Настя кивнула и тут же опустилась на пол. Лиза видела, что подружка засыпает. Сама она спать не могла, нервное напряжение и злость не отпускали, но вот тело уже не могло справляться с нагрузкой, и еще час Лиза заставила себя сидеть, давая отдых ногам.
Теперь у них остались только один, Настин фонарик и две свежие батарейки. Бросив старые, девочка поднялась. Последнее время они все время шли вверх, и это было еще труднее, чем брести по горизонтальной поверхности. Икры начало сводить судорогой, и она принялась растирать ноги сначала себе, а потом Насте.
И опять они шли, шли и шли по бесконечному тоннелю.
– Если мы выберемся, я нарисую ад, – прошептала Настя. – Там будет много тоннелей и никакого выхода… – Еще через некоторое время она добавила: – Нет, много тоннелей – каждый раз новая надежда. Тоннель будет один, как сейчас.
И вдруг Настя почувствовала перемену.
– Лизка, пахнет… – прошептала она.
– Чем?
– Воздухом…
Ускорить шаг не было сил, и они также брели, но теперь и Лизе показалось, что воздух стал свежее. А потом появился блеклый рассеянный свет, и она тут же выключила фонарик. Впереди замаячил выход. Теперь подружки шли молча, еще десяток шагов, еще… вот небо, и кричит какая-то птица…
Девочки подошли к выходу из пещеры и остановились. Перед ними были горы и долины, плато и ущелья. Все, что угодно, кроме дороги. Выход из тоннеля оказался на середине горы, сразу из-под ног обрывались изъеденные временем и ветром скалы. Спуститься никакой возможности не было.
– Мы здесь умрем, – сказала Настя.
– Все лучше, чем в темноте, – пробормотала Лиза.
Она поворачивалась так и эдак, держа в каждой руке по мобильнику и пытаясь поймать сигнал. Иногда на дисплее появлялись одна или две полоски, свидетельствующие о том, что телефон изо всех сил ищет спутник или станцию, но этого не хватало, чтобы установить соединение.
Лиза сидела на камне, смотрела на горы и думала, что богиня все-таки нашла способ получить свою жертву. Они умрут здесь, их кровь просочится в камни, и богиня получит свое…
– Знаешь, что обидно? – сказала Настя.
– Что?
– Рисовать нечем. Я бы сейчас порисовала.
– Ты ненормальная!
Девочки сидели у выхода из пещеры, смотрели на горы и на небо и молчали. Потом доели печенье, но Лиза не дала сразу выпить всю оставшуюся воду.
– Какой смысл? – спросила Настя.
– Не знаю. Но в кино все так делают. И мы так будем.
Через час, жалобно пискнув, вырубился телефон Анастасии. Солнце неспешно шествовало по небу, и ясно было, что через несколько часов наступит вечер.
И вдруг Лиза подняла голову.
– Настька, слушай…
– Что?
Откуда-то приближался гул, и девочки невольно подались назад в тоннель.
– Вдруг это обвал? – пробормотала Анастасия. Но в следующий миг из-за горы вывернулся вертолет, его тускло-желтые бока мягко отблескивали на солнце.
Конечно, они бросились к выходу, подползли к самому краю тоннеля и махали руками, больше всего на свете боясь, что их не заметят. Но пилот увидел их, он завис перед скалой, и какие-то люди помахали из окошка в ответ. А потом машина поднялась выше и пропала из вида.
– Он улетел. – Настя без сил опустилась на камень. – Лизка, почему они нас бросили?
– Нет, он здесь, слышишь? – Лиза прислушивалась к гулу. – Ближе он подойти не мог – винт заденет за скалы. Но они наверняка придумают, как нас вытащить. Не дрейфь, Настька!– База, база, я «Ромашка», девочек обнаружил, – раздался в динамике хриплый голос. Вообще-то говорил пилот нормально, и ларингита у него не было, но шум и помехи сильно искажали звук.
– Где? «Ромашка», где они? – тут же вскинулась диспетчер Мария.
– В…
– Где?! «Ромашка», ты рехнулся? У меня тут их родители, ты чего ругаешься?
– База, если б ты видела, куда они залезли, ты бы не так ругалась, – прохрипело радио.
– Они живы? – наклонившись к микрофону, спросил Семен.
Утром обоих отцов забрали с территории лагеря молчаливые и неприветливые военные и привезли на военную базу под Севастополем. Семен и Марк несколько часов провели в жарком нутре громоздкой машины со средствами спецсвязи, которая служила диспетчерским пунктом для координации действий поисковых вертолетов. Родители выкурили бесчисленное количество сигарет и постарели на пару лет, прислушиваясь к разговорам диспетчеров с поисковиками.
– Живы, – донеслось из приемника. – База, выполняю маневр, до связи.
Маневр был еще тот. Пилот поднял машину вверх, и двое альпинистов-спасателей спустились на склон выше пещеры, туда, где хоть как-то можно был стоять. «Ромашка», трезво оценив время, за которое ребята смогут спуститься к пещере и вытянуть девчонок наверх, полетел на базу заправляться.– Мы все должны молиться на эту женщину, – говорила Циля, поправляя Лизину подушку. – Если бы не она, вас, дур таких, никто и никогда бы не нашел.
– Это ты про Тину? – сонно спросила Лизавета, удобно устраиваясь на кровати. – Она холодная, как мороженая треска.
– Она спасла вам жизнь! – сурово попеняла девочке мать. – У нее оказались какие-то невероятные связи во всех силовых структурах. Они смогли отследить сигналы ваших мобильников через спутник, как только вы вышли из тоннеля. – Циля вздрогнула при одной мысли о том, что пришлось пережить дочке. Присела на кровать и погладила темные завитки Лизиной шевелюры. – А как только уловили сигнал, подняли военные вертолеты и спасателей.
– Да… – Лиза вздохнула и поежилась, вспомнив, какими словами наградили их с Настькой те спасатели, пока вытягивали наверх, на крошечную каменистую площадку, чтобы вертолет смог забрать их с горы. И потом, на базе, куда сел вертолет… Как только врач осмотрел девочек и заявил, что они целы и невредимы, он выставил их из кабинета, и они шли по коридору базы к выходу, натыкаясь на взгляды мужчин и женщин, которые участвовали в их спасении. В глазах этих взрослых и серьезных людей Лиза увидела презрение и жалость, и ей стало так стыдно, что она еле донесла слезы непролитыми до машины. Уже потом в салоне разревелась, уткнувшись отцу в грудь. А Настька опять спала, и Марк отнес ее в самолет на руках.
– Лиза, я вот еще что хотела… – Циля помедлила, разглаживая одеяло. – Ты не делай так больше…
– Мам…
– Подожди! Я знаю, что ты человек с характером, но ты нас пожалей… И если это так важно для тебя – искать этот чертов храм или что ты там ищешь… Мы поедем на следующий год все вместе, найдем специалистов и проводников, можно, в конце концов, попросить Теодора Ильича, он работает в Академии наук, и он историк. Пусть включит тему в план, сформируют научную экспедицию, и ты поедешь…
– Мамочка, не надо! – Лиза села на кровати. – Клянусь тебе чем хочешь, я не буду больше его искать! Пусть остается там, где ее спрятали, так лучше.