— Потому что ты слишком умная, чтобы такое не могло прийти тебе в голову.
Мой аргумент лишил её сил. Она отвернулась.
— Видимо, я не такая умная, как ты полагаешь. Зачем мне было писать Монку, спрашивать, где захоронены близнецы, если я знала, что он их не убивал?
— Этот вопрос я себе уже задавал. Прежде мне казалось, что копии писем ты сохранила случайно, но теперь ясно почему. Ты держала их как доказательство, прежде всего себе, что ты на самом деле считаешь убийцей Монка. На случай если вдруг тайное станет явным. Вот как сейчас. Ты и не ожидала от него, что он купится на этот блеф.
— Просто невероятно слышать от тебя такое. Если это из-за дневника, то я уже всё рассказала полицейским. Им всё известно.
— А вот от меня ты утаила. Почему?
Она посмотрела на свои плотно сжатые руки, затем подняла голову.
— Признаюсь, я солгала насчёт наших с Терри отношений. Это был не мимолётный роман. Пару лет, пока он жил в Лондоне, мы сходились и расходились. Он постоянно вёл разговоры о разводе с женой.
Вот и ещё один элемент головоломки встал на своё место.
— Ты с ним жила во время поисковой операции?
— Нет, мы как раз перед этим разошлись. В очередной раз поссорились. Ну, по поводу его дел на стороне. — Казалось, Софи не замечала в своих словах иронии. — А примерно через месяц после поисков мы снова сошлись. Он обещал, что всё изменится. А я как идиотка ему поверила.
— В это время ты нашла дневник Зоуи Беннетт?
— Да. Он ушёл от жены, снял квартиру, довольно жалкую. Однажды его вызвали по делам, и я осталась одна. Заскучала, начала наводить в квартире порядок. Половина его вещей ещё лежали нераспакованные. Дневник оказался в одной из коробок под пачкой бумаг. Боже, когда я поняла, что это такое… Ты не представляешь, как это на меня подействовало.
— Почему ты никому не рассказала? Это же было доказательством, что Терри имел любовную связь с убитой девушкой. Почему ты молчала?
— Я думала, что убийца Монк. Все так думали. Какой смысл было поднимать шум и вызывать ненужные неприятности? Не столько для него, сколько для его семьи. Я и так достаточно сделала для её разрушения. К тому же я и прежде находила в его машине вещи, забытые подружками, — дешёвые украшения, косметику, нижнее белье. Я считала, что дневник — примерно то же самое.
— Софи, ты была полицейским экспертом по поведению преступников и вот сейчас заявляешь, что ничего более путного по этому поводу не придумала.
— Нет! Дневник я взяла, желая сделать ему больно. Я знала, что он спал с ней, но только и всего.
— Тогда почему ты его боялась?
Она прищурилась.
— Я… не боялась.
— Боялась. Когда я привёз тебя из больницы домой, ты была в ужасе, но продолжала притворяться, будто не можешь вспомнить, кто на тебя напал.
— Я… не хотела, чтобы у него возникли неприятности. Он этого не заслуживал, но ведь сердцу не прикажешь.
— Позволь мне сказать тебе, что я об этом думаю. Да, дневник ты взяла, поддавшись импульсу, чтобы сделать Терри больно. Ты злилась и ревновала, дневник давал тебе власть над ним. Но вскоре ты осознала опасность. А идти в полицию было чревато неприятностями. Поэтому ты спрятала дневник и молчала, надеясь, что угроза разоблачения остановит его от убийства.
— Абсурд!
— Полагаю, ты обвиняла Терри, что он испортил тебе карьеру, — продолжил я, не замечая её фальшивого негодования. — Трудно помогать полиции раскрывать тайны, когда у самой припрятана такая же. И ты бросила работу эксперта, чтобы попытаться начать всё сначала. Но на это требовались деньги, верно?
На секунду в глазах Софи застыл испуг, который она закамуфлировала громкими словами:
— Что ты пытаешься этим сказать?
В последние несколько дней у меня было достаточно времени всё тщательно обдумать. Терри назвал Софи стервой и шантажисткой, которая превращала его жизнь в ад многие годы, но смысл слов дошёл до меня позднее. Мне не очень хотелось говорить об этом, но мы зашли слишком далеко, чтобы останавливаться.
— Твой коттедж стоил недёшево. А керамика, по твоим словам, продавалась неважно. И всё же жила ты, ни в чём не нуждаясь.
Софи посмотрела на меня с вызовом, но углы её рта подрагивали.
— На жизнь мне хватало.
— И ты никогда не требовала денег у Терри?
Она быстро отвернулась, но я всё же успел увидеть её взгляд. Дверь открылась, вошла медсестра.
— У вас всё в порядке?
Софи кивнула:
— Да, спасибо.
— Если что-нибудь понадобится, позовите меня. — Сестра холодно посмотрела на меня и вышла.
Я молчал. Ждал. Из коридора доносились оживлённые голоса, но в небольшой палате царила тишина.
— Ты не знаешь, каково мне было, — произнесла наконец Софи дрожащим голосом. — Я была напугана и не знала, как поступить. Дневник я взяла, потому что… была зла на него. Он жил со мной и трахал эту молоденькую потаскушку. Но клянусь, вначале я думала, что убил её Монк. И только позднее, когда… когда я… о Боже… — Она прижала к лицу ладони, чтобы прикрыть текущие из глаз слезы.
Я подал ей салфетку.
— Я не хотела верить, что это Терри. Твердила себе, что их убил Монк. Вот почему я начала ему писать. Пыталась убедить себя. Я ошибалась. — Она замолчала и вытерла глаза. — Я была страшно зла на Терри. Ведь из-за него мне пришлось бросить работу, переехать. Этот ублюдок был обязан помочь мне начать сначала. Я не просила много… Думала, что, пока дневник у меня, я в безопасности.
— Но ты не была в безопасности?
— Была, пока Монк не сбежал. Больше года от Терри ничего не было слышно. Затем он позвонил, угрожал, требовал отдать дневник. Я никогда не слышала от него таких слов и не знала, что делать.
— И вот тогда ты позвонила мне, — устало произнёс я. Не помочь найти захоронения, во всяком случае, не только для этого. Она хотела, чтобы я находился рядом, на случай если Терри что-нибудь предпримет.
— Я не могла придумать, кому ещё позвонить. Знала, что ты не откажешь. — Софи смяла влажную салфетку. — На следующий день, когда я готовилась к встрече с тобой, он стал колотить в дверь. Я не впустила его, но он… её сломал. Я побежала наверх, попыталась запереться в ванной комнате, но Терри ворвался туда. Меня ударило дверью.
Она дотронулась до почти зажившей ссадины на лице. Я вспомнил обстановку, в какой нашёл её тогда. Достаточно было хотя бы немного поразмышлять, и стало бы ясно, что в ванной комнате Софи застали не врасплох, как она утверждала.
— Почему ты тогда ничего не объяснила?
— Это было невозможно. Я многие годы скрывала важную улику. И понятия не имела, что Терри отстранили от работы. Когда ты сказал, что он виделся с тобой… — Она замолчала, пытаясь унять дрожь. — Я действительно не хотела ничего плохого. Да, совершила ошибку, поэтому так стремилась найти захоронения Зоуи и Линдси. Думала, что если я смогу хотя бы сделать это, то…