Майор бросил взгляд на складированное в десантном отсеке оружие, потом подошел к дембелям и отпускникам:
— Здорово, пираты…
— Здравия желаем, господин капитан!
— Желание огрызнуться напоследок есть?
Дембеля и отпускники переглянулись. Это были непростые люди… люди, за последний год получившие опыт, какого нельзя было получить нигде и никак… опыт нахождения под прицелом, опыт горных патрулирований, засад и контрзасад, неприцельного навесного огня, когда даже автоматчики ведут огонь на два-три километра, чтобы показать боевикам, кто тут хозяин. И у них был свой, непростой счет к этой стране. Счет, который оплачивается только кровью, — вот почему многие, отслужив положенное в армии, возвращались сюда уже казаками, мстить…
— Зубы бы не выплюнуть…
— А что такое? — спросил один из бородачей, видимо, самый авторитетный.
Грибоедов подал ему распечатанную фотографию. Она тут же пошла по рукам.
— Видали? Этот ублюдок готовился подбить нас. Из винтовки калибра двенадцать и семь. Но кто-то помешал ему это сделать. Видите, след от пули на камне…
Дембеля, отпускники передавали друг другу фотографию, мрачнели. Ситуация была понятна… если в Персии вертолеты летали с навесным комплектом брони, то тут никогда — разреженный воздух, горы, просто не хватало мощности турбин. Многие возили с собой старомодную чугунную сковороду, садились на нее в вертолете — один раз такая сковорода спасла как раз от пули калибра 12,7. Но все равно стрелков с таким оружием ненавидели, и разобраться с такими было делом чести…
— Опознаете? — спросил бородач.
— Кара-Гай, к гадалке не ходи. С… а…
— Что там?
— Да хреново. Ходы там — полно.
— Кяризы? — переспросил Грибоедов.
— Они самые.
Кяризы — это было плохо. Даже очень плохо. Разветвленная сеть подземных ходов, она прокладывалась для того, чтобы подвести воду с горных круч к городам и кишлакам, к террасам, на которых были сельскохозяйственные посадки. Эти кяризы прокладывали специальные мастера — кяризники, почти полностью вручную, карт ни у кого и никогда не было, иногда бывало так, что начинал прокладывать кяриз один кяризник, а заканчивал другой — его внук. Самой же системе кяризов в горных местностях Афганистана было как минимум пятьсот лет, и зачастую местоположение населенного пункта зависело от того, куда кяризник подведет свой кяриз и сколько в нем будет воды. Заглубленные, они могли устоять даже перед бомбежками, контролировать их было невозможно. Разъяренная потерями армия одно время уничтожала все кяризы, но это приводило только к тому, что лишившиеся возможности мирно трудиться крестьяне уходили в боевики. Теперь кяризы уничтожать было запрещено, но от этого было не легче.
— …Власти там практически нет. Город стоит на стыке зон влияния трех племен, никто там не имеет полной власти. Главный там — если его еще не убили — Мангарай, мулла Мангарай.
Все помолчали. Мангарай — так звали очень опасную ядовитую змею, укус которой приводил к смерти от паралича, но сама змейка была маленькой и быстрой. Просто так ни один мулла не возьмет себе такое прозвище. Это вызов.
— Сколько боевиков там в городе? Ты там был?
— Нет. Шарился по окрестностям. Для того чтобы прийти в сам город, надо быть самоубийцей…
— А кто-то из наших там может шариться?
— В окрестностях? А почему бы нет? Я же шарился.
— И что вы хотите от нас, господин майор?
— В радиообмене нет никаких запросов об оказании помощи. Но я уверен, что те парни, которые спасли и вас, и нас, — они там и у них сейчас большие проблемы из-за нас. Надо вытащить их оттуда…
— А сопровождение? — спросил бородач.
— Его нет.
— Потому что нет разрешения на вылет?
— Да, — бесстрастно сказал Грибоедов.
Бородач шумно выдохнул.
— Дела…
— Я готов рискнуть, — сказал Грибоедов, — а вы?
— Под трибунал пойдем… — сказал кто-то и замолк от тычка в бок.
— Значит, приказа нет, канонерского прикрытия нет, — бородач принялся загибать пальцы, — разведки ни на цели, ни по пути следования нет, оружия тоже нет. Зато, предположительно, в районе цели есть зенитная группа. Так?
— Одно уточнение, — сказал Грибоедов, — в десантном отсеке две тонны оружия и боеприпасов. Трофейное, но что-то мне кажется, что от этого оно хуже стрелять не будет.
— Раскладец…
— Решайте.
— А что, братва… — сказал один из моряков, не видевший моря уже года три, — кто как, а я сыграю последнюю гастроль…
Взлететь было относительно просто.
Полетные карты были и распечатаны, и заложены в программу — им всего-то предстояло вернуться по своим следам, пролетев над одним из самых опасных мест на земле.
Никто не обратил особого внимания на то, что прилетевшие с вертолетом люди снова сели в него, никто не обратил внимания и на предполетную подготовку вертолета — у всех было достаточно своих проблем, чтобы еще обращать внимание и на чужие. Пока экипаж готовил вертолет к вылету, дембеля лихорадочно перебирали оружие: годное откладывали в сторону, то, что лишь занимало место, — просто выбрасывали, из вертолета. Вертолет был в капонире, тэчисты [52] за него еще не брались — посторонних никого не было. И лишь когда вертолет запустил турбины на взлетный режим, начали что-то понимать, но было уже поздно…
Когда вертолет оторвался от земли, в эфире раздался сигнал зуммера — тревожное сообщение высокой важности:
— Вниманию пилота вертолета, взлетевшего с точки «шесть — север», назовите себя, повторяю — немедленно назовите себя:
— Контроль, это Виктор один-три, совершаю контрольный облет машины…
Грибоедов подмигнул сам себе — это был неслыханный бред.
— Виктор один-три, назовите код идентификации.
Вертолет завис в нескольких метрах над землей, выполняя контрольное висение.
— Контроль, код Белая птица, цвет на сегодня красный.
Флажок нужного цвета висел во всех диспетчерских.
— Виктор один-три, у вас нет разрешения на взлет…
Грибоедов усмехнулся.
— Контроль, плохо слышу, что-то с рацией…
— Виктор один-три, взлет запрещаю, повторяю: взлет категорически запрещаю… Немедленно садитесь на любой свободной площадке…
— Контроль, не слышу вас…
— Виктор один-три, немедленно сажайте вертолет, повторяю: немедленно сажайте машину…
В блистере было видно, как от ангаров на большой скорости идут два внедорожника с крупнокалиберными пулеметами на турелях. Пулеметчики целились в них, но не стреляли, потому что не было приказа. Снайперы на ангарах, прикрывавшие аэродром, тоже держали вертолет под прицелом…