— Мы ничего не знаем наверняка, Мигель, — сказал Генри Харрис.
— Зато можем догадываться. — Встав, Мигель вытащил из-под майларового балахона автомат. — Мне он больше не нужен. Увидят, нервы не выдержат — мало ли что случится…
С этими словами он передал оружие Хэпу.
— Следуйте за Хосе — еще увидимся.
Не говоря более ни слова, Мигель исчез в темноте.
— Мистер президент, — Хэп Дэниелс посмотрел на Генри Харриса, — скажите Хосе, пусть ведет.
2.00
— Первый раз мы вошли в каньон вот здесь, — объяснил майор морской пехоты Джордж Герман Вудс, тридцатипятилетний пилот президентского вертолета.
Для ночной разведки он вызвался добровольцем в числе шести пилотов боевых машин. Сейчас, на командном пункте, проводился анализ результатов. Рядом стояли Билл Стрейт, советник по национальной безопасности Джеймс Маршалл и капитан федеральной полиции Диас. Майор Вудс комментировал видеозапись, сделанную над горным потоком.
— Сейчас, над ручьем, затормозите, пожалуйста, — попросил Вудс.
Техник секретной службы остановил запись.
Вода будто бы засверкала в свете прожектора.
— Давайте кадр за кадром, — потребовал пилот. — Вот ветка дерева — не двигается, да? То же самое под водой. Течение быстрое, любой мусор плыл бы по течению. Посмотрим запись с другой стороны — давайте!
Техник нажал на кнопку, и появилась запись второго прохода.
— Посмотрим внимательно, — потребовал майор Вудс.
Прожектор задержался на том месте, где что-то блеснуло в первый раз.
— Остановите!
Мутное пятно, ничего более.
— Там было что-то, сейчас нет…
— Обработать изображение! — приказал Билл Стрейт. — Что скажешь? — спросил он майора Вудса.
— Нам надо туда. И как можно скорее!
— Вуди, — осторожно продолжил Стрейт, — я хочу, чтобы ты кое-что знал. Скорее всего, Хэп вместе с президентом…
— Как ты сказал?
— По результатам допроса выяснено, что человек, похожий на Хэпа Дэниелса, сопровождал президента под землей. Я пытался вызвать его по мобильному телефону — безрезультатно. Мы не знаем, что происходит на самом деле.
— Дэниелс не может быть замешан…
— Вуди, мы ничего не знаем. Найдешь их, не спеши. В первую очередь нам нужен президент.
— Понимаю.
2.22
Когда в небе появились три боевых вертолета, четыре беглеца прятались под пологом леса на крутом склоне. Пролетев над скалами, машины нырнули вниз, где бежал поток дождевой воды, ушли на другую сторону, сначала не меньше мили… Через минуту вернулись, методично прочесывая лучами прожекторов каждый дюйм каньона.
— Они уже высадили людей на землю, — сказал Хэп.
— Куда нам теперь? — обратился Генри Харрис к Хосе по-испански.
— Через эту вершину, потом вниз. Минут двадцать, потом еще один ручей.
— Там открытое место, о котором ты говорил?
— Да, сэр.
— Широкое место?
— Две сотни ярдов. Потом скалы, следов не будет; дальше лес, вниз по склону, до самого Арагона.
— Далеко?
— Хотите как можно быстрее?
— Конечно.
— Узкая крутая ложбина между скалами — желоб, как говорят французы. Придется съезжать на заднице, но можно сэкономить две мили и сорок минут времени. И для вертолетов плохое место — трудно будет нас заметить.
Объяснив сказанное Мартену и Хэпу, Генри Харрис спросил:
— Этот желоб, как ты говоришь, съезжать… В темноте получится?
— Решайте.
— Как твое плечо? — спросил президент Хэпа.
— В порядке. Желоб не повредит.
— Болеутоляющее?
— Не надо. Хотя можно.
— Мистер президент, — негромко сказал Мартен, — нам так и не пришлось отдохнуть. Не только Хэп вымотался. Сделаем привал, несмотря на риск. Иначе просто не дойти.
— Это верно, — кивнул президент, глядя на Дэниелса. — Ориентируемся на тебя, Хэп. Будешь готов, скажи.
— Так точно, сэр!
2.32
— Все! — сказал Хэп, решительно поднимаясь на ноги.
Остальные с готовностью вскочили, но Мартен поднял руку:
— Не мне тебя учить, Хэп, но все же… У нас есть задача: доставить президента в Арагон, где он сможет выступить публично. У твоего друга Вуди, а также у полиции и спецслужб цель другая: найти президента и доставить его совсем в другое место…
— Что ты хочешь сказать? — перебил Дэниелс.
— Оружие. Пистолет или автомат: дай мне любой ствол.
Подумав, Хэп вытащил из-под зеркального одеяния девятимиллиметровый «ЗИГ-Зауэр».
— Пользоваться умеешь?
— А как же…
Поезд № 243 Париж — Берлин. 2.48
Виктор сидел откинувшись на спинку кресла. Ни расслабиться, ни заснуть не получалось. Девушка напротив читала книгу; деликатные черты лица мягко вырисовывались в свете небольшой лампы. Где-то в глубине вагона горела еще одна лампа для чтения; немногие пассажиры спали.
Девушка перевернула страницу, не отрывая глаз от книги. Виктор смотрел, пользуясь тем, что на него не обращают внимания. В манере держаться, в том, как она переворачивала страницу одним пальцем, была какая-то изюминка. Заурядная блондинка на первый взгляд, лет двадцати пяти или чуть старше. Обручального кольца не видно… Интересно, она замужем или нет? Замужние женщины, бывает, не носят колец. А некоторые успевают развестись — к двадцати пяти годам. Сделав над собой усилие, Виктор отвернулся. Лучше посмотреть в темноту некоторое время.
Она может забеспокоиться, если заметит интерес к себе. Береженого бог бережет. Думать о девушке Виктор, однако, не перестал. До Берлина чуть больше пяти часов. Там ее встретят, наверное. Семья или друзья… А может, у нее никого нет. Есть ли куда ей идти сегодня?
Неожиданно Виктор почувствовал обязанность ее защитить. Будто она приходилась ему женой, сестрой или дочерью. До него впервые дошло в этот миг, зачем он здесь и почему выбрали именно его. Кто-то обязан спасти эту девушку и всех людей вроде нее, прежде чем случится беда. Он здесь, чтобы предотвратить.
Именно ради этого выполнил он свое первое задание на вокзале в Вашингтоне. И другое задание, сначала показавшееся странным: посетить железнодорожный вокзал Аточа, где террористы произвели серию взрывов. Смерть жокеев в Шантильи тоже была необходима. Теперь его путь лежит в Берлин и Варшаву. Там Виктора ждет дело всей его жизни. Ричард обещал. Если Виктор справится, первое препятствие на пути мирового терроризма будет успешно воздвигнуто. Сложное и рискованное задание, но Виктор совсем не боялся. Он и не думал нервничать, зная, что его успех послужит защите невинных людей повсюду. Таких, как девушка с книгой напротив. Виктор понимал: ему оказана большая честь.