Еще один детектив и агент ФБР находились в полупустом в это время баре, наблюдая, не появится ли кто-либо из мужчин, соответствующих крайне общему описанию. Кроме того, вскоре должна была прийти одна из официанток, работавших в тот вечер, когда здесь в последний раз побывала Джессика. Другими словами, там не происходило ничего особенного, чего нельзя было сказать о квартире девушки, которая была перевернута вверх дном, и офицеры из трех разных агентств пытались найти любые возможные улики, читая, фотографируя и снимая отпечатки пальцев.
Нина тем временем беседовала с молодой негритянкой по имени Джин. Джин пришла на поиски Джессики, поскольку они договорились встретиться накануне вечером, но ее подруга так и не появилась. Кроме того, ей хотелось выпить. Дон направил ее прямо к полицейским и не дал уйти, когда она вдруг вспомнила, что ей сейчас надо быть совсем в другом месте.
— Шлюха с камерой? — переспросила Нина, повторив последние слова девушки.
Джин пожала плечами.
— Так это называется. Хотя сексом или чем-то таким никто при этом не занимается. Можно еще просто «девушка с камерой».
— Насколько вам известно, Джессика никогда не занималась сексом за деньги?
— Черт возьми, нет. Я тоже, честно говоря.
— Проституток сюда не пускают, — вежливо сказал Ябловский. — Я очень строго за этим слежу.
— Когда вы на месте, сэр, что, похоже, бывает не слишком часто. Не могли бы вы ненадолго оставить нас одних?
Хозяин бара вышел. Нина выдержала небольшую паузу.
— Итак, Джин, как я понимаю, вы тоже «девушка с камерой»?
— Угу. И я… в общем… занялась этим благодаря Джессике. Но я уже говорила, что это не…
Нина посмотрела ей прямо в глаза.
— Я ни в чем вас не обвиняю, Джин, и вообще в этой области практически не разбираюсь. Однако мне нужно знать все подробности, и прямо сейчас. Более того, это может иметь непосредственное отношение к тому, почему Джессики больше нет. Так почему бы вам просто не рассказать мне, как это делается?
Девушка откинулась на спинку стула, закурила и начала рассказывать.
Проституция — одно дело, сказала она. Всем прекрасно известно, что это такое. Работа с камерой — совсем другое. Ты ни с кем лично не встречаешься, ничем не рискуешь, не соприкасаешься ни с чьим телом. На самом деле тебе даже ничего не приходится делать, достаточно просто раздеться. Ты занимаешься тем же, чем и обычно, только голая. Смотришь телевизор. Убираешь в кухне. Если встречаешься с приятелем — можешь оставить камеру включенной, а можешь направить ее в другую сторону. Как угодно. Самое странное, что для некоторых зрителей чем меньше ты что-либо делаешь, тем лучше. Однажды у Джин было очень плохое настроение, и она не стала болтаться голышом по квартире, просто вела в тот день свою обычную жизнь, полностью забыв о камере, — а на следующее утро ее электронный ящик был забит восхищенными посланиями от «поклонников».
Джин считала, что мужчины теряют голову, когда дело касается секса. Порой кажется, будто тебе наконец удалось в них разобраться, но тут они делают или говорят что-нибудь такое, отчего становится ясно, что ты не понимаешь и малой толики того, сколь странными существами они могут быть. Порой у нее возникало непреодолимое желание как можно сильнее им досадить — например, сидя как ни в чем не бывало, поднять листок бумаги с надписью: «Я вчера приготовила какую-то вегетарианскую дрянь, и в квартире до сих пор воняет, как в брюхе у коровы». Или отойти чуть-чуть за пределы поля зрения камеры и сделать что-нибудь по-настоящему грубое и извращенно-сексуальное, отчего у зрителей глаза бы на лоб вылезли, будь у них возможность это увидеть. Или громко и со вкусом пустить ветры, а потом сидеть и улыбаться в камеру, зная, что сколь бы большим и плоским ни был экран их монитора, он все равно не покажет всего того, что было известно ей о ее собственном мире.
— Вы говорили, что вас вовлекла в это занятие Джессика, — напомнила Нина. — Как именно это произошло?
— Я познакомилась с ней на вечеринке года полтора назад. Она уже тогда этим занималась и дала мне электронный адрес парня, который настраивает сайты. Он называет себя веб-папаша, и как бы ни казалось кому-то отвратительным подобное занятие, но в компьютерах он разбирается. Посылаешь ему по электронной почте фотографию, он отвечает и обсуждает с тобой «параметры» и «границы»: например, насколько обнаженной ты будешь ходить, что еще будешь делать, есть ли у тебя приятель и не против ли он, если вы будете заниматься с ним любовью перед камерой, и все такое прочее. Если ты понравишься веб-папаше, он присылает тебе компакт-диск с программой, которую надо установить. Ставишь себе выделенку в Интернет и покупаешь вебкамеру за пятьдесят баксов. Обо всем остальном он заботится сам — о твоем сайте, об оплате и так далее. В конце месяца приходит чек. Все просто.
— У вас есть адрес этого человека?
Джин покачала головой.
— Только электронный. У Джессики тоже. Если он прямо здесь, в Сети, — зачем встречаться с ним в реале?
— Но что, если возникнет какая-то проблема с сайтом или чек не придет?
— Тогда пишешь ему по электронной почте. Этот парень живет в Сети. Стоит послать ему письмо, и ответ приходит, прежде чем успеваешь отпустить кнопку.
Веб-камера ставится на подходящее место — обычно это дешевая, с низким разрешением, цифровая камера. От нее к задней стенке компьютера ведет USB-кабель. Программа захватывает картинку, видимую в объективе камеры, и автоматически загружает ее по выделенной линии на сервер в Сети. Чуть позже картинка сменяется новой, и так далее. Тем временем где-то в мире мужчин, располагающих свободным временем, пользователь загружает в свой браузер веб-страницу с картинкой в центре. Кусок кода заставляет страницу регулярно обновляться, загружая с веб-камеры новую картинку, сменяющую ту, что на экране. Достаточно определенного взаимодействия компьютеров, программного обеспечения и телекоммуникаций, казавшегося фантастикой еще двадцать лет назад, и люди в Канзасе, Кардиффе или Антверпене могут бесцельно мастурбировать перед монитором, пока ты в голом виде чистишь ковер у себя дома в Лос-Анджелесе. Странный мир? Наверняка. Но это вполне стоило двухсот баксов в неделю, и Джин не приходилось заниматься сексом с незнакомыми или выставлять себя напоказ перед похотливыми взглядами любителей стриптиза. Джин подобное занятие вполне устраивало, и она считала его одним из проявлений прогресса, явно пошедшим на пользу женской половине человечества.
— Джессика, наверное, зарабатывала таким образом несколько сотен в неделю?
Девушка покачала головой.
— Ничего подобного. Она тогда занималась этим всего несколько месяцев, и подписчиков у нее было немного. Она никогда не выходила за рамки обычного, чтобы кого-то развлечь, — если вы понимаете, о чем я. Большинство девушек играют, будто на сцене. Да, иногда она снимала рубашку — иначе от ее услуг просто отказались бы — но ей это не нравилось. И, как мне кажется, ничем сексуальным она тоже не занималась. Она вообще говорила, что собирается все это бросить и снова писать песни. О том, чем она занимается, она никому не рассказывала. Кроме меня.