— А фотографии ваших посольских коллег у вас есть?
— Бугай постоянно пристает ко мне с просьбами фотографировать так называемые культурные события в посольстве. Меня это достало. Русские не умеют позировать. Раздеться толком не смогут.
— Возможно, из-за русского климата.
— Даже при здешнем климате все по-прежнему, — Мостовой рассматривал фотографию юной кубинки, слегка присыпанной песком. — Каким-то загадочным образом люди здесь умудряются балансировать между принципами социализма и детской наивностью. Общаясь с кубинцами, я избавился от паранойи, которая охватила оставшуюся часть нашей вырождающейся коммуны.
— В чем паранойя?
— В невежестве. Когда агент русской разведки Приблуда отправляется ночью рыбачить в залив, то что он делает, если не шпионит? Увы, мы не меняемся. И это отвратительно. Впрочем, то же происходит со всеми европейцами, когда они попадают в этот рай на земле, — мы убиваем друг друга, а обвиняем во всем местных. Я думал, что Приблуда умнее. Видите ли, в свое время КГБ отличалось очень грамотными кадрами. Однажды я сказал Приблуде что-то на французском, а он посмотрел на меня так, будто я говорю по-китайски.
Мостовой открыл еще одну коробку. На фотографии сверху девушка сжимала в руках волейбольный мяч.
— Это моя спортивная серия.
— Эффектно.
На следующем снимке была белокожая обнаженная модель, баюкающая череп. Страстный взгляд сквозь гриву кудрявых волос, едва прикрывающих возбужденно выступающую грудь. Вокруг — свечи, барабаны, бутылки с ромом.
— Не та коробка, — сказал Мостовой. — Это моя серия на черный день. Мы снимали здесь, в номере, пришлось использовать подручный реквизит.
Череп был грубой подделкой, в которой недоставало зубов и носовой части. Тем не менее, Аркадий был впечатлен тем количеством артефактов, которые требовалось иметь серьезному фотографу на черный день.
— Очень художественно.
— Благодарю вас. Поговаривают, что в посольстве должен состояться концерт. Бугай хочет, чтобы я там был, а я совсем нет. Я только мечтаю оказаться с фотоаппаратом где-нибудь поблизости, когда его хватит сердечный приступ.
Ольга. Она оказалась довольно крупной женщиной с густыми светлыми, но уже седеющими волосами. На овальном лице слегка затуманенные воспоминаниями небольшие глаза. Кондиционер был сломан, и было душновато. Ее квартира представляла собой уголок России — на стене висел ковер с восточным орнаментом, на подоконнике буйно разрослась герань, в клетке распевала желтая, как лимон, канарейка. На столе разложены сардины, черный хлеб, салат с зернами граната и три вида солений. Рядом с электрическим самоваром банка с вареньем и стаканы в железных подстаканниках. Она просматривала фотоальбом и очень по-женски одергивала платье, когда подол слегка приподнимался.
— Это фотографии двадцатипятилетней давности. Вот были времена! Наши школы с лучшими учителями, отменная русская еда. Настоящая социалистическая колония. Никто даже не говорил по-испански. У детей — свои пионерские лагеря. Наши советские развлечения — стрельба из лука, альпинизм, волейбол. Никакого идиотского бейсбола, на котором помешаны кубинцы. Наши собственные пляжи и кружки по интересам — вышивание, выжигание, астрономия… ну и, конечно, празднование дней рождения и свадеб, по-настоящему семейные праздники. Как мы гордились тем, что — русские: защищаем завоевания социализма от притязаний американцев на этом острове вдали от дома. Не верится, что мы были так сильны когда-то…
— Ведь вы неофициальный историк жизни посольства?
— Лучше сказать я им здесь как мать. Я прожила здесь дольше всех. Мы приехали сюда, когда я была еще очень молодой. Мой муж умер, а моя дочь вышла замуж за кубинца. По правде говоря, я здесь заложница собственной внучки. Если бы не я, она так и не заговорила бы по-русски. Кому такое раньше могло прийти в голову? Ее зовут Кармен. И это имя для русской девочки, я вас спрашиваю? — она налила чай и подложила еще варенья с заговорщицкой улыбкой: — Сахар нужен?..
— Спасибо. А ваша внучка была на рождественской вечеринке в посольстве?
— Вот она, — Ольга Петровна открыла один из последних альбомов и пальцем указала на кудрявую девочку в пышном белом платье, которое делало ее похожим на ходячий свадебный торт.
— Очень симпатичная.
— Вы находите?
— Да, конечно.
— Вообще-то, это очень интересное сочетание — русская и кубинец. Кармен — девочка не по годам развитая, очень открытая. Она хотела, впрочем, как и все другие дети, чтобы был американский Санта Клаус. Это все — телевидение!
От снимка к снимку Аркадий наблюдал, как Кармен посидела на коленях Санты, потом шепнула что-то на ухо, пошла вдоль накрытых столов. Он ткнул в широкую спину возле стола:
— А это случайно не Сергей Приблуда?
— Как вы могли узнать его? Это Кармен затащила его на вечеринку. Он такой домосед, — Ольга Петровна была, как оказалась, самого высокого мнения о Приблуде. — Сильная личность с по-настоящему рабочими корнями, патриотичный, никогда не напивался, был достаточно уверенным, тихий, но основательный — понятно, что он из секретной службы, но не из тех, которые опутывают себя тайной. И уж, конечно, не такой слабак, как вице-консул Бугай. Помните слово «comrade»?
— Еще бы не помнить.
— Так я называла Сергея Сергеевича в лучшем возможном смысле этого слова. И такой образованный…
— Разве? — Это качество Приблуды было открытием для Аркадия, и он на какой-то момент усомнился в том, что они говорят об одном и том же человеке. К сожалению, при всем уважении Ольги Петровны к полковнику, она не смогла найти ни одной его фотографии.
— А вот и она, — радостно воскликнула Ольга Петровна. Девочка лет восьми в школьном джемпере темно-бордового цвета, из которого она явно выросла, стояла на пороге комнаты. Она недоверчиво и сердито рассматривала Аркадия из-под насупленных бровей. — Кармен, это наш друг гражданин Ренко.
Девочка сделала три решительных шага вперед и, крикнув «Хай!», сделала резкий выпад рукой в миллиметре от его груди.
— Дядя Сергей знает карате…
— Неужели? — Аркадий всегда считал, что Приблуда скорее предпочитает бить по почкам.
— У него есть черный пояс.
— Ты его когда-нибудь видела?
— Нет, но я уверена, что он у него есть. — Она резко рассекла воздух рукой, и Аркадий сделал шаг назад. — Вы видели?!
— Все, достаточно, Кармен, — вступила Ольга Петровна. — Я знаю, что тебе нужно делать уроки.
— Если он друг дяди Сергея, ему интересно посмотреть.
— Я же сказала — хватит, юная леди.
— Глупое пальто, — прокомментировала Кармен, оглядев Аркадия с ног до головы.
Ольга Петровна несколько раз хлопнула в ладоши, после этого девочка вздернула голову и удалилась в соседнюю комнату.