– Ну, где этот кент? – беспечно спросил Фил. лениво раскачиваясь на турнике.
– Теофило, тебе же сказано – он со старшаками говорит, – отмахнулся Пчела и повернулся к Саше. – Ребра-то целы?
– Да вроде… Челюсть только болит. Я там ещё появлюсь, – мрачно пообещал он.
– Неизвестно еще, чем вчерашнее закончится… – задумчиво пробормотал Пчела.
Похоже, он один был всерьез озабочен сложившейся ситуацией.
– Я тебе говорю – с Ленкой я ещё не закончил! – твердо повторил Белов.
В нем клокотала обида, короткий разговор с Леной накануне ничего не прояснил, кроме, разумеется, того, что все сказанное Космосом и, Пчелой – правда. Значит, все кончено. Но с Ленкой все равно надо было разобраться до конца.
К беседке подкатил «Линкольн», друзья поднялись навстречу хмурому Космосу.
– Ты где пропадал, дядька? – беззаботно спросил его Фил.
Космос не ответил, прошел в беседку, пожал протянутые руки и со вздохом опустился на лавку. Какое-то время он молчал, нервно жуя губы. Всем стало понятно – вести он привез неважные.
– Новость номер один, – наконец заговорил Космос. – Саня, твой кастет?
– Мой, – Белов взял протянутый ему кастет.
– Вчера ты разбил башку одному из основных на той земле. Зовут Муха…
Пчела и Фил понимающе переглянулись.
– Новость номер два, – продолжал Космос. – Два часа назад их люди встречались с нашими старшаками. Они хотят твою, Санька, голову. Срок – до послезавтра, до пятницы…
В беседке повисла тягостная тишина. Белов обвел взглядом друзей – это что, шутка?.. Космос, прищурившись, смотрел куда-то в сторону, Фил низко опустил голову, Пчела озадаченно потирал лоб. Нет, что-то на шутку не похоже…
Космос шумно вздохнул и продолжил:
– Отвечаю за это я. Не получат твою голову – отвинтят мою… – он растерянно посмотрел на Сашу и покачал головой. – Что делать – сам не знаю… Хоть убей… – его друг как-то жалко, беспомощно улыбнулся и пожал плечами.
И только тогда Белов поверил его словам и понял, что влип в очень скверную историю. Времени было мало, надо было что-то предпринимать. Он заварил эту кашу – ему её предстояло и расхлебывать. Саша достал сигарету, жадно затянулся и с шумом выдохнул дымом.
– Вот что, Космик, расскажи-ка мне об этих ребятах поподробнее, – спокойно и рассудительно попросил он…
В этот сентябрьский денек тепло было совсем по-летнему. На разогретом солнцем песке люберецкого карьера расположилась дружная, сугубо мужская компания. Те, что помоложе, гоняли в футбол, кто-то крутил нунчаки, кто-то просто валялся, ловя последний загар. Чуть поодаль, обставившись кружками и банками с разливным пивом, на пустых ящиках сидели трое мужчин постарше. Потягивая пивко под воблу, они вели неторопливый разговор.
– Швед, ты на кого ставить-то будешь? – спросил самый здоровый из них у своего соседа – мрачного типа в затрапезной кожаной кепчонке.
– На Кота, на кого ж еще? Я того пацана с Запада видел – он вообще мертвый…
– О чем речь? – поинтересовался крепкий блондин с обширными залысинами.
– Ты что, Володь, не в курсах? Мы ж тут бои проводим, чин чинарем, как в «Выходе Дракона», смотрел?.. – пояснил тот, что в кепке, Швед.
Он постарался, чтобы в его голосе не прозвучала тщательно скрываемая неприязнь. Этого плешивого – Володю Каверина – он просто на дух не переносил. И не только потому, что тот служил в милиции, хотя Шведа, имевшего за плечами две судимости, коробило уже от одного этого, но, главным образом, из-за давней и устойчивой антипатии к нему. Уж больно скользким, жадным и наглым был этот мент.
Привлечь Каверина к их делам год назад предложил Муха, двоюродный брат Володи. Иметь своего человечка в ментуре было, безусловно, выгодно, и эту идею братки приняли на ура. Поначалу все шло гладко – Вова сливал им нужную информацию, оказывал кое-какие мелкие услуги и получал за это свою толику.
Но со временем Каверин начал борзеть – совал нос, куда не просят, повсюду лез со своими советами и даже стал требовать свою долю в делах, к которым вообще не имел ни малейшего отношения. Обнаглевший ментяра, похоже, возомнил себя центровым.
Поставить его на место долго не решались – как никак брательник Мухи, – а когда спохватились, было уже поздно. Легавый слишком много знал, отныне из сложившейся ситуации существовало только два выхода: либо полностью принять его за своего, либо загасить милицейского Вову, как свечку на ветру. Авторитет Мухи разрешил эту альтернативу в пользу первого варианта – так лейтенант милиции Каверин стал одним из старшаков у люберецких.
– Я говорю – кино-то видел, нет? – с едва заметным раздражением переспросил Швед у увлеченно грызшего хвост воблы Володи. – А то зашел бы в наш салон, посмотрел.
– У меня дома свой салон, – усмехнулся блондин. – Муха совсем повернулся на видаке…
– Твой двоюродный вообще – Безумный Джо!
– Как он там, кстати? – спросил здоровый. – Как здоровье-то?
– Нормально, – хмыкнул Володя. – Лежит дома, башка перевязанная, «Рэмбо – первая кровь» смотрит.
– Это где он себе руку штопает? Классный фильм… Слышь, Швед, а когда нам лоха-то этого отдадут?
– До завтра ждем, а потом резать поедем, – равнодушно ответил тот и протянул свою кружку здоровяку. – Плесни-ка свежачка…
Но тот его словцо не слышал. Вытянув шею, он всматривался в пространство за спиной блондина.
– Эй, Фома, ты что, уснул? – окликнул его сосед.
Бугай вдруг встал и недоуменно протянул:
– Это что за дела?..
Двое других повернулись в ту же сторону. С гребня карьера к ним неторопливо спускался Белов.
Швед тоже вскочил на ноги, резко свистнул в сторону и взмахнул рукой. Блондин удивился:
– Вы что всполошились, орлы?
– Это тот смертник, который твоему брательнику расколотил череп, – пояснил здоровяк Фома.
К ним уже спешили футболисты, и все, как один, смотрели в сторону приближающегося Саши. Он шел, не поднимая головы, мрачный и решительный. Снял на ходу часы и сунул их в карман.
Блондин, оценив ситуацию, тоже встал.