Я встал, потер руки и пощелкал суставами пальцев. Дом вдруг показался мне невероятно огромным. У меня над головой, на другом этаже, послышался стук — это холодильник выбросил очередную порцию льда на поднос.
У меня не слишком сильно развито воображение. А всплески интуиции, случавшиеся в моей жизни, как правило, основывались на очевидных вещах, просто я понимал это лишь спустя время. Но в тот момент я почувствовал себя так, словно лишился опоры и защиты, совсем как в тот момент, когда стоял на веранде неделю назад. Была полночь. В последний раз я разговаривал с женой в одиннадцать часов накануне вечером. Всего несколько слов, как это бывает между людьми, у которых медовый месяц уже позади. «Как дела?» — «Как у тебя?»; напоминания о мелких поручениях; чмок-чмок; спокойной ночи. Я представил себе, как она сидит, подобрав ноги, на разобранной кровати, рядом кофейник или его вот-вот принесут, дорогие и явно слишком тесные деловые туфли сброшены и лежат на полу в ее номере, в отеле «Мало».
Только ее там нет.
Я положил руку на мышку компьютера Эми. Поколебался немного, но затем нашел ее личный органайзер и дважды щелкнул по нему. У меня возникло ощущение, будто я вторгаюсь на чужую территорию, но мне необходимо было проверить. На экране открылось окошко с ее дневником. Четыре дня помечены «Сиэтл», а все пространство между ними было занято самыми разными встречами, несколько завтраков, обедов и ужинов с клиентами. Кроме этого вечера. Сегодня после восемнадцати тридцати у нее не было никаких дел.
В таком случае почему она не позвонила?
Поначалу она звонила на городской телефон, но потом стала предпочитать мобильный, потому что знала: хоть я будто бы и сижу весь день за работой, но мое тело и письменный стол — это два магнита с одинаковым зарядом, а значит, существует высокая вероятность того, что я могу оказаться где-нибудь в другом месте. И она всегда оставляла сообщение. Всегда.
У Эми имелись собственные представления о том, каким должен быть отель. Возможно, она приехала в «Мало» и он ей не понравился, и тогда она вполне могла отправиться куда-нибудь в другое место. А ничего не сказала потому, что это несущественно и не должно было помешать нам связаться друг с другом. Сначала деловые встречи, потом столик на одного человека в самом модном на этой неделе ресторане Сиэтла, где она ужинает и одновременно читает отчеты и статистические данные, а Джеку можно позвонить, возвратившись в номер. По дороге в отель телефон выпадает из кармана. Она неожиданно встречается с кем-нибудь из коллег и решает выпить с ним бокал вина. Собирается вернуться в отель, открывает сумочку, чтобы достать телефон… и думает: «Твою мать!»
Угу, может, и так.
Я снова окинул взглядом ее стол. Рабочие места обычных людей похожи на руины сгинувшей цивилизации. Совершенно невозможно понять, почему они положили одну вещь здесь, а другую — там. В отличие от стола Эми, который поражает своей ослепительной чистотой и аккуратностью и похож на рекламный стенд с канцелярскими принадлежностями. Стол выглядел как обычно, и все на нем говорило о том, что она собиралась к нему вернуться. Если не считать того, что ее карманный компьютер стоял на зарядке. Эми единственная из всех, кого я знаю, кто на самом деле пользуется КПК, а не просто обзаводится им. Она хранит в нем самые разные записи, заметки, свой дневник, адреса, телефоны и обращается к нему по двадцать раз на день. И всегда берет с собой в деловые поездки.
Но он остался дома. Я включил его. И обнаружил копию дневника, который находился в ее ноутбуке. Список дел. Наброски слоганов. Я вернул КПК на место. Значит, на сей раз она решила взять с собой на одну вещь меньше. У Эми имелась собственная система. В ее мире для всего было свое место, и все предметы послушно оставались на этих местах, если не хотели неприятностей на свою голову.
Однако сегодня она сама не была там, где ей следовало находиться.
И что теперь? Проблема ее телефона решена. Я попытался сделать все, что мог, чтобы с ней поговорить, но зашел в тупик. Возможно, это ничего не значит. Рациональная часть моего сознания была готова к ее звонку, и я надеялся, что услышу уставшую Эми, которая расскажет мне запутанную историю про то, как кто-то забыл зарезервировать ей отель, а она потеряла телефон. Я даже вообразил себе пронзительный звонок и уже почти решил пойти покурить на веранду, чтобы дождаться его там. Либо это, либо в постель.
Но каким-то непостижимым образом я оказался в гостиной и, опустив руки вниз, остановился у огромного окна. Проходили минуты, а я не шевелился. В доме царила тишина. Никогда не бывает так тихо, как тогда, когда очень ждешь телефонного звонка. Вскоре шум пульса у меня в ушах стал казаться мне оглушительным, начал набирать силу и вот уже зазвучал как визг шин на мокром асфальте, и, хотя он раздавался издалека, я понимал, что машина вскоре настигнет меня.
Я не мог избавиться от дурацкого ощущения, что с моей женой что-то случилось. Что ей, возможно, угрожает опасность. Я смотрел мимо своего отражения в зеркальном стекле на черные тени на фоне темно-синего неба и чувствовал, что та самая машина неминуемо приближается ко мне.
Что я всегда был ее мишенью, а теперь пришло мое время. И что она собьет меня сегодня ночью.
Оз Тернер сидел на особо выбранном месте, у стены в ближайшей к двери кабинке. От глаз остальных посетителей «Снежной Мэри» его защищала вешалка для одежды. Зато ему была хорошо видна парковка, легковушки и грузовики-пикапы, которых объединяло одно качество — все они успели многое повидать на своем веку. Он дважды побывал в баре накануне, чтобы подготовиться. Служащие офисов, пришедшие пообедать, и молодые мамаши, которые кормят детей салатами из собственных тарелок. Вечером состав посетителей менялся — одинокие мужчины и пары среднего возраста, выпивающие в мирном молчании или тоске. Их машины ждали своих хозяев снаружи, точно старые верные псы, бесцветные и призрачные в темноте. Чуть дальше расположился городок Хэнли. Через несколько улиц, за маленьким, застывшим во времени старым кварталом, несла свои воды широкая тихая река. Либо сама Миссисипи, либо Блэк. Оз не знал наверняка. Впрочем, ему было все равно.
Он медленно пил пиво, чтобы сохранить свое место. Он заказал еще и фирменное блюдо, но не притронулся к липким на вид крылышкам. И не только потому, что нервничал. За последний год у него изменились привычки. Когда-то он был гурманом, своего рода экспертом в чревоугодии. Сыпал в чашку три ложки кофе «Максвелл хаус». Съедал огромные порции. Разумеется, он получал удовольствие от вкуса еды, но не меньшее — от ее количества. Однако больше пища не доставляла ему радости и умиротворения. Через некоторое время пришла официантка и забрала его тарелку, но он это воспринял равнодушно.
Он снова взглянул на часы. Уже за полночь. В баре царил полумрак, горели лампы и неоновая реклама пива. Телевизор едва слышно что-то бормотал. Осталось человек десять или пятнадцать. Оз решил дать ему еще четверть часа, а затем уйти.
Как раз в этот момент на парковку въехала машина.