Вскоре из-за того же самого поворота, который недавно миновала я, показался силуэт белокурой женщины, облаченной в белое платье и такой же плащ. Ее лицо прикрывала полупрозрачная белая вуаль. Стараясь не дышать, я ждала, пока женщина подойдет достаточно близко к прикрепленному к стене канделябру и попадет в островок света, излучаемого полудюжиной свечей. Доля секунды — и привидение снова ступило в темноту, но этого времени оказалось достаточно. Я подождала, пока женщина пройдет мимо меня, и, выйдя из своего убежища, сказала ей в спину:
— Куда вы направляетесь в столь поздний час, ваше высочество?
Привидение остановилось и резко обернулось. Я стояла на месте, глядя на прикрытое вуалью лицо. Следовать этикету и делать реверансы казалось в данных обстоятельствах не слишком уместным. Тем более что я вовсе не присягала на верность призракам.
Немного поколебавшись, Мелинда сорвала с лица вуаль. Прядь светлых волос выбилась из аккуратной прически и упала на лоб. Смятение, в первый момент читавшееся в глазах принцессы, быстро сменилось гневом.
— Кто ты такая, чтобы меня останавливать? — прошипела она, посмотрев на меня столь яростно, будто надеялась испепелить взглядом.
При этом она определенно старалась говорить не слишком громко, поскольку по понятным причинам не хотела привлечь еще чье-нибудь внимание. В коридоре было пусто, но шум мог заставить спящих пока людей высунуться из своих комнат.
— В своем дворце я делаю что хочу, — продолжала принцесса, — и не собираюсь перед тобой отчитываться.
— Я, разумеется, никто, ваше высочество, — ответила я, смиренно опустив глаза. — И вы уж точно не обязаны мне отчетом. Поэтому разбираться будете исключительно с принцем. И вот перед ним, боюсь, отчитаться вам придется.
Мелинда в гневе сжала руку в кулак и хотела было выплеснуть на меня новую волну злости и презрения, но, кажется, передумала. Кулак разжался, ярость схлынула, и на лбу девушки появились мелкие морщинки, свидетельствующие о напряженной работе мысли. Принцесса решала, разговор с кем окажется для нее более вредным — со мной или с Раулем. Видимо, победа оказалась за Раулем, поскольку Мелинда повелительным тоном сказала:
— Пойдем. Нам надо поговорить.
— Нет, ваше высочество, — решительно покачала головой я, видя, что она направляется обратно к своим покоям. — Только не у вас. Если хотите поговорить, мы можем пройти в оранжерею.
Не такое уж я наивное создание, пусть и не слишком искушенное в политике и интригах. Если я последую за принцессой в ее покои, кто знает, смогу ли я потом оттуда выйти?
— Ты позволяешь себе мне перечить?! — возмутилась Мелинда.
Я промолчала (ответ был и без того очевиден) и не двинулась с места.
— Я не собираюсь идти в какую-то глупую оранжерею, — недовольно заявила принцесса. — Чем, скажи на милость, тебя не устраивают мои покои?
— Элементарная предосторожность, — честно ответила я.
— Чего ты боишься? — нахмурилась она.
— Например, цианистого калия.
— У тебя паранойя!
— Вполне возможно, — сказала я примирительным тоном. — И тем не менее. Сумасшедшим часто идут навстречу. Если хотите, давайте поговорим где-нибудь на нейтральной территории.
Еще несколько секунд Мелинда смотрела на меня, поджав губы.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Подожди здесь. Не могу же я вести разговоры на нейтральной территории в таком виде, — раздраженно пояснила она, снова исчезая за поворотом.
Признаться, это ее решение стоило мне нескольких очень нервных минут. Что, если бы принцесса вернулась из своих покоев с парочкой здоровых стражников или попросту с кинжалом наперевес? Были мгновения, когда искушение поскорее сбежать становилось необыкновенно сильным. Но нет, Мелинда появилась одна, насколько я могла судить, без оружия и неожиданно быстро. Теперь на ней было длинное серое платье, не слишком броское, но в то же время и не чересчур скромное для принцессы.
Роль нейтральной территории выпала приемной зале, примыкавшей к судебной. Здесь можно относительно спокойно поговорить, расположившись на одной из скамеек… Впрочем, назвать наш разговор спокойным можно лишь с очень большой натяжкой.
Какое-то время Мелинда молча сверлила меня взглядом, будто пыталась досверлиться до моих самых сокровенных мыслей. Как видно, ей это не удалось, поскольку вскоре она повелительным тоном произнесла:
— Ну говори, что тебе от меня надо. Я не люблю долго ходить вокруг да около.
— Мне — от вас? — искренне изумилась я.
— Да-да, тебе от меня, и не вздумай морочить мне голову. Мое терпение не безгранично. Что тебе нужно — деньги, драгоценности, привилегии? Есть что-то такое, чем тебя не успел еще одарить мой дорогой братец?
Я действительно не сразу поняла, к чему она клонит.
— А за какие такие заслуги я должна от вас всего этого ожидать?
— Не строй из себя дурочку, ты таковой точно не являешься. За то, чтобы ты не рассказывала моему брату о нашей встрече, разумеется.
— Ваше высочество, я не собираюсь вас шантажировать, если вы это имеете в виду. Но скрыть происходящее от принца все равно не могу.
— Что такого ты увидела, чтобы об этом надо было немедленно докладывать Раулю? — оглядевшись, дабы в очередной раз убедиться, что поблизости никого нет, спросила принцесса. — Что я была одета в белое платье? Какое ему дело до цвета моей одежды? И какое до этого дело тебе?
— Ваше высочество, вы же хорошо знаете законы моды. Я разбираюсь в них значительно хуже и тем не менее знаю, что белое в наше время женщины носят только в одном случае — на собственной свадьбе. Но вы ведь не выходите замуж прямо сегодня?
Этот разговор был чем дальше, тем более неприятен, и я жалела о том, что вышла навстречу принцессе, вместо того чтобы незаметно дождаться ее ухода, а затем отправиться прямиком к Раулю.
— Намекаешь на то, что я изображала привидение? Пусть так. И что с того? Да, у меня была назначена деловая встреча, и я не хотела, чтобы все знали, куда я иду. Во дворце слишком много любопытных глаз. Я использовала образ привидения, чтобы остаться неузнанной. Довольна? Ну и какое до этого дело моему брату?
— Ваше высочество, — вздохнула я, — вашему брату не было бы до этого ровным счетом никакого дела. Но беда заключается в том, что несколько таких прогулок чуть не стоили ему жизни. А одна из них, кстати сказать, и мне тоже.
— Что ты несешь?! — воззрилась на меня Мелинда.
— Я говорю о том, что деятельность привидения один раз привела к пожару и по меньшей мере трижды закончилась появлением отравы в еде и питье, предназначавшихся принцу, и вы прекрасно это знаете.
— Ты сошла с ума! — почти закричала принцесса, но, опомнившись, резко понизила голос. — Ты сумасшедшая, — повторила она. — Ты смеешь намекать на то, что я пыталась убить своего брата?