– А пока давай о делах перетрем…
Саша работал в своем кабинете с документами. И это не было шуткой секретарши. У Белова сидел человек из Министерства внешней торговли, который приходил дважды в неделю и на примере реальных контрактов учил основам бизнеса. А основа любого бизнеса, по глубокому убеждению сотрудника Министерства – это грамотно составленные бумаги.
– Александр Николаевич! – раздался по селекторной связи голос Людочки. – К вам Карельский.
– Пусть подождет. Я пока занят.
– Он говорит, это срочно.
– Хорошо. Пусть заходит. Извините, Сергей Викентьевич. С оффшором закончим в следующий раз. – Саша, улыбаясь, крепко пожал руку лощеному немолодому мужчине в ярко-синем галстуке с монограммой ручной вышивки – SV. Для себя Саша переводил это как «спальный вагон».
SV подчеркнуто вежливо откланялся…
– Что у тебя, Макс? – недовольно спросил Белов, глядя на вошедшего исподлобья.
– Хреновые дела, Белый.
Макс подошел к столу и выложил перед Сашей несколько фотоснимков.
– Ребята самолетом переслали.
– Какие-такие ребята?
– От Кабана.
Саша раскладывал фотографии на столе. Лицо его мрачнело с каждой секундой.
На полицейских снимках были мертвые Вовы. Вова Первый и Вова Второй.
– Так, Макс. Что-то я среди наших пацанов не вижу твоего протеже. Как его там – Вадик… Ухов, кажется?
– Саша, его среди убитых не было. Товар исчез.
– А бабки?
– Возможно, их и не было. Дело темное.
– Куда уж темнее! – заорал, приподнимаясь из-за стола. – Мои пацаны кровью умылись, а твой Ухов ни ухом ни рылом!
– Саша, мне пока нечего ответить. Но я разберусь. И обещаю, что разберусь по полной справедливости. Если мой виноват – ответит.
– Хорошо, иди. – Саша сопроводил Макса тяжелым взглядом.
Оставшись один, он еще раз просмотрел фотографии. К сожалению, он все это предполагал. Все Кос дурак со своим вечным ослиным упорством: давай попробуем, мы же все равно немного теряем. И впрямь – немного. А с уральскими братьями кому объясняться придется? Боцман – мужик серьезный. С товаром – хрен с ним, Фарик поймет. В конце концов, на этот убыток они закладывались изначально.
Ладно, пусть Макс разбирается, как все так срослось. Главное, схема не сработала. «А ты что, думал, что ларчик так просто открывался? Нет, Саня, ты так не думал. Значит, ты, Саня, пацанов на верную смерть посылал? Нет, шанс был. Но он пролетел мимо. Но кто-нибудь мне за это все равно ответит…» – И он с силой сжал шариковую ручку. Она с хрустом переломилась. Бросив обе половинки в корзину для мусора, Саша нажал на кнопку громкой связи.
– Люда, позови ко мне Фила. И соедини с Душанбе…
Квартирка и в самом деле оказалась клевой. Вообще, чем дольше пчела был в этом городе, тем больше удивлялся. Вот и с этой квартирой то же самое. Если посмотреть на их домик с улицы, то невозможно было бы представить себе, что в нем на самом деле целых три квартиры. По одной на этаже. И это при том, что весь домик-то шириной был с хорошую русскую избу о трех окнах.
Хитрость была в том, что дома в Амстердаме растут не вширь и ввысь, а вглубь. Квартира была длинной, как кишка. Окна главного фасада выходили на Вондел-парк.
А окна противоположные – в довольно обширный двор с деревьями, клумбами и даже маленьким фонтаном. Там у Пчелы был свой отдельный балкон, с которого по крутой лесенке можно было спуститься прямо во двор.
Всего в его распоряжении оказалось три просторных комнаты, маленькая кухонька и прочие места общего пользования. Мебель была самая простая, но из настоящего дуба.
У стен – стеллажи, на которых стояли книги на непонятном языке, большая кровать с толстенным матрасом, дерево в кадке – весь дом принадлежал одному хозяину.
Сам Зимчук и его подруга Мириам занимали второй этаж, а на первом жил какой-то художник. По внешнему виду – абсолютно сумасшедший. Но явно безобидный.
В общем, Пчеле в Амстердаме нравилось. Хотя города он еще толком не видел. В основном из окна машины. Дел было до хренищи.
День солидного российского бизнесмена Виктора Пчелкина был расписан буквально по минутам. Деловые завтраки переходили в деловые обеды, плавно перетекая в столь же деловые ужины, не оставляя сил на по-настоящему «деловые» ночи. Пчела даже ни разу не заказывал, что называется, «цветы на дом».
Кто бы мог подумать, что в этом маленьком европейском городе столько русских! И что нас здесь так любят. Точнее – наши денежки…
Первым делом Зимчук свел Пчелу с коллегами по спиртовому бизнесу. Недолго думая, Пчела заключил пару контрактов на поставку спирта из Москвы в Среднюю Азию. Но основное пока плохо вытанцовывалось. И Пчела понимал, что в тот бизнес, куда им надо протоптать дорожку, пути пока не было. По крайней мере прямого. Оставалось работать, работать и работать. Как завещал нам великий Ленин.
Проснувшись в двенадцать дня, Пчела потянулся. Сегодня пришло, наконец, время отдохнуть. По полной программе. А то крыша съедет.
Пчела поднял окно, выходившее на парк, и вдохнул влажного, но удивительно вкусного воздуха. И встал в стойку – охотничью.
По дорожке Вондел-парка шла девушка его мечты. Черные прямые волосы до пояса, низкая густая челка, ноги от ушей. Она, казалось, была столь близко, что ее можно было потрогать. Девушка вела на поводке длиннющую таксу.
– Девушка! – заорал он. – Выходите за меня замуж!
Совершенно неожиданно для Пчелы, девушка не только остановилась, но даже обернулась в его сторону и милостиво улыбнулась из-под челки. А такса подняла заднюю лапу и оросила куст. Это был кобель.
«Соперник, блин», – чертыхнулся Пчела, потому что кобель, сделав свое собачье дело, резко потянул девушку куда-то вглубь парка…
Пчела, натянув джинсы и футболку, через три ступеньки скатился вниз. В парке он был буквально через несколько минут. Но девушки и след простыл.
Пчела и почесал затылок: