– Здорово! – завопил помощник. – Снимаем! Не останавливаемся! Это просто классно получилось… Эй, вы чего замерли?
Фаворит, неловко поднявшись на колени, с тревогой взирал на поверженную и неподвижную императрицу.
– Что-то она, по-моему, ушиблась, – пробормотал он.
– Пустяки, водички попьет, грим поправим, и еще разок повторим, еще один дубль сделаем на всякий случай, – бодро возвестил козлобородый. – Эй, позовите гримера, куда он опять делся?
Кто-то подбежал и вместе с фаворитом поднял императрицу. Она двигалась с некоторым трудом, но не позволила себе показать, как больно приложилась спиной.
– Мне нужно десять минут, – сказала актриса, и помощник режиссера кивнул. Вытер пот и крикнул:
– Десять минут перерыв! И лампы погасите пока, а то тут подохнуть можно.
Погасли мощные софиты, и в будуаре стало тускло и некрасиво. Теперь любому было ясно и очевидно, что шелк стенной обивки – это крашеная мешковина, подсвечники на столах гипсовые, а не бронзовые и вся роскошь интерьера – сплошной обман. Макс понял, что настал нужный момент. Он сдвинул раму, опустившись на четвереньки, прополз в будуар, схватил с высокого столика купидона, едва не уронил его себе на голову, потому что забыл, какой поганец тяжелый, и так же на четвереньках вернулся обратно. Подвинул раму на место и толкнул дверь.
– Ты чего так долго? – накинулся на него Марк. – Я тут торчу, как свечка на погосте! Что ты там делал?
– Снимался в кино, – буркнул Максим. Протянул статуэтку. – Этот?
– Этот, – быстро подтвердил Марк. – Давай его в сумку, а то объясняйся тут с ними, с киношниками этими!
Они засунули купидона в вульгарный черный пакет и направились к выходу.– Где мой купидон? – Голос Стасика в телефоне звучал угрожающе. Марк, который собирался уже нырнуть в дыру в заборе, притормозил.
– А ты сам где? – поинтересовался он, озираясь.
– На Второй Хуторской около ворот. Зеленые со звездой.
– Вот там и стой, сейчас подойду. – Марк сунул телефон в карман и взглянул на Максима. – Значит, так. Мы выбираемся с территории и идем до угла. Вон, видишь, палатка круглосуточная на автобусной остановке? Идешь туда и ждешь, пока я подъеду.
– Ага, сейчас, – нахально отозвался молодой человек. – А если он вам по голове даст, родственничек этот? Или пристрелит? Пойдем вместе, при свидетелях он бузить не будет.
– Смело, но глупо, – вздохнул Марк. – На воротах охрана, он не рискнет мне ничего сделать. Да и с какой стати? Я же возвращаю его вещь. Просто мне спокойнее будет, если ты не встретишься с этим человеком…
Подождав, пока Максим перейдет улицу, Марк вынырнул из-за угла и двинулся к воротам. Он сразу увидел машину, не такси, частника, подле которой курил Стасик. Мордатый мужик с оттопыренными ушами, точно как на фото. Через несколько шагов Марк заметил кое-что еще: под чахлыми тополями была припаркована машина Ланы. Свет в салоне не горел, и внутри никого не было. Проходя мимо, он тронул рукой капот – еще теплый. Значит, Лана приехала не так давно.
Увидев Марка с пакетом, Стасик отшвырнул сигарету, набычился и стал ждать. Приблизившись, Марк протянул ему пакет. Стасик взял сумку, поставил на землю под фонарем и, сунув руки в пакет, принялся крутить и ощупывать ангелочка. Марку стало противно.
– Ты решил, что я от него что-то отпилил? – презрительно спросил он. – Забирай свое барахло и вали отсюда. Даже денег у тебя не возьму, хоть сперва и собирался. Но уж больно противно.
Поднявшись и прижав пакет с купидоном к груди, Стасик ответил длинной матерной тирадой.
– Вот туда и топай. И побыстрее, – невозмутимо отозвался Марк.
