем забывать: цель у нас, в конечном счете, одна…
Теперь настала очередь Бригстока высказать свое мнение, но Торн вовремя понял это его намерение и опустил глаза, чтобы не встречаться с начальником взглядом. Всю оставшуюся часть его выступления Том не сводил взгляда со своих туфель.
— …Если мы найдем того или тех, кто совершил двойное убийство в квартире на Боу-роуд, — уверенно сказал Бригсток, — то так или иначе мы отыщем Люка Маллена.
— Вот уж повеселились так повеселились! — сказала Китсон.
Торн и еще несколько сотрудников «убойного отдела» направлялись к выходу. Несмотря на то что предыдущие полчаса не могли настроить на оптимистический лад, настроение у Торна было отличное. Он с удовольствием встретился с некоторыми коллегами, в частности с Китсон и Каримом, обрадовался, что они опять будут работать вместе, пусть и по «сырому», непродуманному делу.
Торн и Китсон задержались у лифта.
— Что значит «повеселились» в твоем понимании? — спросил он.
— Да ну, нам будто пальцы дверью прищемили. — Китсон попыталась улыбнуться, но улыбка быстро сошла с ее лица. Торну показалось, что она выглядит уставшей и еще больше расклеилась со времени их последней встречи в Бекке-хаусе несколько дней назад.
— Как твой новый подозреваемый по делу Латифа? Колется?
— Этот юнец-то?
Торну показалось, что ее в голосе прозвучала неуверенность.
— Я облажалась!
— Как?
Она немного отошла от лифта, Торн последовал за ней.
— С того самого момента, как Холланд пришел ко мне со своими подозрениями, я постоянно ломала голову: почему никто не обратил внимания на Фаррелла раньше? Фоторобот, который составлен со слов друга Амина Латифа, конечно, нельзя назвать портретом — хотя бы потому, что у парня другая прическа, — но он дьявольски близок к оригиналу, понимаешь? Я впервые с таким сталкиваюсь. Смотришь на мальчишку и, если ты видел фоторобот, даже сомнений не возникает, что это он.
— Понятно. — Торн, безусловно, видел снимок, но он не занимался делом Латифа. Расследование этого преступления их отделу поручили тогда, когда Торн занимался делом об убийствах спящих бездомных.
— Поэтому я продолжала задаваться вопросом: если это настолько очевидно, почему никто не позвонил, никто не предложил присмотреться к Адриану Фарреллу? Ведь фоторобот был опубликован в «Стандард» в разделе «Внимание! Розыск!».
— И что же?
— Ну, я проверила… Звонили. В октябре прошлого года зарегистрировано два телефонных звонка от людей, которые советовали нам его проверить. Но мы не проверили. Его не называли по имени, а просто говорили: «В классе моего сына учится мальчик, похожий на фоторобот, который я видела по телевизору» — или что-то вроде этого. И школу называли, но по каким-то причинам у нас на звонки не отреагировали, сведения не проверили. Эти звонки затерялись в деле, им не придали значения — разумеется, я сама виновата.
— Перестань, не ты проигнорировала их. Ты даже о них не знала.
— Я непременно выясню, кто их проигнорировал, но дело не в этом. Кто бы это ни был, он, получив информацию, не придал ей значения, по-видимому, потому, что она показалось ему ерундой. Исходя из общей линии расследования, принимая во внимание направления, в которых мы работали, могло показаться, что это звонили какие-то психи.
— Сама собой напрашивающаяся версия — обычно самая верная, Ивонна.
— Так-то оно так, только не на этот раз, — Китсон в начале разговора понизила голос, но теперь он зазвучал громче, резче. — Надо же было думать головой, а не другим местом. На шикарную частную школу в семи-восьми километрах от места преступления мы даже внимания не обратили, потому что считали: искать надо не там. Потому что были слишком заняты беседами с учениками общеобразовательных школ в самых дерьмовых районах — Эджвере и Бернт Оуке. Были заняты тем, что стучали в каждую дверь в Динсбруке и Уоллгроуве…
Из-за угла показался Энди Стоун, и Китсон умолкла. Стоун неопределенно кивнул им и через пару секунд снова скрылся. Торн подумал, что Стоун, конечно, не входит в список тех великих сыщиков, каких ему приходилось встречать, но время от времени он попадает в точку. Интуиция его не подводит.
Китсон тихонько продолжила:
— Теперь этот мальчишка может позволить вести себя как наглый маленький говнюк, потому что знает, что это сошло ему с рук. Потому что мы позволили ему так думать. Он разгуливает по городу и носит ту же серьгу, которая была у него в ухе в день убийства Амина Латифа, потому что считает себя неуязвимым.
Один из полицейских у лифта пнул дверь ногой, потом быстро пробежал мимо них к лестнице со словами: «Не могу больше ждать: уши пухнут. Курить хочу!»
— Я знаю, что такое облажаться, — сказал Торн. — Я тебе такое расскажу, что твой прокол покажется цветочками.
Глаза Китсон чуть потеплели.
— Не спорю, — сказала она.
— А о чем тут спорить?
— Я лишь хочу разобраться в этом деле.
— Что ж, похвальное желание. И у тебя, в отличие от меня, кажется, есть шанс.
Теперь, когда они обсудили скользкие моменты, оба вернулись к лифту.
— Помнишь, как мы впервые вышли на Фаррелла? Думали мы тогда, что он причастен к этому делу? — Китсон нажала на кнопку. — Однако, по крайней мере, мы точно знаем, что он знаком с Малленом.
Размышляя над тем, какой странный оборот приняло это дело за последние сутки, Торн подумал, что сейчас существует еще меньшая вероятность того, что похищение Люка Маллена как-то связано с недавним убийством на почве межрасовой ненависти. Но он также помнил, что сам сказал Китсон о само собой напрашивающихся версиях.
— По возможности постарайся его разговорить и при этом не раздражать, — заметил Торн.
Приехал лифт, они вошли в кабинку.
— Я, безусловно, рассчитываю на то, что сумею это сделать, — ответила Китсон, — но он не из тех, кого легко разговорить.