— Камилла?

— Что?

— Я тебя люблю.

— Да ладно.

— Камилла?

— Что?

— Гости подождут.

Она молчит какое-то время, и Воорт знает: этим она показывает ему, что имеет в виду именно то, что сказала. А затем лицо ее медленно расплывается в улыбке.

— Конечно, пусть лучше подождут.

Снизу доносится запах кофе и корицы. Воорты рассядутся за длинными столами. Бригада полицейских из Гудзон-Вэлли займется солеными окороками, фруктовыми пирогами и домашними сидрами разной крепости. Воорты из Тагбоута прикатят из Стейтен-Айленда со спиртным в картонных подарочных коробках, купленных со скидкой в одном из магазинов «Кузина Марла». Праздник, Воорт знал по удачному опыту, будет продолжаться весь день. Воорты заполонят весь дом — и все равно, дома ли хозяин. Дежурные полицейские ввалятся после окончания смены. Эти ребята будут играть в цокольном этаже в футбол и хоккей без клюшки. Полицейские в отставке возьмут с собой виски в оранжерею или на крышу, будут смотреть на горизонт и трепаться до полуночи. А женщины превратят голландскую кухню во вкусно пахнущую лабораторию по испытанию рецептов, хранящихся в семье с тех пор, когда Джордж Вашингтон сидел в палатке и выслушивал советы лазутчиков Воортов, одетых в штаны из оленьей кожи, и когда первые Воорты, высадившиеся в Новом Свете, стали ночными караульными в Новом Амстердаме.

Сегодня вечером соберется больше двухсот человек. Опоздавшие Воорты принесут с собой еду со всех концов города: хумус из Бруклина, канноли из маленькой Италии, кисло-сладкую свинину, мусаку, тайские подушечки, жареную окру и множество сладких пирогов.

Взгляд Воорта снова привлекает картина с Торговым центром, и он чувствует в груди волнение, оттого что после теракта его дом приобрел для всех еще большее значение. Вудс считает, что каждое поколение пережило собственное страшное горе и что для минувших поколений полицейских этот дом был местом сбора после убийства Джона Кеннеди, нападения на Перл-Харбор или эпидемии гриппа в стране. Дом — семейный пробный камень, и Воорт, его хранитель, был в семье невольным принцем.

А теперь Воорт, принц-полицейский, празднует день рождения, а день рождения принца — это всегда национальный праздник. Под день рождения принца жители страны празднуют все, что угодно. В трудные времена день рождения принца позволяет его подданным поддержать лучшего из лучших.

— Ты так прекрасна, — начинает Воорт, и в этот момент раздается телефонный звонок, но он не обращает на него внимания.

Теперь одежда сброшена, что гораздо, гораздо лучше, чем наоборот. Голубой пуловер стянут через голову. Воорт прижимает Камиллу к себе, ее соски становятся упругими, а тонкие руки расстегивают джинсы. Выпуклости, кажется, усиливают его желание. Изящные ключицы, плечи с веснушками, длинные стройные ноги и округлый изгиб бедер.

Телефон замолкает — кто-то снял трубку внизу или разъединили.

Камилла на четвереньках, как зверек, приближается к Воорту по стеганому одеялу. Он прижимает ее, и ее язык скользит у него во рту, касаясь зубов. Длинные пальцы ласкают его тело. Ощущая тело Камиллы на себе, Воорт наслаждается твердостью мышц ее брюшного пресса и крепкими бедрами.

— О, Воорт! — стонет Камилла, когда он нежно ласкает ее заветное место, а потом привстает, чтобы войти в нее. — Воорт, — шепчет она, и тут раздается стук в дверь.

— Джулия, уходи, — говорит он, но из-за двери слышится голос его напарника Мики:

— Эй, именинник! Потом доснимешь свой порнофильм. Нам надо идти!..

Воорт отстраняет Камиллу, и она показывает ему язык, совсем как маленькая девочка. Оба запыхавшиеся и потные. Воорт чувствует, что плоть его тверда, как мрамор статуи херувима, досаждает боль из-за отсутствия удовлетворения.

— Джулия тебе тоже звонила? — спросил Воорт, справляясь с собой.

— В день рождения что за гулянка без подарка от лучшего друга, Везунчик. Но я не мешаю по личным причинам, потому что хочу еще жить.

— Вали отсюда.

— Натягивай трусы. Внизу ждет дежурная машина — ее послала генералиссимус Ева, — объявляет Мики, называя имя нового шефа детективов Нью-Йорка. — Хочет видеть нас немедленно.

— Две недели без отдыха. Я не в состоянии снова взяться за работу.

— Может, мы нужны для допроса очередной порции подонков, арестованных Мстителем из мэрии.

В животе у Воорта возникает страх, и тошнота поднимается к горлу. «Если бы мы были нужны для допросов, нас вызвала бы не Ева».

— Тогда, наверное, она хочет преподнести тебе подарок как имениннику. Может, она купила галстук старику Везунчику.

Глава 3

Спустя девять минут Воорт уже трясется на заднем сиденье дежурной машины, которая мчится к западу, вниз по Тринадцатой улице. Вой сирены будоражит пешеходов, которые тревожно провожают взглядами автомобиль, стремительно пролетающий светофоры. Гонка на работу — знакомая ситуация, по крайней мере внешне. Полицейские так часто сталкиваются с бедой, что ритм гонки кажется нормальным. Телефонные звонки в три часа ночи, убийства, вклинивающиеся в праздничные даты, грабежи, обрывающие вечеринки с пиццей, ночной футбол по понедельникам, французские фильмы, свадьбы.

«Но в этом спецвызове чувствуется что-то дурное», — думает Воорт, когда они в очередной раз пролетают на красный свет.

— Не поделишься, в чем дело? — почти кричит Мики шоферу. Пальцы с перстнями впились в проволочную сетку, отделяющую заднее сиденье. В машине пахнет бронежилетами, карри, псиной, персиковым освежителем воздуха и морковным пирогом, который, небрежно завернутый в фольгу, лежит на переднем сиденье.

— Велели вас срочно доставить, — отвечает полицейский, не отрывая взгляда от дороги.

«Меня беспокоит его поведение», — думает Воорт.

Мики откинулся назад; его безмятежность диссонирует с безумной скоростью, с которой машина летит по Манхэттену. Мики — крепко сбитый бывший моряк, который подбирает себе одежду по престижному журналу мод. Поскольку нынешней весной в ходу стиль кантри, под повседневной замшевой курткой у Мики легкая и дорогая бежевая рубашка. Летние твидовые брюки отутюжены, туфли-мокасины фирмы «Бэсс» начищены до блеска. Однако его мягкий взгляд не сочетается с черными глазами, густыми темными волосами и сварливым характером их обладателя, впрочем, надо отдать должное Мики, он редко выходит из себя, но всегда в ущерб собеседнику.

На Воорте легкие джинсы, белая рубашка и черная куртка. Два самых богатых копа города обычно не ездят на заднем сиденье полицейского автомобиля. Если их вызывают по делам, они добираются на своих машинах. И как правило, в выходной Мики отправляется в Рослин, в свой дом на берегу реки, делает через Интернет ставки на бирже или в новенькой спортивной лодке фирмы «Грэди» отправляется ловить морского окуня, а может, и акул.