На ее руке висели плащ и пальто. Автоматически она сунула ему чемодан. Он спросил:
— Что это?
— Мой чемодан.
— Я что-то слышал.
Она помедлила.
— Но ведь мы не одни в пабе.
— Это снаружи. Вроде машина.
Они прислушались. Тихо.
— Ты чего-то боишься, Микки?
Он заставлял бояться и ее. Но она не подала виду.
— Ведь сам же сказал, что сто лет не был за городом.
На полпути вниз по лестнице он вновь замер:
— А это что было?
— Дверь, по-моему. Пошли.
Они продолжали спускаться по ступенькам. Но только они оказались внизу, как над их головами раздался голос:
— Кто там? Эй!
Зажегся свет.
— Что происходит?
На лестницу выскочил человек. Это был бармен в наспех завязанном халате.
— Стречи?
Люк уставился на Микки Старра.
Она ответила:
— Мне очень жаль, но теперь мне надо уезжать.
Тот бросил взгляд на запястье, но часов на нем не было. Она спросила:
— Я не вас не разбудила?
— Кто это с вами?
Микки молчал.
— Друг, — ответила она.
— Очередной? Кто на сей раз — Князь Тьмы?
Момент — и Стречи уже улыбалась:
— Нет, они же не все лорды. Этот — особенный.
— Счастливец.
Бармен спустился по лестнице. Она сказала:
— Нет, я вовсе не собиралась удирать ночью, при лунном свете…
— Потому что сегодня нет луны? Ну, вы ведь заплатили вперед, так что в любом случае это не бегство. — Он не спускал глаз с Микки. — Могу я взглянуть, что в этой сумке?
— Это мой чемодан, — быстро сказала Стречи. — Не думаете же вы, что мы — воры.
— Уж не знаю, что и думать. Когда поздней ночью встречаешь постороннего мужчину с большой и тяжелой сумкой, разве думаешь, что он — вор?
Она ответила:
— Открой чемодан, Микки.
Помедлив, он повиновался. Он пристроил чемодан на ближайший столик, открыл его и продемонстрировал содержимое. Люк подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть.
— Спасибо, Микки.
Он зашел по другую сторону стола. Люк тоже был не субтильного телосложения, но до Микки ему было далеко. К тому же он был неглуп. Спросив:
— Вы позволите? — он принялся перебирать вещи.
Микки быстро взглянул на Стречи. Та откликнулась:
— Конечно позволю.
Очень быстро Люк убедился, что фамильного серебра в ее багаже нет.
— Даже бутылки виски нет. Что ж, я должен был проверить.
— Понимаю. Должно быть, все это выглядит весьма подозрительно.
— Что — это? Полночь, тяжелый чемодан и тому подобное? Нет, вовсе нет. Хотя ближайший автобус будет в четверг.
— Срочные дела.
— Я так и догадался.
— Что же. — Она беспомощно пожала плечами. — Похоже, нам пора.
— Похоже на то. Ну, Стречи, вы были хорошей гостьей — но не затруднит ли вас оставить адрес? Хотя не думаю — даже лорду Эском! — Он пристально посмотрел на нее. — Кому-либо из лордов Эском.
Она улыбнулась:
— А он только один.
Он тихо пропел:
— То-олько один лорд Эском.
— Приятно было познакомиться, — буркнул Микки. — И голос у тебя ничего. Только не звони нам — мы сами тебя найдем, если что.
Как только они выехали с парковки, Микки сказал:
— Похоже, у тебя есть что мне рассказать.
— Это долгая и запутанная история.
— Я готов ее выслушать.
Над дорогой нависали кусты живой изгороди — в свете фар они казались грязно-желтыми. Дорогу перебежал кролик.
Она спросила:
— Ты ведь не знаком с Клайвом?
— А-а, так это из-за твоего бойфренда..?
— Он задумал аферу. Купил, значит, титул давно почивших лордов поместья — слышал, они продаются? Потом обманом продал его дюжине американцев — по заоблачной цене.
— Ты умеешь выбирать мужчин.
Она пропустила эту реплику мимо ушей.
— Вообще-то это не противозаконно…
— Просто-напросто афера.
— Титулы эти можно купить на специальном аукционе — они проводятся раз-два в году. Так вот, Клайв купил два титула — один для себя (он теперь Клайв, лорд Лоуэр-Марш), а со вторым приехал в Америку и представил его как нечто грандиозное.
— Старая история — как про шляпника.
— Про какого шляпника?
Микки не отрывал взгляда от дороги, ибо та была узкой и ограниченной с обеих сторон:
— В витрине одного шляпника были выставлены шляпы с табличкой: «Дешевые шляпы — всего пять фунтов штука». Но никто не желал их покупать. Тогда он убрал из витрины все шляпы, оставив лишь одну — он водрузил ее на возвышение и вывесил этикетку: «Эксклюзивная модель — сорок девять фунтов девяносто пять шиллингов». Он распродал всё.
Она улыбнулась:
— Примерно так же поступил и Клайв. Подобные титулы могут стоить и сотни тысяч фунтов, но самые дешевые уходят меньше чем за десять. Но Америка далеко, и тамошние жители об этом не знают. А те, кто знает, не стали бы ничего покупать у Клайва.
— Ну… каждую минуту рождается по дураку.
Микки закусил губу. Стречи показалось, что он снова стал избегать смотреть на нее. Она спросила:
— Вот влипла, правда?
Он ответил не сразу.
— Да уж.
Она вздохнула:
— Мне опять стало скучно. Знаешь — жизнь идет своим чередом, солнышко светит, каждый день так похож на остальные… Мне просто надоело. Захотелось приключений. Это моя слабость — а ведь жизнь только из них и состоит, верно?
— Я помню, когда в твоей жизни светило солнце. — Он устремил свой взгляд в ночную темень. — Наверное, увлекательно было, когда этот «лорд Клайв» стал подбивать к тебе клинья?
— Чтобы произвести на меня впечатление, нужно больше, чем громкий титул.
— Тогда чем же? Глупый вопрос. Забудь, что я спрашивал. А сейчас где он?
— Бог его знает.
Он покосился на нее:
— А поподробней?
Она коснулась его руки, что держала руль.
— Он бросил меня — убежал с одной блондинкой. Но хуже всего то, что он оставил меня с младенцем на руках.