Он бросил трубку и нахлобучил на голову фуражку. Пепел из неё просыпался ему на погоны, но Никитин этого не заметил. Ему было не до мелочей – начиналось то самое главное, ради чего он пошел в милицию!
Из спальни, где со своей белокурой подружкой кувыркался Саша, слышались нескончаемые страстные стоны девушки. А к разоренному столу тем временем собирались его друзья. Первым в куртке на голое тело спустился сверху Фил, следом вышел замотанный в простыню Пчела. На звуки, долетавшие из соседней комнаты, они не обращали никакого внимания. Им было не до того – после жарких утех с пловчихами обоих мучила страшная жажда. Пчела пошарил среди пустых бутылок и начал жадно пить воду из литровой банки.
– Пчела, а что, у нас выпивки нет больше? – облизнув пересохшие губы, спросил Фил.
– У-у… – не отрываясь от банки, помотал головой тот.
Напившись, он громко икнул и крикнул:
– Кос! Бухало кончилось, ехать надо!! Через минуту появился пьяный в дым Космос.
– Я один. Не поеду. Железно, – не без труда, едва ли не по слогам выговорил он.
– Белому тоже нельзя!.. – поднял мутноватый взгляд на Пчелу Фил.
– Разыграем?.. – ухмыляясь, предложил тот. Он взял со стола коробок, вынул оттуда две спички и, проделав с ними какие-то манипуляции, протянул их Филу для выбора.
– Да что с тобой играть? – фыркнул он. – Я ж все равно проиграю!..
– Короткая едет, тяни, – кивнул Пчела. Фил протянул руку и вытянул из его пальцев сразу две спички – обе оказались короткими.
– Жулье… – укоризненно усмехнулся Фил. Все трое лениво рассмеялись.
В это время стоны и жалобный скрип кровати в соседней комнате достигли апогея, и вдруг там что-то с невероятным грохотом рухнуло. Смех друзей перешел в хохот.
Из спальни вышел смущенно улыбающийся Саша, на ходу застегивая брюки.
– Ты что её там – убил что ли?.. – спросил его Пчела.
– Ань, ты там живая?! – задрав голову, крикнул Фил.
– Да-а-а… – протяжно и томно промурлыкала явно довольная жизнью девица.
– А вы что не ложитесь-то? – сделав наигранно-удивленное лицо, спросил Белов и вдруг расплылся в улыбке – абсолютно счастливой, как у ребенка, получившего долгожданный подарок. Продолжая улыбаться, он окинул беглым взглядом стол и спросил: – А что, кира нет больше?
– Едем уже, едем… – Фил встал и пихнул Космоса. – Иди одевайся!
Спустя пять минут они выбрались на улицу. Первым, пошатываясь, брел Космос.
– Эй, Кос, подожди! – окликнул его Фил.
– Ну куда ж я без тебя-то!.. – остановился он, обшаривая карманы.
– Дай сюда ключи.
– Да иди ты!.. – отпихнул протянутую руку друга Космос. – Какие тебе ключи?
– Я поведу! – Фил был явно трезвее.
– Да я гонщик формулы-1! – Космос плюхнулся за руль.
– Слышь ты, гонщик, смотри – машина твоя! – предупредил его Фил, усаживаясь рядом. – Разобьешь – не будет у тебя машины… как у Майкла Джексона.
– Сейчас до города долетим, возьмем бабки – бухала купим… – пьяно бормотал Космос, заводя машину. – По-е-е-е-хали!!! – по-гагарински крикнул он и вдавил педаль газа в пол.
Взревев как раненый зверь, «Линкольн» рывком тронулся с места.
Когда в квартире Беловых прозвенел звонок члена-корреспондента Холмогорова, дело шло к полуночи. Сухо извинившись за черствость своей супруги, Юрий Ростиславович посочувствовал Сашиной маме и предложил свою материальную помощь в любое удобное для неё время. Преодолев неловкость, Татьяна Николаевна спросила, не может ли она приехать за деньгами сейчас же.
– Ну разумеется! – немедленно согласился членкор. – Хотите, я вам привезу их сам?
– Нет-нет! Не стоит… – испуганно отказалась Татьяна Николаевна. – Я сама… Я уже еду!..
Она бросила трубку и, торопливо одевшись, выскочила из дома. «Ночной бомбила» заломил неслыханную цену, но она, не торгуясь, согласилась. Катя говорила, что адвокату вперед можно было заплатить только половину, поэтому важно было собрать деньги сегодня, чтобы уже завтра постараться с ним встретиться и обо всем договориться.
Дверь ей открыл сам Юрий Ростиславович, его молодая жена к гостье не вышла. Хозяин провел Татьяну Николаевну в гостиную и, извинившись, вышел.
Он вернулся через минуту и положил на стол перед Сашиной мамой несколько пачек в банковской упаковке и тонкую стопочку сторублевок россыпью.
– Вот, – хмуро сказал он. – Пока все. Остальное завтра сниму с книжки…
– Спасибо вам, Юрий Ростиславович, – глядя на эту невероятную гору денег, Татьяна Николаевна едва сдерживала слезы благодарности.
– А, бросьте… – с досадой дернул плечом членкор и, опустив голову, глухо спросил: – Таня, вы можете мне сказать, что произошло с нашими сыновьями?.. Когда это началось?
Женщина беспомощно теребила платок на груди, она сама хотела бы найти ответ на этот вопрос.
– Я не знаю… Саня всегда был такой… такой справедливый, понимаете?
Негромко хлопнула входная дверь. Оба родителя встревоженно переглянулись. Разом помрачневший Юрий Ростиславович поднялся и быстро вышел в прихожую.
Там, разя перегаром и пошатываясь, как былинка на ветру, его единственный и бесконечно любимый сын Космос пытался развязать на ботинке шнурок.
– О, папа… – изо всех сил стараясь казаться трезвым, широко улыбнулся Космос.
– Ты где был? – сдерживая закипающий гнев, спросил отец.
– Пап, дай денег, а?.. – продолжая довольно глупо улыбаться, попросил сын.
– Что?!
– Ну дай пару сотен до послезавтра, пап, – повторил Космос. – Ну дай, а?..
– На! – не выдержал Юрий Ростиславович и наотмашь отвесил сыночку звонкую пощечину!
От неожиданной оплеухи парень отлетел в угол и юркнул оттуда в столовую.
– Ты никуда не пойдешь! А ну, раздевайся немедленно! – с яростным ревом кинулся за ним членкор.