– О нет, он никуда не пойдет. – Из-за машин вывернулась сухощавая фигурка, и Марк, не веря своим глазам, уставился на женщину, которая направила на Стасика пистолет. Тот издал звук, более всего походивший на предсмертный хрип, и попятился. – Положи сумку на землю, – спокойно приказала женщина. – И сделай шаг назад. Повернись спиной и встань на колени.
Стасик продолжал пятиться.
– Эй, вы там чего? Валите отсюда, пока ментов, в смысле полицию, не вызвали, – донесся громкий голос от будки охранников.
Тина резко вскинула руку и, почти не целясь, выстрелила. Фонарь над воротами потух, на землю посыпались осколки. В тот же миг Стасик зайцем метнулся к машине. Его уже ждала распахнутая дверца, но он все равно не успел. Так и не сдвинувшись с места, Тина вытянула руку с пистолетом в его сторону. Выстрел, крик, и мужчина упал на асфальт. Частник тут же попытался свалить, рванув жигуленка так, что взвизгнули покрышки, однако в конце улицы вспыхнули фары – две машины неслись навстречу, перекрыв обе полосы, так что беглецу пришлось тормозить. С другой стороны улицы подъехал еще один автомобиль, остановился плавно. Двое молодых мужчин выскочили из машин и бросились к Стасику, который катался по земле, держась за простреленную ногу. Третий, постарше, подошел не спеша и поднял с земли сумку. Заглянул в пакет. Подошел к Марку, застывшему столбом, и Тине, которая спокойно ждала, держа пистолет в опущенной руке.
– Здравствуйте, – сказал мужчина. – Я полковник Симонов. – Он вынул из кармана красную книжечку и подержал ее перед лицом Марка, а потом перед Тиной. – А вы госпожа Гринберг?
– Да.
– Поздравляю вас с удачным завершением операции. Прошу в машину, нужно выполнить некоторые формальности. – Он повернулся к Марку и, оглядев его с головы до ног, спросил: – Все нормально? Или нужна помощь?
Марк помотал головой, выдавил: «Нет, спасибо».
Полковник кивнул и пошел к автомобилю. Он предупредительно открыл Тине дверцу, потом сел сам. Стасика парни волоком оттащили в другую машину. Один из них сел к частнику, который привез незадачливого владельца купидона. И через две минуты улица была тиха и пустынна. Только Марк торчал подле ворот, пытаясь вернуть способность соображать в свою несчастную голову, где бродило эхо двух выстрелов и метались обрывки мыслей.
От остановки к нему бежали Лана и Максим. Лана обняла мужа, заглянула в его растерянное лицо, отвела глаза. Они немного постояли, потом Лана начала что-то говорить о том, что Максим сейчас поедет к ним, они поужинают и он ляжет спать в комнате Насти, потому что нечего шляться ночью по городу, да еще пережив такой шок. Максим возражать не стал. Потом Лана сказала, что машину Марка нужно оставить здесь до завтра, спешить особо некуда…
– Я доеду до дома, не волнуйся.
Он пошел к своему «ниссану». Максим, вопросительно глянув на Лану, потрусил следом и забрался на заднее сиденье. Он был вполне счастлив, пережив такое приключение, и жалел только о том, что Насти нет рядом.
Марк всю дорогу молчал, поглядывая в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что вишневая «вольво» Ланы плавно двигается следом. Они подъехали к дому, поставили машины на стоянку, поднялись в квартиру. Холодильник был не то чтобы пуст, но ужин отличался импровизированностью и незатейливостью. Лана наделала бутербродов с сыром и сунула их в духовку, открыла банку оливок и сделала омлет. Достала бутылку вина и наполнила три бокала. Впрочем, аппетит был только у Макса. Он съел две трети омлета и бутербродов, выпил бокал вина и ушел спать, искренне поблагодарив за заботу и ужин. Лана и Марк некоторое время просто сидели за столом. Марк смотрел в окно на темный двор. Потом повернулся к жене и сказал: