– Шнирхе побери мою душу, как мне надоело постоянно думать об этой проклятой мании! Вспоминать лицо той женщины… Но я не могу не думать! Через день-другой мания вновь напоминает о себе, и я, ничего не соображая, опять убиваю. Она, наверное, и тут, в лесу, найдет способ получить меня! Тут, где людей и нет почти!
Конь тихо вздохнул. Точнее, очень похоже было, что он вздохнул.
Чернышу действительно было жаль хозяина. Но он ничем не мог ему помочь.
Да что там говорить о нем, о мерине, самом обычном, который и дальше возил бы толстого господина из столицы в портовый городок и обратно, если бы одной темной ночью в конюшню не проскользнул Джефри?
Черныш, конечно же, не знал, что с манией жнеца не справились ни Лейзон, ни даже оракул. Мерин думал, что вся проблема в том, что он конь. Не человек. И поэтому – только поэтому – он не может помочь Джефри.
И оттого Черныш вздыхал.
Они шли еще долго, покуда не вышли к широкому тракту. Жнец легко определился с направлением.
– Двинем на юг. На севере море, а на юге… на юге, если мне не изменяет память, столица! Только тот ли это тракт?.. Впрочем, разберемся потом…
Джефри забрался в седло и тронул поводья.
Он все еще надеялся найти лекарство от своей страшной болезни. А где искать его еще, как не в столице? Там наверняка обитает куча магов, целителей… Может, они смогут ему помочь?
Черныш шел мелкой рысью, по обеим сторонам дороги все еще тянулся зеленый лес…
А совсем недалеко, если идти едва заметной тропинкой, находится деревенька Марь, в которой живет самое прекрасное существо на свете.
Гвен.
* * *
Король задумчиво смотрел в окно, на плац.
Там генерал Ромс с горсткой помощников пытался научить ополченцев, как правильно обращаться с мечом. Некоторые показывали хорошие задатки, но у большинства клинок и в руках не держался. Громкие возгласы басовитого генерала только пугали бедняг, и они, вместо того чтобы повыше задрать подбородок и приняться за дело с утроенным усердием, попросту опускали руки.
Джуан Первый покачал головой и закрыл штору.
Он прошел к книжной полке, взял один томик наугад. К удивлению, это оказалось «Искусство фехтования». Достаточно старая книга – страницы уже пожелтели, да и переплет потерся.
Король сел в кресло и открыл первую страницу. Прочел первый абзац:
«Фехтовать может научиться каждый, обладающий должным усердием. Другое дело, что степень умения будущего мастера зависит от его задатков. Так, полные люди будут работать клинком слишком медленно, чтобы использовать его в настоящем бою, а тощие, напротив, будут работать шустрей, но, не обладающие такой массой, будут иметь удар много слабей, чем того может потребовать ситуация. Люди же, не слишком худые и не слишком толстые, являются лучшими учениками для любого мастера. В их фехтовании можно сделать ставку как на силу, мощь, так и на ловкость, технику».
Истина.
Сам король относился как раз к третьей категории. Учитель, один из лучших в королевстве, не мог нарадоваться на усердного ученика, который, спрятавшись от надоедливых нянюшек в самом дальнем углу сада, до изнеможения отрабатывал упражнения с одноручным мечом и шпагой.
Во время одной из таких тренировок с ним и произошел случай, который запомнился Джуану на всю жизнь.
Ему тогда было двенадцать лет.
Он, как всегда, прятался в дальнем углу сада и упражнялся с деревянным муляжом, вырезанным по образу кортеланса.
Взмах, блок, уход… Взмах, блок, уход…
И вдруг прямо перед ним, словно из воздуха, возник человек.
Незнакомец скрывал лицо под капюшоном своего черного плаща. В руке у него был кинжал.
Джуан, удивленный и напуганный, отпрянул. А потом улыбнулся незнакомцу, решив, что это – какая-то игра, придуманная его учителем или отцом.
Увидев эту улыбку, отпрянул уже незнакомец. Потом он затрясся, будто в припадке, стиснул челюсти, прорычал:
– Не… мо… гу…
И – снова исчез. Словно призрак.
Тут прибежали до смерти перепуганные нянюшки, принялись – в который уж раз! – причитать и просить Джуана больше так не делать. Он, как всегда, долго кивал, и они, счастливые, повели его к фонтану.
А принц все думал о том загадочном незнакомце и пытался понять, что же означали те его слова.
«Не могу».
Он до сих пор вспоминал об этом случае, об этих словах. Но так и не понял, что же они означали.
Король закрыл книжку и, откинувшись в кресле, задремал.
* * *
Буквально пару дней осталось идти армии Пирса.
Скоро, очень скоро мечи вдоволь напьются крови врагов. Столица падет, короля и ближайшее его окружение обезглавят, а он воцарится на троне…
Так думал главарь Своры.
– Не беспокойтесь, господин, – сказал Серый, когда Пирс поделился с ним сомнениями относительно некромантов. – Это лучшие темные маги в Ваго. Их силы хватит, чтобы уничтожить десяток таких городов, как Роузен.
– Вот только приложат ли они эти силы? – покачал головой главарь. – За все это время они общими усилиями всей сотней подняли пару-тройку скелетов. Этого достаточно, чтобы уничтожить хотя бы один город? Сомневаюсь.
– Нет, конечно же, недостаточно, – закивал Серый. – Но вы должны понимать, что наши маги берегут силы для решающего сражения. Зачем им тратиться впустую? Пока хватает ваших мечей; когда понадобится – в ход пойдет наша магия.
– Будем надеяться, что ты не врешь, – сказал Пирс. – Хотя зачем тебе это? Думаю, в победе ты заинтересован так же, как и я.
Серый кивнул, и главарь Своры, вздохнув, поднялся и побрел к Шелдону.
– Даже больше, Пирс, – прошипел Серый едва слышно. – Даже больше, чем ты.
* * *
– Еще одно пиво! – крикнул Джефри.
Девушка кивнула и бросилась на кухню – выполнять заказ.
Жнец вытряс последние капли из кружки себе в рот и грохнул посудой о стол.
Едва ли не все, собравшиеся тем вечером в «Молчаливом филине», покосились на странного посетителя, но жнецу было на них наплевать.
Он был невероятно пьян. Впервые в жизни.
Богатые топят горе в вине, а бедные – в старом добром эле.
До этого жнецу доводилось пробовать пиво – в том портовом городке… и оно уже тогда ему понравилось. Но в тот момент у Джефри не было денег.
Теперь же благодаря лорду Лейзону – и с чего такая щедрость? – у жнеца на поясе болтался кошель, доверху набитый серебрениками.
– Вот ваше пиво, господин, – сказала девушка, опуская кружку на стол.