Наконец мне удалось скормить ей всю ляжку, и, снова заткнув девушке рот, мы отправились вниз – ужинать.
Ко второй смене блюд возле стойки появился неизменный гость подобного рода заведений – высохший старичок-бард с побитой дорогой (или сапогами недовольных слушателей?) лютней. Лицо странствующего из таверны в таверну певца за годы путешествий осунулось и напоминало теперь морду охотничьего пса. Сопливый нос, из которого торчали жесткие рыжие волоски, шмыгал, улавливая ароматы угощений, а взгляд голодных глаз перебегал с одного стола на другой.
– Эй, ты, старый чурбан! – кто-то метнул в барда обглоданной костью. – Ты чего сюда приперся?! Давай пой!
Менестрель с трудом уклонился от пущенного в него снаряда и, пригладив засаленные волосы, ударил по струнам.
– Песня, – хрипло оповестил он и, откашлявшись, добавил: – Песня о темных днях!
Толпа жиденько поаплодировала и приготовились слушать.
Бард еще раз прокашлялся и начал:
И темные тучи запляшут в небе,
И враг на границах прорвет оборону,
Как стая ворон налетает на лебедя,
Так будут кружить враги над короной.
Да, не ахти какое начало – размер ни к черту да и смысл мрачноват для спокойной попойки. Впрочем, барда мое мнение нисколько не интересовало, поэтому он продолжил:
Надежда побита врагами с чужбины,
Всё ближе конец и всё дальше победа,
Не сможете вы, господа-господины,
Расправиться с этими глупыми бедами.
Но выйдет один, не замеченный раньше,
На сцену, под свет, из-за темных кулис,
Лицо перекошено в страшной гримасе,
И имя герою пришедшему – Лис!
Мне показалось, что он хочет ткнуть в меня пальцем. Чтобы все увидели, кто этот самый Лис есть!
Стало не по себе. Хотя чего только не придумают эти бродяги?!
Но тут бард продолжил:
И ринутся злые враги в свое логово,
Оставят израненных тут догнивать,
Погонит их Лис, погонит их, боровом
В берлоге проклятой век доживать.
И вновь установятся те же границы,
Всё те же враги – только там, за лесами,
Опасны в опале голодные Лисы,
Опасна Волчица своими клыками.
Закончилось повествование замысловатым пассажем на лютне. Собравшиеся в зале одобрительно загудели, и в шляпу старика полетели первые медяки.
Агенты Радуги
– А ты уверена, что это необходимо? – скривился я. – Лезть ночью в особняк Дома Ролинхас, подобно последним разбойникам… И главное – зачем?
– Чтобы обнаружить слабые места, которыми воспользовались злоумышленники! И вообще, неужели ты не чувствуешь в этом ни капли романтики? Ночь. Луна. Звезды. Богатый особняк.
– И два вора, – закончил я. – Начинающих.
– Не скромничай. При желании мы легко одолеем и десяток макгайверов!
– Ты сама-то в это веришь?
– Не очень. Но в это верит большинство людей, посему следует активно поддерживать слухи, которые нам на руку. Только сегодня мы не будем использовать какие-то свои способности. По словам короля, воры, которые забрались в это здание, магами не были. Так что забудь обо всём, что знал, и готовься карабкаться по стенам.
– Мне так и видится горячее приветствие главы Дома, когда он обнаружит, что в этот раз вместо воров к нему пробрались два агента Радуги!
– Зеленый, ты что, боишься? Опасаешься разозлить какого-то дворянина, пусть и одного из самых известных людей Стома?
– Мне кажется, ты сама ответила на этот вопрос.
Я немного помолчал. Да нет, всё же это глупо пытаться подобным образом выведать способ, каким разбойники пробрались в дом.
Я вышел к воротам особняка и с удивлением отметил, что они открыты! Интересно, охрану этого здания хоть что-то может научить бдительности? Судя по отсутствию шагов за спиной, Оранжевая не стала следовать за мной. Я дошел до дверей и громко постучал в дверной молоток.
Никто не откликнулся. Такое ощущение, что передо мной – абсолютно пустой дом.
Еще одна попытка. И снова в ответ – тишина.
Я, с трудом сдерживая ругательства, схватил дверную ручку и дернул ее на себя.
Дверь легко поддалась, и я, потеряв равновесие от рывка, едва не упал.
Что за шутки? Ал Ролинхас обязан был усилить охрану, а не распахивать двери на радость ворам и грабителям! Или он и вправду думает, что оплошность макгайвера – всего лишь нелепая случайность, которая больше не повторится? Что ж… В таком случае у меня есть возможность преподать заносчивому дворянину пару хороших уроков…
Я вошел в дом как в свой собственный. Огляделся. По обеим сторонам от дверей лежали стражники.
– Ага! – злорадно воскликнул я. – Спать на посту?!
И, недолго думая, хорошенько пнул одного из них.
К моему удивлению, он никак не отреагировал. То есть не только не вскочил, а даже не всхрапнул возмущенно!
Я с очень нехорошим предчувствием пригляделся к стражу внимательней. Послушал сердце – тишина.
Мертв. Похоже, задушен.
Значит, грабители решили вернуться? Или здесь побывал кто-то другой?
На всякий случай вынув из ножен кинжал, я медленно пошел наверх, в кабинет ал Ролинхаса.
Каменная лестница под ногами отливала в пробивающемся через окна лунном свете как-то по-особому мрачно. А ведь где-то поблизости наверняка бродит макгайвер… При одной мысли о сторожевом призраке меня пробрал озноб. Конечно, теоретически агент Радуги вроде меня мог спокойно расправиться даже с двумя-тремя подобными тварями, но на практике встречаться с ними мне пока не доводилось. Оставалось только подбодрить себя и приготовиться использовать какое-нибудь заклятие, достаточно сильное, чтобы справиться с привидением.
Лестница закончилась, и я оказался на втором этаже. Дверь в кабинет ал Ролинхаса располагалась прямо по коридору, буквально в пяти шагах. Я успел сделать только два, прежде чем поскользнулся и рухнул на пол.
Проклятье! Этот шум наверняка спугнул грабителей и привлек внимание призрака! Нужно срочно бежать в кабинет, пока не поздно…
Я поднялся и глянул на лужу у ног. Ничего особенного – просто коричневая жижа, в которой лежит небольшой жетончик на цепочке, пара метательных ножей и короткий меч.
Аккуратно выудив из лужицы жетон, я вытер его прямо о свой плащ и с трудом – буквы оказались чертовски маленькими – прочитал надпись.
«Ал Ролинхас».
Я тихо крякнул и тупо уставился на лужу. Единственное, что осталось от практически непобедимого макгайвера, грозы воров и грабителей!