Официант принес сицилийское вино.
Они с Фрэнки подняли тост в честь друг друга, и тут Стречи услышала, как открывается дверь. Кто-то зашел в ресторан. Стречи колебалась. Это не могли быть Тина или Деларм, да и шансы, что Ниббетты так быстро найдут лучший ресторан Тэвистока, мягко скажем, невелики. Так что она могла рискнуть и обернуться. И тут же поперхнулась вином: в ресторан входил сияющий Линкольн Дин!
Забавно: при взгляде на лысую макушку Линкольна легко можно было догадаться, что когда-то он был блондином. Брови выдавали. И вдобавок он был слишком бледнокож — для уроженца Калифорнии-то. Так что на итальянца он явно не тянул — но он и рта не успел открыть, как владелец тут же провозгласил, что он рад приветствовать еще одного американского гостя. Не пожелает ли синьор лучший столик? Естественно, пожелает.
С этими словами Линкольн прошел в ресторан — и, широко улыбаясь, посмотрел на Стречи. Подтолкнул локтем своего спутника — тот тоже улыбнулся, но не так широко. Джереми Бэррингтон Дауни кивнул с таким видом, словно их отношения со Стречи выходили далеко за рамки делового знакомства.
Улыбка самой Стречи походила на гримасу. Не позволяй им приближаться. Куда там!
— О, привет! — сказал Линкольн. — Надеюсь, кормят тут хорошо.
Ответом ему было красноречивое recitative владельца. Линкольн покосился на Фрэнки:
— Из Америки, значит? А откуда именно?
— Нью-Йорк.
— Я из Калифорнии.
Сказал, точно козырь выложил.
Владелец поинтересовался, не пожелают ли вновь прибывшие присоединиться к гостям? Можно принести еще стулья. Или пересесть за больший столик. Стречи быстро ответила, что у них деловая встреча, и поэтому, к сожалению…
— Переезжаете сюда? — спросил Джереми.
— Именно, — ответил Фрэнки.
— Не собираетесь прикупить дом?
— А вы — агент по продаже недвижимости?
Джереми сделал умоляющий жест рукой, тем не менее вынул свою визитную карточку и протянул Фрэнки:
— Заходите в любое время.
И тут же обернулся к Линкольну:
— Кстати, мы вот с мистером Дином весь день подыскивали варианты.
Вступилась Стречи:
— Не станем отрывать вас от вашей трапезы.
Линкольн ухмыльнулся сидевшему Фрэнки:
— И вы, значит. Тоже сюда переезжаете. Подумать только…
— Может быть.
— Соседями будем, значит.
Фрэнки изучающее смотрел на него:
— Чем занимаетесь?
— Я винодел. А вы?
— Тоже — и не только.
Джереми взял со столика бутылку и с содроганием прочел этикетку:
— Сицилия? Ну да, это же итальянский ресторан.
— Не трясите! — резко сказал Фрэнки.
Джереми поспешил вернуть бутылку на место. Вмешался владелец заведения:
— Еще два стула?
— Нет, — поспешно ответила Стречи.
— Вообще-то, — загадочно произнес Линкольн, — я тут по особому поводу.
— Да ну?
— Вы не поверите, но я…
— Очень не хочется вас прерывать, — быстро сказала Стречи, — но у нас действительно важный разговор.
— Важный разговор? — удивился Фрэнки. — Я-то думал, мы пришли сюда отдохнуть, Стречи.
Она положила ладонь на его запястье:
— Конечно, конечно. Просто мы хотели побыть одни.
После этой фразы повисло неуклюжее молчание. Нарушил его Линкольн:
— Не будем вам…
— Так что у вас там за особый повод? — перебил его Фрэнки.
— Еду несут, — объявила Стречи.
Точно долгожданные гости, появились официанты с подносами antipasto. [13] Линкольн засопел:
— В другой раз.
— Ладно.
Фрэнки перевел взгляд на блестящие подносы с едой. Чего там только не было: оливки, fungi, [14] сушенные на солнце помидоры, артишоки, каракатицы, анчоусы и крошечные сардины, crostini [15] и crespelle, [16] баклажаны, щупальца кальмаров и спаржа. Джереми воскликнул:
— Господи Боже мой! Это что — закуска? Да тут еды на четверых!
Линкольн не стал злоупотреблять гостеприимством.
— Для четверых — мало. Пойдем-ка поищем наш столик.
С этими словами он развернулся и ушел.
Стречи окликнула его:
— Мне очень жаль, Линкольн.
Джереми ехидно улыбнулся:
— Вам стоит быть повежливее с вашим лордом.
И ушел.
Оба официанта принялись помогать хозяину подавать вино и antipasto. Фрэнки удивился:
— Повежливее с…
— С вами — нашим новым лордом.
— А он-то откуда знает?
— Работа у него такая.
— Торговец недвижимостью? Ну да, эти всегда держат нос по ветру. Приятель ваш?
— Был когда-то.
— И хочет начать все сначала, так? — кивнул Фрэнки. — Понятно. Впрочем, можете мне не рассказывать о своей жизни.
Стречи ухватилась за эти слова, как за спасительную соломинку:
— Но вы можете рассказать мне о своей, мистер ди Стефано.
Когда они управились с едой, Линкольн и Джереми все еще ковырялись в десерте. Стречи шепнула Фрэнки, что поговорит с ними. Тот согласился, сказав, что пока сходит за машиной. Она кивнула, потом с виноватым видом подошла к столику калифорнийца. Но когда они подняли на нее глаза, она поняла, что им уже все равно.
Линкольн сказал:
— Вы же пробовали калифорнийское вино, Стречи, — верно? Я вот тут пытаюсь втолковать этому парню, что наше вино ничуть не хуже, чем где-либо в мире.
— В вашей части света — может быть, — согласился Джереми. — Но не в Европе.
— Не только же французы…
— Даже в Австралии делают вино, и не хуже вашего…
— В Австралии?
— И в Новой Зеландии.
— Но никакое из них, — заявил Линкольн и хлопнул ладонью по столу, — не может сравниться с тем замечательным вином, которое я делаю в Напа-Вэлли. Только т-там. — Он отхлебнул еще вина. — В тамошнем микроклимате. Амброзия, а не вино. Рислинг. Лучшего вы в жизни не пробовали. — Линкольна уже несло. — Мускатель…