У полиции возникли огромные трудности, когда она попыталась собрать части этой головоломки воедино — как в прямом, так и переносном смысле.
Настоящее месиво, как сказал радиоведущий. В одном из домов на улице Ривар были обнаружены искромсанные тела нескольких людей, в том числе женщины. Судя по всему, помещение закидали гранатами. Настоящее поле битвы. Рядом с домом дымились остатки двух пикапов, принадлежащих противоборствующим бандам: машины были уничтожены выстрелами из переносного противотанкового гранатомета. Здесь же стояло несколько массивных седанов типа «трансам» или «фаэбёрд», а также мотоциклы. Неизвестные открыли на соседних улицах огонь из «калашникова» и пистолетов-пулеметов. Шальными пулями были убиты трое случайных прохожих, а десять других получили тяжелые ранения. Так мало жертв — чудо, которое следует списать на то, что сражение произошло в поздний час. Но ничего подобного до сих пор не случалось. Никогда прежде Монреаль не видел такого насилия, соловьем заливался ведущий. Даже когда в начале семидесятых страна едва избежала гражданской войны, даже когда в девяностых банды мотоциклистов схлестнулись в жестоком противостоянии, даже в последние годы — такого здесь еще не бывало.
Это можно сравнить с битвой на Авраамовых полях или с Восстанием 1837 года.
Восемнадцать убитых и шестнадцать тяжелораненых среди гангстеров, двое — в критическом состоянии. Плюс потери среди мирного населения. Есть сведения, что двое полицейских из патрульной машины SPCUM [108] также получили серьезные ранения. Настоящая бойня!
Согласно первым выводам, сделанным полицейскими из SPCUM и сыскной полиции Квебека, эпицентром схватки оказалось скромное здание на улице Ривар, частично разрушенное взрывами. Никто не знал, почему целые отряды преступников убивали друг друга из-за простой квартиры «6 1/2». [109] Началось расследование. У всех присутствующих в машине тут же возникла куча предположений и комментариев: «Вот дерьмо! Что же случилось на улице Ривар?.. Это наверняка связано с той девкой! Это нападение „Ангелов“ и русских. Конраду это не понравится. Надо сейчас же задать им взбучку. Вот черт, мы сами были на волосок от смерти…»
Над лесистыми холмами Лаврентийской возвышенности занимался день. На этот раз «олдсмобиль» сделал остановку у края каменистой тропинки. Шэдоу и два мотоциклиста шли через подлесок. Из динамиков радиомагнитолы глухо доносился гнусавый голос ведущего «Радио Канада» на фоне медленного и глубокомысленного ритма регги.
Речитатив диджея У-Роя сопровождал Шэдоу на утренней заре дня, которого ему уже не пережить, до ямы, выкопанной посреди небольшой полянки. Эта могила ждала его здесь с самого начала, готовая поглотить жертву своей насмешливо раскрытой пастью.
Позже Торопу будет необычайно трудно составить связный, подробный рассказ о событиях этой ночи. Он в буквальном смысле не сможет отличить реальность от галлюцинации, или как бы это там ни называлось.
Он только что пережил «сдвиг по фазе», в течение трех часов общаясь с призраком, явившимся из прошлого. Тороп чувствовал себя так, будто подвергся длительным испытаниям в центрифуге для космонавтов. Он был совершенно измотан и очень хотел спать.
Но не оставлявшее его беспокойство, тревога по поводу вируса, который стал причиной этой череды видений, придали ему сил и пробудили паранойю. Что, собственно, и спасло ему жизнь.
Тороп перешел улицу, направляясь к своему дому. Вокруг все было спокойно, но его сердце почему-то билось в груди, как двигатель яростно ревущего автомобиля. Все органы чувств Торопа были настороже, как боевые отряды, готовые вступить в войну.
Он вошел в темную прихожую, напоминающую помещение атомной электростанции после катастрофы. Пока Тороп тихо закрывал за собой входную дверь, это ощущение упорно не желало его покидать. Он сделал несколько шагов к двери, выходящей в центральный коридор, и тут все вокруг взорвалось.
Раздались выстрелы, сначала внутри дома, а затем и снаружи. Автоматные очереди и разрывы гранат звучали с нарастающей силой. Казалось, что здесь, в эту самую минуту, началась гражданская война.
Сперва самая интенсивная стрельба шла все-таки внутри квартиры. «Совсем как тогда, в Грозном», — успел подумать Тороп, бросаясь на пол. Дверь в коридор только что изрешетили залпом крупной дроби. Рефлекторное движение спасло Торопу жизнь. Очереди из автомата «узи» чередовались с приглушенным буханьем «беретты».
Тороп возблагодарил божество благоразумных людей, которое три часа назад посоветовало ему перед выходом из квартиры положить пистолет в рюкзак.
Он успел вытащить ствол и вставить обойму. За стенкой стреляли все чаще и чаще, это было настоящее безумие.
Тороп не сомневался насчет того, что именно там произошло. Вирус Мари поразил Ребекку и Доуи, испортив их и без того натянутые отношения до такой степени, что эти двое сейчас убивали друг друга прямо в квартире, где все необходимое для этого было под рукой.
Это не было ни Ватерлоо, ни Пёрл-Харбор, ни Порт-Артур, ни Сталинград или любое другое громкое поражение из истории человечества. Это был полный крах миссии Торопа.
Его тоска достигла чудовищных размеров, он никак не мог решить, что делать дальше. Второй залп вдребезги разнес замок, в ответ раздалась длинная очередь «узи». Тороп слышал обмен ругательствами — странный британский жаргон и поток оскорблений на иврите. Словесная баталия перекрывала даже грохот выстрелов. Это уже была не ссора по поводу волос, оставленных в ванной, или «нью-йоркских жидов». Чтобы успокоить спорщиков, их придется убить. Вот-вот явятся полицейские. Нужно было как можно скорее убираться отсюда, звонить Романенко и просить о срочной репатриации. Впрочем, оставалась еще одна проблема: Мари Зорн. Где она, что делает? И главное: что делать с ней?..
Насколько Тороп мог потом вспомнить, в этот самый момент судьба соблаговолила решить все за него, и события стали развиваться еще более стремительно.
Именно в этот миг ожесточенная перестрелка вспыхнула на улице, вокруг здания.
Именно в этот миг кто-то внутри квартиры — Тороп так и не узнал, кто это был, да это и неважно — решил воспользоваться гранатометом «Арвен» калибра 37 мм.
Первая граната разорвалась где-то в холле. Она вышибла дверь, которая до сих пор защищала Торопа, и стекло в другой двери, сразу за его спиной. Сам он, оглушенный ударной волной, на несколько мгновений почти потерял способность соображать.
В ответ раздалась очередь из автомата «узи», и Тороп, морщась от боли в барабанных перепонках, услышал, как два вопля сплелись в один — мужчино-женщина в непристойном объятии, в откровенном танце. На улице грохотала канонада. Тороп пополз к входной двери по осколкам стекла, выбитого взрывом. Он выглянул на улицу и увидел, что там пусто. Два пехотных полка поливали друг друга свинцом по сторонам четырехугольника, в центре которого оказался их дом. Улицы Сент-Убер, Сен-Дени, Рой и Рашель образовали периметр — невидимый, но чертовски громкий.