— Который из двоих?
— Второй, из Фару.
— Вам не удастся встретиться с ним раньше? Ева Кристенсен подумала о дочери, которая была теперь где-то совсем близко, в Португалии…
— Мадам Кристенсен, поверьте, если бы я мог, уже бы сделал.
У дилеров наверняка перенасыщенный график встреч…
— Хорошо, хорошо… Скажите, люди Сорвана на месте?
— Да, сидят в засаде со вчерашнего вечера. Сменяют друг друга для короткого отдыха…
— Послушайте, Вондт, — голос Евы стал устрашающе гортанным, — следите, чтобы все прошло хорошо. У Тревиса, возможно, не было времени передать Алисе свой новый адрес… Есть шанс, что она приедет в Албуфейру, понимаете?.. Пусть только испортят все дело — достаточно будет, если они вовремя предупредят вас с Сорваном. Ясно?
— Кажется, они получили четкие указания от вашего болгарина. Послушайте, мадам Кристенсен, если мой контакт окажется полезным, я вас поставлю в известность, обещаю… Так, Кеслер делает мне знак — девица уходит с пляжа, — значит, нотариус скоро начнет принимать… Ладно, у меня есть и другие связи в этих местах, мне наверняка сообщат хоть что-нибудь. За те несколько часов, что у меня есть в запасе, я буду всюду совать свой нос и соберу информацию. Прощаюсь до вечера.
Разговор прервался, прежде чем Ева успела ответить, но она не сердилась на Вондта. Бывший легавый из отдела по борьбе с наркотиками, перешедший в частный сыск, был настоящим профессионалом. Его услуги были невероятно дорогими, но одновременно и самыми эффективными, у него была истинная страсть к шпионским играм, он обожал копаться в грязном белье окружающих. Благодаря работе Вондта Ева обладала безраздельной властью над теми, кого приближала к себе. Он был единственным, кому она хоть сколько-нибудь доверяла.
Ева Кристенсен поднялась с махрового полотенца, убрала тент и «Антологию китайских пыток» в свою роскошную кожаную сумку и поднялась по дюне к дому.
Петля неумолимо затягивалась на шее Тревиса. Тревиса и ее дочери.
Пора готовиться к небольшому путешествию.
Выйдя из нотариальной конторы Ольвао и Ольвао, Анита не смогла сдержать вздоха разочарования. День в Тавире начался удачно, ей внезапно показалось, что она сорвала банк и узнала о Тревисе гораздо больше, чем надеялась сделать за неделю неустанных поисков. Да, сведений много, но все они о его прошлом. Анита не знала ни чем сейчас занимается Тревис, ни где он находится.
Антонио Ольвао не смог рассказать ей ничего нового. Он занимался подготовкой акта купли-продажи на его заключительной стадии: в присутствии обеих сторон подписал контракт. Точка. Анита попросила разрешения посмотреть документы, но это ничего не дало. Стивен Ховард Тревис указал адрес продаваемого дома, и с тех пор никто ничего о нем не слышал.
Немцы, с которыми нотариус периодически встречался в Албуфейре, никогда не говорили с ним о бывшем владельце, агентство по продаже недвижимости тоже не имело о нем сведений.
Анита дошла до машины, решив, несмотря ни на что, зайти в агентство, которое свело Тревиса с покупателями. Офис находился в километре от конторы нотариуса, на самой окраине. Агентство было открыто, она толкнула дверь, моля своих детективных богов, чтобы они послали ей хоть одну зацепку…
Меньше чем через десять минут она вышла на улицу, осознавая, что наткнулась на глухую стену. Молодой клерк слово в слово повторил ей то, что сказал нотариус. Он больше ни разу не видел Тревиса после продажи дома и не думает, чтобы нынешние владельцы могли знать больше. Он написал их адрес на клочке бумаги прежде, чем Анита успела объяснить, что уже там побывала. Он из кожи вон лез, чтобы оказаться ей полезным: обещал держать в курсе дела через комиссариат в Фару, уточнил, через кого можно держать с ней связь. Анита дала ему координаты инспектора
Оливейры, и он записал их в объемистый ежедневник.
Садясь в своей «опель», Анита снова вспомнила Оливейру. Вот кто наверняка мог бы ей помочь, но он в Лиссабоне или где-нибудь еще…
Анита медленно ехала к бывшему дому Треви-са, не надеясь застать там хозяев.
Но перед домом стоял огромный темно-синий «мерседес» с немецкими номерами. Бавария, Мюнхен. Она остановила машину в нескольких метрах от дома, подошла к каменной ограде, толкнула калитку хлипких деревянных ворот и пошла по аллее, вымощенной красным кирпичом, в сторону небольшой веранды. Тяжелым заржавевшим молотком Анита постучала в створку массивной старинной двери, выкрашенной в голубой цвет.
Чей-то силуэт мелькнул на веранде, направляясь в ее сторону.
Женщина. Зеленая тень. Она на секунду исчезла в коридоре и тут же вынырнула у самой двери.
Скрипнул замок, и она показалась на пороге.
Блондинка с крашенными в платиновый цвет волосами, лет пятидесяти, но великолепно сохранившаяся, не лишенная очарования, даже больше. Одета в элегантное бирюзовое платье, великолепное колье из мелкого жемчуга вокруг шеи.
Анита представилась по-немецки:
— Здравствуйте, мадам, прошу прощения за вторжение… Меня зовут Анита Ван Дайк, я из криминальной полиции Амстердама… (Она протянула хозяйке удостоверение.) Не могли бы вы уделить мне пару минут?
Женщина внимательно изучила документы, слегка удивилась, посмотрела на Аниту и с легкой улыбкой спросила:
— Криминальная полиция… Амстердама? Но что случилось?
— Это касается бывшего владельца дома. Я бы хотела задать вам несколько вопросов, если не возражаете.
Женщина явно колебалась, продолжая внимательно разглядывать гостью, потом грациозно посторонилась — воспитанность взяла верх над недоверчивостью.
— Входите, прошу вас.
Она провела Аниту в другой конец дома, выходившего на море. Большая гостиная с открытой террасой над берегом. Женщина предложила Аните сесть в кресло, сама приземлилась напротив, на краешке дивана в стиле Чипендейл.
— Хотите, чтобы я позвала мужа? Он где-то недалеко, на пляже, ловит рыбу.
Анита любезно улыбнулась:
— Нет-нет, не стоит, в этом нет необходимости. Женщина расслабилась:
— Так чем я могу быть вам полезна, инспектор? С ее лица не сходила легкая улыбка, словно она хотела засвидетельствовать внимание женщине и холодное уважение — полицейскому чиновнику.
— Видите ли, — начала Анита, — я разыскиваю человека, который несколько месяцев назад продал вам дом… Стивена Тревиса. Ни нотариус, ни риэлтор не дали мне нужную информацию. Я решила попытать счастья с вами.
Хозяйка ничего не ответила. Потом тихо спросила, шевельнув тонкими пальцами, на которых блестели два роскошных золотых кольца:
— Вы голландка?.. Хотите продолжить разговор на родном языке?
Хороший голландский. Анита удивленно улыбнулась. Женщина поправила волосы:
— Я родилась в Гронингене… переехала в Германию после того, как вышла замуж.