Природное чутье подсказывало ему, что не стоит ввязываться в эту авантюру. Может, лучше улететь от греха в Швейцарию покататься на лыжах? А потом вернуться и посмотреть, чем все это закончилось. Но к окончательному выводу он так и не пришел. Решил – будь что будет.
Если Шмидт позвонит и предложит купить акции, он купит. А почему бы, собственно, и не купить, если предлагают? А не позвонит, с него и взятки гладки.
И он стал ждать. Уселся в глубокое кресло, налил коньяку в пузатый подогретый бокал, раскрыл "Государя" Макиавелли…
И наконец то, что с таким нетерпением ждал Виктор Петрович, случилось. Позвони;! Шмидт. Говорил он сухо и конкретно. По его тону нельзя было судить о его настроении. Но подавленным оно определенно не было, и это Зорину не поправилось. Шмидт сообщил, что готов продать акции при условии освобождения немца.
И Виктор Петрович, который только и ждал этого предложения, вдруг занервничал.
– Я подумаю и перезвоню, ответил он и закончил разговор.
Сразу после этого он связался с Асланбеком.
– Звонил Шмидт и дал согласие на продажу акций, – сообщил Виктор Петрович. – Больше не перезваниваемся. Как только подпишу документы, дам условный сигнал. Тогда вы отпускаете немца и уходите.
Хотя ситуация складывалась в его пользу, что-то ней Виктору Петровичу не правилось. Он знал Шмидта и не верил, что тот сдастся без боя.
Вся команда полковника Введенского собралась в его кабинете над картой Московской области. Специалисты обсуждали поступившие данные и прикидывали, где террористы могли держать своего пленника.
Нет, тут пусто. Шнапскопфа держат где-то в другом месте, – убежденно проговорил майор Коноваленко, возражая своим оппонентам.
А может быть все эти звонки – инсценировка, чтобы заморочить нам голову? – высказал свою версию капитан Воскобойников. – А на самом деле заложник сидит у Зорина в подвале загородной виллы. И чеченцы там же прячутся.
Это мы скоро узнаем, – сказал Введенский. – Я жду сообщения от провайдеров сотовой связи и данные со спутника. Это позволит определить место, откуда велись переговоры.
Через минуту ему доложили название района и квадрат, в котором был запеленгован телефон террористов. Он склонился над картой, потом пробежал глазами поданную помощником справку и вздохнул с нескрываемым облегчением.
– Дыра. Настоящая дыра. Во всей округе несколько брошенных деревень. Никаких особняков новых русских, никаких поселков. Сейчас нам дадут распечатку снимков со спутника. Тут по одним дорогам станет все ясно – они там, где снег расчищен.
Полковник еще сверился с бумагами.
– Думаю, они здесь, – сказал он уверенно и карандашом отметил точку на карте. – Вот, в справке сказано – недавно продан дом. Даже не дом, а целое подворье. Какой-то фермер круто начал. Размахнулся широко, но надорвался и прогорел. Дайте картинку на компьютер, – попросил он одного из офицеров.
На экране появился фотоснимок местности, сделанный из космоса. Полковник велел дать увеличение нужного квадрата. Шмидта заинтересовала одна деталь – машина, стоявшая возле дома.
– Можно вот сюда навести и дать покрупнее? – попросил он.
Изображение стало еще более четким.
– Они здесь, – уверенно сказал Шмидт. – Это их синий микроавтобус. В меня стреляли из него…
Штаб полковника Введенского представлял собой верхушку айсберга. На него сейчас работали все доступные средства связи и технические мощности.
Дело о похищении немецкого бизнесмена уже наделало много шума, и было на контроле у президента, правительства и директора Федеральной службы. Оно явилось своего рода показателем восстановления эффективности силовых ведомств. Сейчас от успешного проведения операции зависело очень многое – бюджетное финансирование, влияние на президента, авторитет всей службы государственной безопасности в целом.
При этом полковник Введенский хорошо понимал, что провала операции ему не простят. Успех же сулил головокружительную карьеру. Хотя последнее волновало его меньше всего.
Ольга подписала договор и передала его Шмидту. Тот внимательно прочитал текст, взял ручку и поставил свою подпись. Они отдавали, поскольку назвать это продажей язык не поворачивался, значительную часть своих акций строящегося нефтезавода. Причем отдавали неизвестно кому. Введенский забрал договор и похлопал Шмидта по плечу.
– Не расстраивайся. Сегодня вы сделали самое надежное вложение в своей жизни. Вы купили покой и стабильность. У вас теперь такие партнеры, о которых можно только мечтать. А про чеченцев отныне можете забыть.
Несмотря на уверенный топ Введенского, Шмидт не разделял его убежденности в собственном розовом будущем. Наоборот, он думал, а не принесет ли эта сделка новых проблем, по сравнению с которыми старые были просто детской забавой.
Теперь ему предстояла разборка с Асла носком и Мусой, которые просто так этого не оставят. То, что они первыми пытались его кинуть, для них роли не играло.
Сделав шаг в сторону Введенского, Шмидт тем самым обозначил себя противником Зорина Это тоже радостей не сулило. Господина Зорина при любых раскладах лучше было иметь в плохих друзьях, чем в хороших врагах.
Ну и не в последнюю очередь минус сделки заключался в том, что партнерами их стали, как он понял, государственные чиновники высшего ранга. Зорины в квадрате! А этих ребят интересует одно – деньги, причем побыстрее и побольше, пока их не погнали с доходного места. Учитывая руководящую роль чиновников, уже сейчас можно было с уверенностью сказать, что нефтяной проект накроется медным тазом. Со всеми вытекающими из-под этого таза последствиями. К сожалению, государство само по себе очень плохой хозяин, что неопровержимо доказала история социализма в России.
Но при этом – чему Шмидт был несказанно рад – ему и Ольге удалось выпутаться из опаснейшей ситуации. Они были живы, на свободе, к тому же у них осталась часть акций. А это уже было само по себе неплохо.
Спецподразделения окружили фермерское подворье через какой-нибудь час после того, как полковник Введенский уточнил его местоположение. Осаждающие замкнули кольцо окружения и теперь ни в дом, ни из него не могла бы выскочить даже мышь. Ну, мышь, возможно, и проскочила бы, но тварь покрупнее – ни за что. Так и было доложено наверх руководству.
Штурмом дома занимались профессионалы. От штаба полковника Введенского присутствовал майор Коноваленко.