– Фэт?! – чуть ли не в один голос воскликнули вновь прибывшие.
– Да я это, конечно! Кто ж еще? – усмехнулся рыцарь. – Садитесь к нам!
Странник, вампир и волшебница, не задумываясь, приняли приглашение.
Представив друг другу собравшихся за столом персонажей, Фэт довольно хрюкнул и обратился к вампиру:
– Вы-то сюда зачем приехали?
– Да вот, опять карты! – ответил Пижон несколько рассеянно.
– В покер, да? И с кем на этот раз?
– Не поверишь…
– Да ну, брось!
– С Дедом Морозом.
Шаман, доселе увлеченно болтающий с Элви на самые разные темы, резко повернулся к вампиру. Точно так же поступил и Гарри, отодвинув в сторону до сих пор нетронутое блюдо.
– Что-то не так? – понял вампир. – Вам что, тоже бородатый нужен?
– Да, – твердо ответил Шаман. – Будем скальп снимать.
– Ого! – покачал головой Валентин. – А зачем он вам нужен?
– Пока не сниму, не успокоюсь! – словно не слыша ангельского вопроса, продолжил Шаман. – Я уж ему…
– Да будет тебе! – осадил разошедшегося егеря Фэт. – Если надо Пижону с Дедом сыграть – пусть играет! Больше пары часов ему не понадобится, – а там уж и ты с топориком!..
– Ну… ладно… – нехотя согласился Шаман. – Но только пару часов!
Они еще долго спорили. До того самого времени, когда за окном уже вовсю светило солнце, лаская покрытую снегом землю.
В Винтервилле наступило утро.
Пора!
– Вот те на… – почесал в затылке Пех.
Остальные молча взирали на дворец Деда Мороза.
Кто-то – мрачно, как Шаман и Пех. Кто-то – изумленно, как Элви, Фэт и Пижон. А кто-то – совершенно без эмоций. Как Валентин.
– Ну, что, пошли? – невозмутимо спросил ангел, делая шаг ко входу в дворец.
– А ты думаешь… там есть, куда идти? – осторожно поинтересовался рыцарь.
Валентин пожал плечами.
Все было бы намного проще, если бы Зимний оказался самым обычным дворцом, таким, как его представляют сотни, тысячи, миллионы жителей Астрата… А не сколоченным наспех дощатым отстойником с табличкой!
Размеры «дворца» поражали: Фэт, зайди он внутрь и реши вдруг развернуться, обязательно цеплялся бы плечами за стенки. И где там Деда Мороза искать?..
Хотя, конечно, одно из мест знали все… Но лезть туда никто не хотел.
Так бы и стояли они до самого Нового года, когда Деду Морозу вылезти бы приспичило по случаю праздника.
Но не зря Фэт взял с собой Гарри Пеха.
– Есть! – Вор неожиданно просиял и бросился к отстойнику.
Фэт с Шаманом переглянулись: неужто топиться вздумал? И поспешили за Гарри.
Однако нырять в дыру Пех и не собирался: присев на корточки, он вставил в щель между досками пола кинжал и что есть силы нажал на рукоять.
– Чего ты задумал, Гарри? – спросил Шаман, попутно отгоняя кружащих в воздухе мух.
– Сейчас… – процедил сквозь зубы вор.
Доска поддалась на удивление легко. Бросив ее в жерло отстойника, вор поддел другую, после чего отправил ее на свидание с сестрицей.
Спустя пару минут друзьям открылся проход. Точнее, они увидели прислоненную к стене лестницу, наподобие тех, что используют при осаде крепостей.
Низа лестницы видно не было: его скрывала темнота подвала.
– Нам вниз! – прокашлявшись, сказал вор.
– Отлично, Гарри! – довольно улыбнулся Фэт. – Мы тогда полезли, а вы с Элви, Пижоном и Валом – следом! В темпе!
Егерь кивнул и поспешил к стоящим чуть в стороне от отстойника друзьям.
– Ну, спускаемся? – хмыкнул Гарри и полез, ловко перебирая ногами и руками, вниз.
На «дне» оказалось светло и тепло: кто-то особо догадливый укрепил в стенах магические светильники, формой напоминающие различные елочные игрушки. Тут тебе и медвежата, и ежата, и еще черт знает что! В общем, выбор богатый.
В сторону отходил высокий коридор, с той же мишурой на стенах.
– Что, пошли? – хриплым от волнения голосом спросил Фэт.
Остальные молча кивнули.
Несмотря на яркое освещение и ничем не нарушаемую тишину, логово Деда Мороза все равно оставалось логовом Деда Мороза – и никак иначе!
Фэт шел первым. Следом шагали егерь с любимым топором в руках, вор, Пижон, волшебница и ангел.
Тоннель оказался пуст. Ну, не совсем, конечно, но монстров в нем не было. По крайней мере живых: остовы неизвестных путникам существ нет-нет да и попадались на глаза. А может, это были и самые обычные человеческие скелеты, над которыми знатно поглумилось время.
Помимо костей ничего интересного друзьям не встретилось. Ни тебе неприличных словечек на стенах, никакого, хоть самого завалящего чудища – только странное ощущение тоски да пыль, словно коридор уже много-много лет не топтали люди.
Шли друзья молча, каждый по-своему осмысливая важность грядущей встречи. Шаман нет-нет да и гладил рукоять волшебного топорика. Пех кусал верхнюю губу, в мыслях уже наигрывая на вожделенном рожке незатейливую мелодию. Пижон думал об игре, пытался что-то просчитать – хотя как можно предугадать что-то в покере?..
Элви думала о судьбе Крылана. Нет, она, конечно, не влюбилась в Смотрящего, иначе не просила бы перенести ее к Пижону и не шла бы сейчас с вампиром. Ей было жаль крылатого надзирателя Лабиринта, ведь именно она, уничтожив Зло, отправила Смотрящего в небытие.
Но не к этому ли он стремился? Не этого ли ждал семь веков?
И только Фэт с Валентином не утруждали себя хоть сколько-нибудь важными мыслями. Страннику не терпелось поскорее закончить с Дедом Морозом и отправиться на встречу с последним соперником Пижона, чтобы наконец приступить к выполнению демиургского договора – о встрече с Духом он не забыл.
Наверное, именно поэтому уже он, а не Фэт, возглавлял идущую по коридору процессию.
Рыцарь же думал о будущем. Неужто он навечно погряз в рутине? Неужто на этом приключения закончатся и оставшуюся часть жизни он проведет в герцогском замке, изредка выезжая ко двору на различные празднества и банкеты?
Нет, ничего плохого в этой жизни конечно же быть не может. Более того – почти любой мечтал бы оказаться на месте Фэта. Да и, если вдуматься, не в том ли благо? Что может быть лучше, чем обрастать жирком от постоянного ничегонеделания, тискать стареющую жену и симпатичных молоденьких служанок да, кряхтя, рассказывать внукам истории о былых похождениях, безбожно преувеличивая заслуги?
И Фэт с грустью думал, что этот удел, к сожалению, для него. И в то же время умереть ему суждено не от руки врага, как храброму герою и воину, а именно в собственной кровати от старости или от застрявшей в горле кости на очередной годовщине свадьбы.