— Почему вы сваливаете свои заботы на меня? — спросила Кармен Эйерс с неожиданной вспышкой гнева.
— Потому, — сказала Сильвия Мартин, — что вы были вместе на пляже в Энсенаде, когда… когда Альфред Милтерн случайно вас увидел.
Кармен сказала с горечью:
— И Альфред Милтерн даже не дал мне возможности объясниться. Он сделал вид, что не узнал меня. На следующий день меня вызвали на ковер, и я была уволена. Не думайте, что у Альфреда Милтерна хватило духу сделать это самому. Он поручил все миссис Уейт, которая ведает персоналом. Она вызвала меня и вручила чек на сумму двухнедельного заработка вместо предупреждения об увольнении за две недели. Затем выгнала меня из конторы, словно я прокаженная. У нее было такое лицо, как будто она сосала очень кислый лимон.
— Но, послушайте, — продолжала упрашивать Сильвия Мартин, — я хочу, чтобы вы поняли, чего я добиваюсь. Преступник, который убил Джона Берка, перехитрил следствие, он отделался от тела прежде, чем оно было опознано. Ему нетрудно было это сделать, потому что смерть казалась случайной, а погибший вроде бы был опознан родственником. Все выглядело так, будто какого-то бродягу сбил с железнодорожной эстакады проходивший поезд. Естественно, тщательного осмотра тела не было, есть лишь одна вещь, которую случайно заметил коронер. На спине, как раз под левой лопаткой, он заметил маленькую черную родинку грушевидной формы. Ну, мы и подумали… то есть… О, разве вы не понимаете, как много это значит для нас?
— Понятно, — сказала Кармен Эйерс. — Я иду на свидетельскую скамью, поднимаю правую руку и говорю, что я знала Джона Берка, что у него была грушевидная родинка на спине под левой лопаткой. Защитник встает и начинает издеваться надо мной перед лицом присяжных, спрашивая, а знала ли я, что джентльмен, о котором идет речь, был женат, сколько раз мы с ним встречались, всегда ли я встречаюсь с женатыми — словом, позорит меня, как может. Нет, благодарю вас. Я сыта по горло Эллисоном Брауном. Я серьезно относилась к нему, думала, и он относится ко мне так же. Попробуйте-ка заставить суд или хотя бы Альфреда Милтерна поверить в это.
В голосе Сильвии звучало разочарование:
— О, мне очень жаль. Я думала… надеялась… Послушайте, мисс Эйерс, эта родинка — единственное средство для опознания, которое мы имеем…
Кармен смотрела на нее чуть насмешливо поверх кончика своей папиросы.
— Понимаю, — сказала она, — вы ожидали увидеть женщину легкого поведения, репутацией которой можно швыряться по залу суда, как футбольным мячом, так?
Сильвия тихо проговорила:
— Я надеялась, что вы будете заинтересованы в том, чтобы найти правду. Мы можем доказать, что Джон Берк и Эллисон Браун — одно и то же лицо… В конце концов, речь идет об убийстве. За убийство арестован один человек. Если он виновен, вы ведь не захотите, чтобы он ушел от наказания? Я надеялась, что вы, по крайней мере… по крайней мере, скажете правду.
Кармен Эйерс стряхнул пепел.
— Вот что, — сказала она. — Мне жаль, что мое естественное нежелание быть лишенной последних остатков моего честного имени стоит на пути карьеры мистера Селби, но, очевидно, это так. Эллисон Браун — закрытая глава в моей жизни. Я встречаюсь теперь с молодым человеком, я уверена — честным и порядочным. Не думаю, что ему будет приятно прочитать в газете историю любви Эллисона Брауна. Очень жаль, что вам пришлось предпринять такую дальнюю поездку. Не хочу вас больше задерживать.
Она погасила папиросу, встала с кресла и двинулась к двери.
Сильвия, стараясь сдержать слезы, пошла за ней.
Селби подошел к Кармен Эйерс и протянул руку.
— Извините нас за беспокойство. Естественно, мне жаль, что вы не можете помочь нам, но я понимаю вашу позицию и не хочу вовлекать вас в неприятную историю. Спокойной ночи.
Кармен взяла его руку, посмотрела ему в глаза, заколебалась, взглянула на дверь и сказала:
— Подождите минутку. Давайте вернемся и выпьем.
Мне нужно немного подумать.
В глазах Сильвии появилась слабая надежда.
Кармен Эйерс пригласила:
— Садитесь. Располагайтесь поудобнее, у меня в кухне есть шотландское виски. Хорошее, но всего лишь шотландское. Как вы будете пить? Со льдом и водой или в чистом виде? Но не говорите вдвоем.
— Половина на половину, — сказала Сильвия.
— Чистого, — попросил Селби, но добавил с усмешкой: — Плесните лишь на донышко.
Кармен была уже у кухонной двери, но она оглянулась и бросила на него презрительный взгляд:
— Слишком чисты и неподкупны, чтобы выпить, мистер Селби?
Селби выдержал ее взгляд.
— Нет, просто осторожен. Опасаюсь, как бы мои политические противники, узнав, что здесь происходит, не изобразили бы это в местной газете как пьяную оргию.
Ее взгляд смягчился, и она улыбнулась.
— Благодарю за намек. Я думаю, что и мне в моей жизни тоже стоило бы проявлять немного больше благоразумия. Полагаю, и в самом деле лучше, если мы обойдем вас.
— Я не против, — признался Селби с облегчением.
— Хорошо, мисс Мартин выпьет со мной за компанию, а я, пока буду готовить напитки, немного подумаю.
Спустя несколько минут она вернулась с двумя стаканами, вручила один Сильвии, потом посмотрела на Селби и сказала:
— Вы выиграли.
У Сильвии вырвался вздох облегчения.
— Что именно я выиграл? — спросил Селби.
— Вы выиграли по всей линии. Я знала Эллисона Брауна очень хорошо. У него была родинка на спине, черная, чуть ниже левой лопатки.
Селби едва мог скрыть волнение.
— Вы уверены? Вы…
— Конечно, я уверена.
Селби открыл портфель.
— Это будет не так-то просто, мисс Эйерс. Вам нужно помнить, что я показываю фотографию мертвого и…
— Давайте. — Она протянула руку. — Мне приходилось видеть мертвых.
— И у меня есть основания полагать, что это фотография вашего друга, — закончил он.
— Дайте ее сюда, — спокойно повторила она.
Селби протянул ей три фотографии. Она тщательно просмотрела их все, одну за другой, затем спокойно кивнула и сказала:
— Это Эллисон. Усы сбриты, и, конечно, есть некоторые изменения в положении челюсти, вызванные смертью. Но это Эллисон Браун.
— Вы абсолютно уверены? — спросил Селби.