— Бедняжка! — насмешливо произнес Генри.
Кент обиженно посмотрел на него.
— К вашему сведению, медицинская страховка в нашей стране — большая проблема!
Арчи выступил вперед.
— Где вы были между пятью и семью часами вечера второго февраля и седьмого марта?
Эван виновато ссутулился.
— На работе. Во второй половине дня я в кливлендской школе, часов до шести, как правило.
— А после шести? — спросил Арчи.
Кент неопределенно пожал плечами.
— Иду домой, если нет репетиции нашей группы. Или в бар.
— Употребляете алкоголь? — удивился Генри. — Вы же сказали, что болеете сахарным диабетом!
— Болею. И употребляю. Потому мне и нужен инсулин. Послушайте, когда пропала девочка из школы Джефферсона, у меня сломался мой «дарт». Я позвонил соседу по комнате, и он меня подвез. Можете спросить его. — Кент назвал имя соседа, номер его сотового, и Шеридан записал все это себе в блокнот. — Вы лучше последите за тем, чтобы долбаные газетчики не шлялись без разрешения по территории школы! Детям от них покоя нет! А потом они искажают информацию!
Арчи и Генри переглянулись — откуда ему знать неискаженную информацию?
Кент покраснел и принялся ковырять траву носком ботинка.
— Вы сообщите в «Амкорп» о моей судимости? — спросил он угрюмо.
— Вообще-то как полицейские мы обязаны это сделать, — ответил Генри.
Кент презрительно ухмыльнулся.
— А где вы, полицейские, были, когда этих девочек средь бела дня похищал какой-то маньяк?
Генри обернулся к Шеридану и спросил достаточно громко, чтобы услышал Кент:
— Ну, как думаешь, его рук дело?
Арчи окинул школьного рабочего преувеличенно внимательным взглядом. Кент неловко переступил с ноги на ногу.
— Красивый парень, — как бы подытожил детектив свои наблюдения. — Думаю, девочки могли пойти с ним. И возраст совпадает с описанием преступника.
Эван побледнел.
Генри изумленно округлил глаза.
— Ты считаешь, что он красивый?
— Ну, не такой, как ты, конечно, — заверил его Арчи.
— Мне надо работать. — Кент взялся за кисть и ведро с краской.
— Еще один вопрос, — остановил его Шеридан.
— Ну что?
— Какая надпись была на этом месте?
Рабочий настороженно посмотрел на обоих детективов и наконец ответил:
— Мы все умрем… — Потупился и покачал головой. Потом засмеялся и поднял голову, сверкнув темными глазами. — Похожие на гребаных колобков!
Сьюзен сидела за синим столом Великого писателя и наблюдала в окно, как высыпавшие на обеденный перерыв служащие сновали взад-вперед сквозь двери продуктового магазина «Хоул-фудс», расположенного через улицу наискосок от ее дома. Первый очерк закончен и отправлен в редакцию по электронной почте. Началось самое противное. Ее убивала эта обреченность ждать одобрения Йена, и в то же время оно ей было необходимо, как воздух. Сьюзен стукнула по клавише компьютера, чтобы обновить на экране содержимое электронного почтового ящика. Пусто. Вдруг стало совершенно очевидно, что очерк Йену не понравится. У него вызовет отвращение ее жалкая попытка попробовать себя в литературной журналистике. Она не сумела воспользоваться выпавшим ей уникальным шансом написать что-то по-настоящему серьезное. Ее теперь вообще, наверное, уволят из газеты. Сьюзен не могла даже заставить себя еще раз перечитать очерк; в глаза то и дело будут бросаться избитые штампы, пассивные залоги, стилистические погрешности. Она еще раз стукнула по клавише. Пусто.
Заметив, что часы монитора показывают двенадцать, Сьюзен перебралась на бархатную софу Великого писателя, включила телевизор и, свернувшись в клубок, стала смотреть полуденные новости. На экране возникло лицо Арчи Шеридана, и бегущая строка известила, что начинается специальный выпуск. Детектив выглядел усталым (или лучше сказать «утомленным»?), но был чисто выбрит, причесан, а в угрюмых глазах угадывалась властная решительность. Хотелось бы Сьюзен сейчас так же твердо держать себя в руках!
Она выслушала официальное заявление Шеридана о смерти Кристи Мэтерс, затем на экране появились ведущие дневного выпуска новостей. Некоторое время оба возмущенно обменивались фразами о разгуливающем на свободе монстре в человеческом обличье, после чего сразу начался специальный репортаж об аномальной нехватке атмосферных осадков в долине реки Уилламет. Пресс-конференция в штабе оперативной группы состоялась в десять утра. Интересно, подумала Сьюзен, чем занимался Шеридан на протяжении почти двух часов, прошедших после ее завершения?
Внезапно зазвонил телефон, и девушка, споткнувшись, чуть не грохнулась на пол, торопясь взять трубку до третьего звонка, когда включается автоответчик. По определителю номера она сразу поняла, кто звонит.
— По-моему, здорово! — Йен обошелся без всякого вступления.
Сьюзен почувствовала, как с души свалился огромный камень.
— Ты серьезно?
— Просто классно! Очень удачная находка — переход от повторения последнего пути погибшей девочки из кливлендской школы к обнаружению трупа Кристи Мэтерс. Как раз то, что нам нужно! О Шеридане совсем мало, и ты нас заинтриговала, детка! Теперь тебе надо препарировать его и вынуть на всеобщее обозрение живое, бьющееся сердце!
— Будет готово на следующей неделе, — радостно ответила Сьюзен, наливая в чашку холодный кофе и ставя ее в микроволновую печь. — Пусть у этих засранцев проснется аппетит, верно?
— У каких засранцев?
Журналистка засмеялась.
— У читателей.
— А-а, — протянул Йен. — Верно.
Сегодня Сьюзен приоделась в ковбойские сапоги, джинсы, фирменную футболку «Пикшз» и красный бархатный блейзер. В правый нагрудный карман пиджака сунула репортерский блокнот, в левый — две шариковые ручки с синей пастой. Даже уложила феном свои розовые волосы и воспользовалась косметикой. Закончив приготовления, открыла блокнот на странице, где корявым почерком были записаны фамилии и телефонные номера, продиктованные Арчи Шериданом. Она помедлила, вспомнив, что сегодня детектив прочитает первую статью (как-то он к ней отнесется?), но тут же отогнала от себя тревожное ощущение. «Я автор, а Шеридан — всего лишь тема». Первая часть из четырех готова. Пора браться за следующую. Набрала номер.
— Алло? — бодро произнесла она в трубку. — Это Дебби Шеридан?
Ответ прозвучал после мимолетного колебания:
— Да.
— Меня зовут Сьюзен Уорд. Из «Орегон гералд». Ваш муж предупредил вас, что я буду звонить?
— Да, кажется, говорил что-то.