Редкие перешептывания сразу стихли.
— Добрый день, поступающие. Я куратор Нарук. Сейчас у вас начнется первый экзамен, так что прошу за мной.
И, развернувшись, поспешил прочь, совершенно уверенный в том, что мы последуем за ним. И мы пошли, а куда было деваться?
Шествуя к неизвестному нам месту, он продолжал объяснения:
— Сейчас мы подойдем к аудиториям, где будет проходить проверка ваших знаний. Места рассчитаны и подготовлены соответственно полученным заявлениям. Вам на коммуникаторы придет порядковый номер, который будет соответствовать вашему месту. Смотрите не перепутайте, иначе вопросы будут другими и рассчитаны на другого гуманоида.
Завернув в незнамо какой по счету коридор, куратор остановился.
— Вот экзаменационные аудитории, какая из них нужна именно вам, подскажут первые две цифры предоставленного нами номера. На данный экзамен отводится четыре часа. Прошу проследовать в помещения.
Открыв на коммуникаторе только что пришедший файл, я стала искать нужный мне номер вверху, над дверьми, а потом и определяться местом.
Помещения здесь, по крайней мере это, мало чем отличались от вестибюля, разве что не такие огромные и намного светлее.
Только я успела присесть за рабочий терминал, как прозвучал сигнал того, что сеть подключена и можно начинать работу.
Включив высокотехнологичное устройство и приложив указательный палец для считывания моих персональных данных, я зашла в систему космосети и только потом во внутреннюю сеть самой Академии. Тут мне пришлось во второй раз провести считывание отпечатка пальца, после чего открылся нужный мне профиль и система попросила воспользоваться сканером.
Этим прибором являлся тонкий металлическим обруч, который нужно было надеть на голову, для того чтобы он считывал психологические потоки информации. Данный метод позволял дать исчерпывающий и быстрый ответ на вопрос, просто воспроизведя в голове нужную информацию, но и сжульничать здесь уже не представлялось возможным. Терминал улавливал малейшую фальшь и подлог.
Закрыв глаза и вздохнув, я решилась и медленно опустила обруч на голову.
Перед глазами появилась синяя заставка, и электронный голос произнес:
— Приветствую вас, Феоктиста Мельник. Сейчас будет проведена проверка знаний на соответствие требованиям Звездной Академии. Если вы готовы, то мы можем начать.
— Готова.
— Инициация голосом проведена. Вопрос первый…
Вот так и начался мой личный экзамен, во время которого я старалась не торопиться, отвечать вдумчиво и подробно. Поэтому к концу четвертого часа выкачала из своей головы, наверное, всю информацию, которая там могла быть. И сняв с головы прибор, почувствовала себя как выжатый лимон.
Теперь осталось только ждать.
Так как все поступающие закончили проверку практически в одно время, а лавочек на такое огромное количество народа в вестибюле не было, то многим пришлось стоять, и мне в том числе.
Ожидание обещало быть долгим.
* * *
По прошествии еще трех часов, когда к нам вышел уже знакомый нугар, мое тело расположилось на полу, на сумке, прислонившись к стене, и ничего не чувствовало.
За весь день я так устала от этой нервотрепки, что под конец ко мне пришла апатия.
Подойдя поближе, куратор Нарук стал зачитывать фамилии и номер личности, среди которых оказались и мои.
— Тех, кого я назвал, Звездная Академия ожидает завтра в девять утра на второй экзамен, остальные могут быть свободны, ― после чего развернулся и ушел, не дожидаясь реакции на свои слова. А она последовала, и какая!
Сразу видно ― военный.
И уже на автопилоте, еле передвигая ногами, отправилась домой, где меня встретила Женька с вопросом:
— Сдала?
— Да.
— Ура-а-а-а!
— Я тоже счастлива.
— По тебе заметно. Что-то случилось?
— Думаю о завтрашнем экзамене.
— А порадоваться сегодняшней победе?
— Такова человеческая натура. Преодолев одно испытание к намеченной цели, мы тут же думаем о другом. А радость подождет до тех пор, пока не будет достигнут желаемый результат.
— Странные вы земляне.
— Есть такое. А как у тебя дела?
— У меня экзамен только послезавтра, и я готовлюсь. А то с твоими тренировками совсем забросила свои вопросы. Если не сдам, это будет на твоей совести.
— Не ищи себе оправдания, лентяйка.
— Твоя мама звонила.
Я тут же напряглась.
— Зачем?
— Спросить, как у тебя дела.
— Скажи ей, что я позвоню после того, как сдам последний экзамен.
— Может, сама ей скажешь? Это же твоя мама, а не моя.
— Если сейчас с ней поговорю, то мы только поругаемся. А я сегодня очень устала, и мне пора отдыхать!
— Но только семь часов! Я думала, ты мне расскажешь, как проходил экзамен, ну и о самой Академии тоже.
— Жень, я правда измотана. Сейчас поем, в душ и спать. Мне нужны силы на завтра. Тем более о Звездной Академии и рассказывать нечего: нам дали взглянуть только на вестибюль и одну аудиторию.
Зато какой это был вестибюль и какая аудитория! Но подруге об этом знать не стоит, иначе меня будут пытать всю ночь, чтобы узнать даже то, чего я не знаю.
Выполнив свой план-минимум, ориентированный на омовение и насыщение, я наконец-то оказалась в своей такой желанной кроватке, и уже когда засыпала, в мозгу мелькнула мысль: "Интересно, что ждет меня завтра?"
* * *
Я опять стояла напротив Академии, только сегодня мое волнение было несравнимо больше, чем-то, что я испытывала вчера.
Жалко, что поступить в это престижное заведение нельзя, просто простояв денек на улице. А значит, мне пора идти.
Теперь в вестибюле толпа была намного меньше. Я бы сказала, что от исходного числа где-то половина. Опять заняв выжидающую позицию около стены, я стала рассматривать разрозненную кучку гуманоидов.
Волнение проглядывало даже на лицах стаков, а ведь данной расе проявление чувств вообще не свойственно. Удивительно, эти гуманоиды при всём своем темпераменте прекрасно скрывали эмоции и не только. Об их традициях и укладе жизни вообще мало что было известно ― уж очень скрытны их представители.
Одна девушка привлекла мое внимание. Она принадлежала к расе авито, стояла поодаль и была очень угрюма, как бы отгораживаясь ото всех. Странно.
Эта раса имела общие корни с ракшами, но авито было не свойственно подавлять свои эмоции. Обладая тем же тонусом мышц, они в тоже время были более низкими, не такими крупными и отличались дружелюбностью и открытостью. Вот только глаза у них имели радужную оболочку черного цвета, поэтому создавалось впечатление, что на собеседника смотрит только расширенный зрачок.