Мама Вэнди выглядела невеселой, но ответила:
— Нет. Я буду здесь.
К ним подошла мисс Наварре и побелела, как простыня, увидев Томми.
— Томми! Боже мой! — воскликнула она. — Тебе разве можно быть здесь?
— Со мной все в порядке, — ответил он. — Я ходил к врачу.
— Но по тебе не скажешь. Ты должен быть дома и лежать в постели.
— Томми крутой парень, — сказал Мендес. — Он сделал то, что должен был сделать, и поступил как настоящий мужчина.
Мисс Наварре посмотрела на него, прищурившись, и пробурчала себе под нос:
— Какие же мужчины тупицы.
Все сели за стол.
— Детектив Мендес хотел бы задать вам обоим пару вопросов о том, что произошло вчера, — сказала мисс Наварре.
— Да, — кивнул детектив Мендес. — Вы знали, что у Дэнниса есть этот палец?
— Нет, конечно! — воскликнули они.
— Вэнди, ты говорила мне, что видела, как Дэннис трогал труп в чаще. Ты не видела, чтобы он забирал палец?
— Гадость какая! — воскликнула Вэнди. — Нет! Я бы точно вам рассказала!
— А ты, Томми?
Томми помотал головой, и перед глазами запрыгали звездочки.
— Дэннис ничего не говорил об этом? Ни в парке, ни потом?
— Мы обычно не общаемся с Дэннисом, — прямо сказала Вэнди.
— Потому что он задира?
— Потому что он отвратительный задира, — ответила Вэнди. — От него всегда ужасно пахнет, он ругается, а еще все время таскает с собой всякую гадость вроде раздавленной лягушки или какой-нибудь части животного, которое он нашел на дороге. Он странный, чокнутый и вообще гадкий, — заявила она. — И тупой.
Она бросила быстрый взгляд в сторону мисс Наварре, будто опасалась, что ей попадет за последние слова.
— Ты бы сказал то же самое, Томми?
— Не вслух, — признался Он. — А то опять получу.
— Значит, никто из вас не видел, как он уносил палец, — заключил детектив Мендес, но скорее для себя, чем для них. Он вздохнул. — Дэннис говорит что-нибудь о своем отце?
— Ага, — сказала Вэнди. — Например: «Мой отец помощник шерифа, и он тебя арестует. Мой отец помощник шерифа, поэтому ездит с такой скоростью, с какой хочет». — Она закатила глаза. — Бред!
— Дэннис когда-нибудь рассказывал, что отец наказывает его? — спросила мисс Наварре.
Томми и Вэнди отрицательно покачали головами.
Детектив посмотрел на часы.
— Ну хорошо. Спасибо, ребята, мисс Наварре, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Мне пора.
Мисс Наварре ничего не сказала, но проводила взглядом до двери. А потом повернулась к ним.
— Ну и неделя у вас была, — произнесла она. — Слава Богу, сегодня пятница. Я хочу сказать, что горжусь вами. Вы прошли через такое, с чем не все взрослые бы справились. Вы вели себя храбро. Но если вы захотите поговорить со мной, я всегда вас выслушаю.
— А Дэнниса посадят в тюрьму? — спросила Вэнди.
— Дэннис не сядет в тюрьму, — сказала мисс Наварре. — Дэннису очень тяжело. Надеюсь, он будет посещать психотерапевта.
— Он не вернется в школу? — спросил Томми.
— Нет. Его исключили до конца четверти.
— Ну вот, — пробормотал Томми.
— Ты не хотел, чтобы его исключали? — спросила мисс Наварре удивленно.
— Он во всем обвинит Томми, — сказала Вэнди.
— Он обвинит Томми в том, что его исключили из-за того, что он его избил?!
— Он ненавидит Томми, — продолжила Вэнди. — Он думает, что у него все есть. Томми умный и играет на пианино. Он живет в большом доме и у него хорошие родители. А у них классные машины. Вот так.
— Он завидует, — сказала мисс Наварре. — Все пришли на помощь Томми, а Дэнниса исключили.
— Да.
— Томми, что ты думаешь об этом?
Тот пожал плечами. Все заступились за него, но никто не заступился за Дэнниса. Учителя всегда любили его и никогда не любили Дэнниса. У Томми обалденный отец. А отец Дэнниса, может, бьет его. Может, у Дэнниса есть право завидовать, но это не значит, что у него есть право бить других.
— Дэннис ничего не знает, — ответил он.
Мисс Наварре ничего не сказала. Она посмотрела на Вэнди.
— Это происшествие с пальцем просто ужасное. Тебе прошлой ночью не снились кошмары?
— Немного, — призналась Вэнди.
— А тебе, Томми? Ты хорошо спишь по ночам?
Взрослые просто одержимы сном, подумал он. Можно подумать, что если бы люди больше спали, то мир был бы лучше. Его мать все время беспокоится, чтобы он спал больше. Иногда он терпит, иногда нет.
— Я в порядке, — сказал он.
Хотел бы он слезть со стула, выйти из комнаты и стать нормальным ребенком. Ему было не нужно все это внимание и все эти вопросы. Хотел бы он, чтобы в тот вторник его забрал отец и чтобы он не падал на ту мертвую женщину. Но по вторникам, во второй половине дня его отец играет в гольф, а мать занята.
— Хорошо, — сказала мисс Наварре. — Вэнди, почему бы тебе не вернуться в класс? Мне еще надо поговорить с Томми.
Томми почувствовал, будто у него внутри что-то оборвалось. Он останется один на один в комнате с мисс Наварре. Вот так да.
Вэнди ушла. Томми не знал, куда деть глаза, только бы не смотреть на мисс Наварре.
— Томми, взгляни на меня и скажи мне правду. Ты уверен, что хочешь сегодня быть в школе?
Мальчик посмотрел ей в глаза и постарался не моргать.
— Да, мэм.
— Не бегай сегодня после обеда, и никакой физкультуры. А если почувствуешь себя плохо, сразу скажи мне.
— Да, мэм.
— Твоя мама очень расстроена из-за того, что произошло.
— Я знаю, — сказал Томми. — Она кричала вчера вечером и сегодня утром. Иногда, когда она так кричит, мне кажется, что у нее вылезут глаза.
— Она часто так кричит дома?
Томми пожал плечами.
— Когда как.
— А на тебя она тоже кричит?
Он снова пожал плечами и посмотрел в пол.
— Иногда. Когда я делаю что-то не так или не соблюдаю расписание.
Он подумал, что его мать совсем свихнулась на этой неделе из-за того, что он нашел труп, потом, когда его побили, потому что ей пришлось нарушить свое расписание, чтобы идти в школу, где она решила, что должна кричать на всех вокруг.
— Хотел бы я, чтобы ничего этого не было, — сказал он и, к своему ужасу, почувствовал, что вот-вот заплачет.