— А мне? — попросил Фукс.
— Это не игрушки.
— Ну во-от, — заныл робот.
— Ладно, держи, — Игорь вытащил из сумки пару шашек и, поколебавшись, протянул ему. — Но не балуйся.
— А как же «Знания — сила»? — ехидно поддела Марина.
— Вот именно, — подмигнул Игорь. — В умелых руках они эффективны вдвойне! Это парализатор нервных волокон. Одного заряда максимальной мощности хватит, чтобы полностью обездвижить взрослого человека весом до восьмидесяти килограммов.
Он достал еще одну шашку и, вставив ее в специальное гнездо, дернул ручку тумблера.
— Включается тут. — Активированное оружие отозвалось низким свистом, и Игорь почувствовал, как в ладони мелко завибрировал приспособленный под приклад отшлифованный деревянный брусок. На боку шашки вспыхнула зеленая стрелка-индикатор.
— Здесь регулируется сила заряда, — он показал на панель с пометками «MIN» и «MAX» и взялся за ручку, наглядно демонстрируя принцип работы. На боку вставленной в ружье шашки погасла часть стрелки. — Половина заряда — парализация.
Убедившись, что Марина запомнила, Игорь выкрутил тумблер до надписи «MAX». Оружие ответило низким гудением, стрелка погас ла полностью.
— На всю катушку — стрекательная контузия нервных волокон. После выстрела шашка сама выскочит, так что нужно будет просто зарядить следующую. Спиннинг крутишь вот здесь.
— А для чего стрелки? — спросил Фукс.
— Да, если вставить шашку наоборот? — поддержала робота Марина.
— Замкнет цепь и — пуф-ф! — подсказал Жора и подмигнул, толкнув напарника локтем.
— Точнее не скажешь, — Игорь сдвинул шляпу на затылок. — На детали не было времени.
— Может, стоило сначала испытать? — Марина с сомнением повертела обрез в руках.
— Просто ничего не перепутай, — Витис улыбнулся и закинул карабин на плечо. — Это несложно.
— И почему все мужики такие самоуверенные, — фыркнула Марина и, развернув пластинку жвачки, засунула в ее рот.
К ним подошел Панов. Облаченный в кевларовую броню рослый гигант по д два метра выглядел поистине внушительно.
— На связи, — боец выдал троице микрофоны-ракушки.
Фукс сжал кулачки и низко загудел, сузив глазки. Из недр его туловища стали доноситься скрипучие звуки настраиваемой радиоволны, и на фоне переговоров ОМОНа неожиданно прорвался гул стадиона и взволнованный голос футбольного комментатора.
— Это что еще? — Панов осмотрел оружие ученых.
— Надо, — ответил Игорь и на всякий случай уточнил. — Для дела.
— Ладно, — буркнул боец и натянул на лицо маску. — Через две минуты выдвигаемся.
— Надеюсь, мы никого не покалечим, — Марина зафиксировала обрез в креплении на бедре.
— Я тоже, — Игорь положил карабин на сиденье грузовика. — Будь осторожна.
— Увидимся, — она хотела что-то добавить, но махнула рукой и пошла к фургону ОМОНа, в который забирались бойцы.
— Ну, старик, — Жора протянул приятелю могучую пятерню. — Будем здоровы!
Коробок наконец-то удалось нащупать. Чиркнула спичка, и слабый огонёк на мгновение осветил осунувшееся лицо Евгения Дроида. Он попытался подняться, но стукнулся головой о невидимый низкий потолок, выронив погасшую спичку.
— Ёлки!..
Наконец сера послушно зашипела, и ярким светлячком вспыхнул маленький огонек. Евгений Борисович осмотрел небольшую камеру с наглухо закрытой дверью. Согнувшись, на полусогнутых ногах, он в несколько шагов пересек каморку — в ширину метра три, в длину два с половиной. Пламя больно лизнуло пальцы, и Дроид, крякнув, бросил спичку. Газовая «зиппо» сейчас была бы очень кстати, но он бросил курить много лет назад.
Евгений Борисович нич его не помнил с того момента, как сел в черную «Волгу». Газ, хлороформ? Вполне возможно. Сколько он спал? Пленник поморщился. Во рту ощущался неприятный привкус какого-то химического вещества.
Куда его привезли? Что это за место? Пленник замер, прислушиваясь. В кромешной темноте стояла удушливая, зловещая тишина. Евгений Борисович чувствовал, что засиживаться здесь ему нельзя и даже опасно. Продолжая осмотр, он наконец заметил в полу металлическую пластину и, встав на колени, внимательно ее ощупал. Похоже на заделанную шахту воздуховода. Нашарив в кармане небольшой швейцарский нож, Дроид кинул на пол рядом с пластиной несколько зажжённых спичек. Достав лезвие-отвёртку, стал откручивать им шурупы на пластине.
Видимо, похитители здорово торопились, что не забрали инструмент! Или не приняли в расчет, что в руках инженера маленький ножик мог стать эффективным и по-своему опасным оружием.
* * *
Марина смущенно отводила глаза, ловя на себе заинтересованные взгляды бойцов, расположившихся в салоне фургона.
— Классный костюмчик, — оценил сидящий напротив бугай, квадратными челюстями, поросшими курчавым волосом, меланхолично перемалывающий жвачку. Между коленями он сжимал автомат с глушителем. — Где взяла? Я б такой своей девчонке подарил.
Когда ее усадили в тесный прокуренный салон бок о бок с крепкими суровыми мужиками, весь запас привычных колкостей куда-то улетучился. Под бесцеремонным взглядом цепких серых глаз Марина стыдливо запахнула спортивную куртку, надетую поверх комбинезона. Плотно облегающий, гладкий, непривычный костюм вызывал неприятное, острое чувство неловкости. Под угловатой кевларовой броней, которую так настойчиво пытались на нее одеть, было бы куда более спокойно. Ну, Вера, если это какой-то прикол…
— Если у вас все лаборанты такие, я тоже хочу стать ученым, — заключил сероглазый, не переставая жевать.
Сидящий рядом с Мариной Жора хмыкнул в ответ. Фургон наполнился дружным солдатским хохотом. Понимая, что не стоит ожидать сочувствия от напарника, прекрасно улавливавшего настроение готовящихся к серьезной операции бойцов, Марина посмотрела на Ирину, ища поддержки.
— Чего вы к ней прицепились? — пришла на помощь та. — Не о чем больше говорить?
— Ну да, сама невинность, — не унимался сероглазый, по всей видимости, бывший в отряде заводилой. — Если у девушки видны крылышки и нимб, это значит, что они нужны для того, чтобы прятать рожки и хвост.
— Ничего у меня не видно, — еще больше смутилась Марина, и салон вздрогнул от нового выплеска радостных мужских эмоций.
— А ну, сбавь обороты, — пригрозил со своего места Климов.
— Вот именно! Вы забываете, с кем разговариваете, боец, — в голосе Ирины появились холодные властные нотки. — Мы не на прогулку едем.
— Не волнуйтесь, Ирина Петровна, — сероглазый сразу поостыл и перестал жевать. — Оформим в лучшем виде.
— Очень надеюсь. В противном случае мне придется серьезно обсудить с вашим начальством проблемы субординации среди личного состава.