— Я четыре часа кряду выслушивал все эти страдания агента 013 и твоего Алекса, их жалобы и претензии к семейной жизни. Знаешь, мне кажется, что тебе бы стоило что-то поправить. Слушай, ты правда заставляешь его шить занавесочки для своего кукольного домика?
Я покраснела.
— А еще не моешь посуду, не убираешься, не готовишь?
Я покраснела еще больше и рассердилась.
— Да. А должна? Не знала, что это кого-то касается, кроме нас с ним, и что он такой мелочный, чтобы жаловаться каждому встречному на такую ерунду.
— Так, может, вам об этом и стоит поговорить? — тепло похлопал меня по плечу Рудик. — И послушай моего совета, Алиночка. Не откладывай. Потому что, пока молчишь ты, с ним говорит кот…
Вот тут уже я не могла не признать серьезность сложившейся ситуации. Пусик со своими семейными демаршами мог достать кого угодно, и уж если ему пришло в голову вываливать все это на своего друга и напарника, то шансы моего доверчивого мужа были очень невелики. Котик, сто процентов, перетянет его вспомнить молодость и забуриться куда-нибудь на задание вдвоем, без «надоедливых женщин». А что тогда делать мне?!
Надо срочно найти эту проклятую когтеточку, чтобы агент 013 вернулся к жене и оставил моего Алекса в покое. Анхесенпа примет его в порыве раскаяния, он будет снова счастливо играть с котятами и пусть временно, хотя бы дня три понаслаждается узами законного брака. Всем понятно, что идиллия больше недели не продлится, надо знать Анхесенпу, как знаем ее мы, но за это время я гарантированно успею вправить мозги своему супругу. Итак, решено, ищем когтеточку!
Поймав за край плаща убегающего Рудика, я задала и ему пару вопросов насчет исчезнувшего предмета, но грифон, приподняв заднюю лапу, демонстративно пошевелил пальцами с львиными когтями. Намек был понят.
— Ну да, разумеется, извини, — вынужденно признала я.
Один его коготок мог расщепить столбик когтеточки на три тысячи двадцать семь неровных зубочисток. Волей-неволей мне пришлось исключить Рудика из списка подозреваемых.
Подумав, я решила пройтись до Грызольды, чтобы узнать расписание заданий агентов, а самое главное, выяснить, не отправляется ли сегодня и завтра кто-нибудь на «Хекете»? Что-то подсказывало мне, что вывести когтеточку на космическом корабле легче легкого и загнать ее в какой-нибудь далекой галактике как антикварный раритет, а потом ищи-свищи ее по всей Вселенной. Да и не факт, что какой-нибудь осьминогоподобный султан с альфа-бета Центавра, использующий данный предмет в брачных играх, захочет мне ее вернуть для передачи законной владелице…
Но по пути я натолкнулась на целую демонстрацию хоббитов, которые шли по коридору нестройными колоннами, скандируя и размахивая плакатами. Как я понимаю, теперь эти жулики явно копировали наше женское движение. И выглядело это, увы, полной профанацией нашей высокой идеи. Сравните их лозунги и наши…
— Хобитты ни воры! Хватид портит нам имитжь! Вам ни отнять наше дастоинсво, мерзские высоклики! Мы призываим вас к атвету за кливиту! Хобитцы чесный и благародны нарот! Вы атветити за ваши аскарбителные стириатипы! — яростно топоча босыми ногами, надрывалась толпа.
Повторов на одну тему было много, и только у Федора был транспарант, написанный по-эльфийски, который я видела у него вчера. Он был самый грамотный, но толку с этого было ноль. Во-первых, на Базе по-эльфийски никто не читал, во-вторых, сам лозунг «Книга — источник знаний!» никогда не был популярен среди жителей Шира.
Самое смешное, что на меня, главную виновницу всей этой демонстрации, никто даже не обращал внимания. Я намекнула в частном разговоре, что хоббиты все тырят, и это стало для них лишь поводом устроить мятеж. А повод всегда чуточку важнее самого мятежа. Нормальным людям эту логику не понять, но хоббитов она вполне устраивает. Пару раз мне даже пожали руку за то, что я «подсказала» им законный способ побуянить.
Мне пришла в голову мысль рассказать об этом Грызольде. Оборачиваясь на ходу и видя, что хоббиты, похоже, тоже направляются в ту же сторону, я ускорила шаг, переходя на бег. Надо предупредить шефа!
— Главный у себя?! — Я влетела в секретарскую.
— Его нет. А что, что-то срочное? — Грызольда, не поворачиваясь ко мне, что-то печатала, щелкая когтями по разбитой клавиатуре.
— Скорее, сюда идут хоббиты! Надо что-то делать! Они же сметут тут все, и нам придется всех их усыпить!
— Спокойно, дорогуша. Можешь повторить, что произошло, по порядку.
Но меня уже понесло, и я тараторила без остановки:
— …Я вообще не думала, что они обращают внимание на наши слова. А они в знак протеста организовали комитет за права хоббитов… Кстати, хоббитки оказались грамотнее, судя по плакатам, а еще по тому, что они еще вчера примкнули к нашим рядам, отрешившись от своей мужской половины… А хоббиты восстали! Конечно, основания возмущаться у них есть. Я вчера одного по голове пивной кружкой огрела…
— Подумаешь, с кем не бывает, — равнодушно зевнула Грызольда.
Я удивленно посмотрела на нее, неужели и она такое делала? А секретарша невозмутимо продолжила:
— Не волнуйся. Они тут задолго до тебя бунты устраивали. Думаешь, это первый или второй? Да они каждый год что-то подобное устраивают, а если увлекутся, то и чаще. Сейчас я с ними разберусь…
В коридоре уже слышался топот босых ножек и выкрикивания хоббитов, стройные ряды митингующих были совсем рядом. Я невольно вздрогнула и пожалела, что не успела смыться. С их переменчивым характером хоббиты могли сделать из меня козу отпущения и через пять минут после того, как сами же пожимали руку и благодарили. Но Грызольда даже глазом не моргнула, спокойно выходя из-за стола к маленьким бунтарям. Похоже, что для нее эта ситуация действительно была привычной.
— Мы требуем уважения! Почему нас обвиняют в каждой краже? У нас тоже есть права! А у вас нет доказательств! Мы вам не барахло! Хватит унижений! Хотим мороженого!
— Мороженое будет завтра. А сегодня всем по два кекса! Бегите в столовую, там вас уже ждут, — громко объявила секретарша.
Революция захлебнулась слюноотделением…
— Ну ты профи, — восхищенно выдала я, когда она вернулась.
— Дело практики, — сказала Грызольда, набирая на телефоне номер. — Попрошу Синелицего отдать все засохшие кексы из сухого пайка хоббитам. Их все равно больше никто, кроме них, не ест.
Я благодарно пожала ей руку и вышла в коридор. Счастливые хоббиты наперегонки убегали в столовую, бросая транспаранты прямо под ноги. Нет, кто-то им явно их составлял и формулировал. Они сами таких сложных выражений не знают, да и скандировали как по бумажке. Хотя, с другой стороны, у нас таких ошибок в трех словах, как они, никто не может сделать, если только это не чей-то хитрый план…
Ответ был дан сразу же. Когда все хоббиты разбежались, в конце коридора, прижатый к стенке, остался стоять наш кот. В лапах он держал блокнот и ручку, а выражение морды имел самое подозрительное.