Остановившись рядом с маленькой дверцей, он сказал:
— В этом секторе расположена пятьдесят одна полоса испытаний. По одной для каждого из вас. Пройдете и вы сдали.
Что-то всё слишком просто.
Но раздумывать дальше не имело смысла и я зашла внутрь. Выбрав самый первый сектор, я начала экзамен, который состоял… смешно сказать, из обычных спортивных нормативов и полосы препятствий. Возможно, год назад я бы здесь упала и не встала, но сейчас мои мышцы, развитые постепенно возрастающими нагрузками, помогли мне всё преодолеть.
Конечно, было трудно, но ничего невыполнимого Саймак нас делать не заставил.
Выйдя из сектора с легкой ломотой в мышцах, я подошла к преподавателю, около которого стояло человек тридцать.
— Мельник, вы не среди последних? Растёте, — поприветствовал меня командор.
— Спасибо, сэр.
Посмотрев на ребят, которые стояли около преподавателя, я спросила:
— Мы можем идти?
— Да, — ответил Саймак и, проследив мой взгляд, который был направлен на товарищей, добавил: — Понятия не имею, чего они здесь стоят.
После этих слов лица одногруппников стали откровенно угрюмыми. И уже выходя с полигона, я заметила, как они нестройным ручейком потянулись за мной. Ну, просто цыплята, петляющие за курицей.
* * *
Воскресенье. Экзамен — Общий о космосе
Перед последним экзаменом нам дали несколько дней на то, чтобы мы подготовились, так как объём информации, который нам предстояло повторить, был чудовищный. И не знаю, как остальные, но я повторяла и повторяла. Несмотря на то, что этот экзамен был теоретическим и относился к общему направлению, завалиться именно на нём, шанс был очень велик. Проучившись двадцать лет, я вынесла для себя одно правило. Просто так учебные часы не распределяются и если нам дали два дня на учёбу, значит, их нужно использовать с пользой, иначе плохо будет.
Единственное, на что я отвлеклась, это на пару часов в субботу вечером и то только потому, что голова уже не варила.
Ко мне зашел Джим и пока Громова сидела с лекциями, мы пили в гостиной кофе и болтали.
— А почему это Кира учит, а ты нет? — спросил друг.
— Потому что я полтора дня зубрила и повторяла, а она непонятно чем занималась.
— Ну, ты же у нас хорошая девочка.
Услышав такое, пришлось кинуть в наглеца подушкой.
— Мне вот интересно, как они оценивают наши экзамены? — размышляла я вслух.
— Машины считывают наши результаты относительно нормативов заложенных в их память, после чего передают данные на каждого преподавателю. Он просматривает и, если есть спорные вопросы, принимает решение сам. Практика оценивается только преподавателем.
— Откуда такая информация?
— Мой отец преподает в Академии. Поверь, я знаю.
— И что, преподаватели никогда не поддаются искушению подпортить студенту оценки? Или завысить, например? Есть же любимчики или наоборот. Все мы люди.
— Фиса, ты уже год здесь проучилась, но имеешь какие-то странные представления. Наша Академия престижное учебное учреждение. Студенты уверенны, что выйдут отсюда с навыками, которые помогут им не умереть в космосе и занять высокое положение. Ну или дослужиться до высших чинов. Преподаватели, работающие здесь, имеют свои льготы и привилегии. Они все уже очень уважаемые люди. Уже достигли высокого положения. Уже известны. Половина из них герои. Поймай их на такой подтасовке и слава уйдет, а на имя падёт позор. Герои гнобят ни в чём неповинных студентов! Да пресса раздует такую историю! Это суд или трибунал. Запомни, люди, которым есть что терять, рискуют своим положением только в исключительных случаях.
Пристально взглянув на друга, я спросила:
— А если есть спорные моменты?
— Ну, если спорные моменты, тогда роль играют симпатии и антипатии. Как ты правильно заметила, все мы люди. Да и в этом случае всегда найдётся, чем объяснить свою точку зрения. Комар носа не подточит.
В этот вечер мы ещё о многом болтали, но мысли именно об этом разговоре не покидали меня. Это так тяжело осознавать, что твоя успеваемость зависит не только от тебя.
Утром я отправилась на экзамен порядком переволновавшись. Вот он, последний рывок и всё закончится.
Расселись мы в аудитории и спустя несколько минут к нам присоединился и преподаватель.
— Добрый день. Поздравляю вас с началом последнего экзамена этого года. Билеты вы выбирать не будете. За вас всё определил терминал. Так что, можете активировать свой номер личности и приступать к сдаче. Экзамен закончится в шесть. Удачи.
И покинул помещение.
Группа переглянулась, но так как время экзамена уже пошло, мы послушно выполнили указания и началось…
Мой билет был простым. Необходимо было рассказать всё, что я знаю об одном из отрезков нашего сектора. А там столько информации! Теперь я понимаю, почему у нас сдача проводится до шести вечера.
Медленно опустив обруч на голову, я увидела перед глазами синюю заставку, после чего электронный голос произнес традиционную фразу:
— Приветствую вас, Феоктиста Мельник. Сейчас будет проведена проверка знаний на соответствие требованиям Звёздной Академии. Если вы готовы, то мы можем начать.
— Готова.
— Инициация голоса проведена.
Начали…
Для меня экзамен завершился без пяти шесть. Голова гудела и была пуста. Все сведенья по всем сусекам я выгребла и сбросила терминалу. И потом, как в тумане добравшись до дома, завалилась спать. Конечно, есть ещё завтрашняя встреча с Ремарком и рейды. Но всё это завтра. А сегодня я сдала первую сессию в самом престижном учебном учреждении космоса!
* * *
Наран Ремарк
Посмотрев на часы, я устало вздохнул. Стрелки показывали без пяти двенадцать.
Переведя взгляд на коллег, спросил:
— Ну что, переходим к старшим групп? А то поздновато уже и спать хочется.
— Да, давайте приступать. По общему потоку мы итоги подвели, — согласился Тиберий.
— У меня всё решено. У всех шестерых фиксированные балы, — сказал Саймак.
— И ни одного отличника в группе, — подколол его Козеро.
— А у тебя по-другому? — спросил командор, закатив глаза.
— У меня двое, но оценки тоже фиксированные, как и у остальных, — похвастался господин главный медик.
— Вот, а у меня у двоих спорные результаты и именно по твоим предметам Наран, — пробурчал Рассел.
— Это у Рока и Савинова? — спросил я.
— Да.
— Тогда у них удовлетворительные результаты, — вынес вердикт я.