Лучше бы они прикатили домой пару бочонков ирландского эля…
P. S. Не факт, что все было именно так, но, по мне, выходит очень логично.
* * *
Бар «Полная фляжка» пользовался завидной популярностью среди местных выпивох, которым дома запрещали пить жены. Также в нем частенько бывали алкоголики-одиночки с дефицитом общения. Они, напротив, мечтали жениться, завести детей, но по тем или иным причинам никак не могли найти свое счастье. Именно поэтому они приходили сюда и с умным видом кивали, когда более удачливые рассказывали им о тяготах семейной жизни.
Под первую категорию Винс не подходил, ко второй относился лишь частично: он по натуре был интровертом и сторонился людей. Именно поэтому детектив каждый вечер приходил в бар и с нетерпением ждал, когда же настанет его звездный час.
С семи до восьми.
Театр одного актера, театр, которому не нужны зрители. Нужны лишь восковые статуи, не могущие возразить его словам, не способные уйти от его язвительных уколов.
Халиф на час.
В его распоряжении — лучшие вина, лучшие сигары, лучшие яства и автомобили. Он может прокатиться на «Хаммере» с открытым верхом, обливаясь Шато Латур столетней выдержки и швыряясь омарами в голубей.
Он может делать все, что придет ему в голову.
Но только час в день.
Хорошего понемногу, как говорится.
«Фляжка» находилась в десяти минутах от его дома, на Баллевар-стрит. Бар не мог похвастаться яркой вывеской, но дополнительная реклама и не требовалась. «Фляжка» привлекала людей низкими ценами и добродушным персоналом.
В углу зала стоял старый музыкальный автомат, под завязку напичканный джазом. Винс не знал, осознанный ли это шаг, или хозяин просто купил что подешевле — но многим нравилось подпевать Билли Эвансу и Квинси Джонсу.
Кроме того, в баре имелся телевизор и, что самое главное, бильярд. Проводились даже особые турниры по «восьмерке» среди завсегдатаев «Фляжки» — победителю доставался бочонок пива и кружка с названием бара на боку.
В общем, для уставших от повседневной суеты и любящих скоротать вечер за кружкой пива в теплой компании лучшего заведения было не найти.
Винс толкнул дверь и вошел внутрь.
— Черта с два ты загонишь «четверку», — авторитетно заявил мужчина лет пятидесяти пяти.
— Не гавкай под руку, тогда я все забью! — проворчал его соперник, мужчина за сорок в клетчатой рубахе. На голове у него была кепка с рисунком черепа, из глазницы которого выглядывала полосатая змея.
— Да тут хоть гавкай, хоть нет — все одно промажешь!
— Заткнись, Джим.
— Да ну тебя, — фыркнул пожилой и отвернулся в сторону.
Его не по годам живой взгляд бульдогом вцепился в Новала.
— Ба! Какие люди! — протянул Джим. — Гляди, Мердок, да это же Винс! Эй, Винс! Здорово!
— Здорово, — сказал сыщик, подходя к игрокам и пожимая протянутые руки. — Как всегда, пул?
— Ну а то что же, — довольно ощерился Джим. Последние полгода он ходил без парочки передних зубов — сцепился с кем-то во время очередной игры. Хотя Джим и был заядлым бильярдистом, играть он толком не умел. Впрочем, его самого это ничуть не расстраивало — он играл, чтобы играть, а не чтобы выиграть, и просто убивал время.
Мердок был не из таких. Ему был свойственен большой азарт, и если уж он участвовал в игре, то любыми способами стремился победить.
Джим и Мердок были давними знакомыми Винса. Их первая встреча случилась года три тому назад, когда детектив отправился на поиски нового бара — взамен сгоревшего при странных обстоятельствах «Пузатого бочонка» — и решил заглянуть во «Фляжку». Пару раз за эти три года они с Мердоком таскали Джима домой, где его поджидала толстушка-жена, внешне напоминающая скорее боксера-тяжеловеса, чем женщину. После таких вечеров Джим возвращался в бар через пару дней, изрядно помятый и с синяками на лице, но, тем не менее, в приподнятом настроении.
— Мать его так! Мердок! Да ты ударишь, наконец, или мне до Дня Независимости стоять?
— Стой, — огрызнулся соперник, склонившись над столом и прищурившись. — Мне-то что? Только вот Летисии это вряд ли понравится.
— Кто б ее спрашивал, что ей нравится, а что нет, — с улыбкой отмахнулся Джим. — Главное — игра, а женщины подождут. Для того они и созданы — стирать, стряпать да пьяных мужей из бара дожидаться.
— Ох, слышала бы тебя сейчас жена… — покачал головой Мердок.
— Ты бей давай, а с женой своей я сам как-нибудь разберусь, — поторопил его Джим. — Слава Богу, тридцать лет вместе уже, в этом году юбилей такой, своеобразный.
— Да? И когда?
— А тебе зачем? Это, знаешь ли, наше, внутрисемейное. Не лезь, куды не просят, Мердок. Лучше шар в лузу толкай, а не хочешь если, так давай сюда кий, я тебе покажу, чего умею.
— Ой, да на, держи уже! — фыркнул Мердок, протягивая ему биток. — А то языком ты, я смотрю, горазд, а ну как делом подтвердить?
— И подтвержу, — заверил Джим, наклоняясь к столу. — Бинокль у кого попроси, чтоб лучше видеть, как я «четверочку»-то!..
Детектив наблюдал за ними, опершись спиной на стойку.
— Здорово, Винс, — поприветствовал его бармен, толстяк Брюс.
Огромный, кучерявый, с большими серыми глазами и добродушной улыбкой на лице, он являлся неотъемлемой частью «Фляжки».
«Будь на его месте тощий хмырь с бегающими глазками… Да нет, о таком и думать не хочется. Здесь нужен такой парень, как Брюс — он ведь почти один в один с большинством клиентов: толстенький, щекастый, улыбчивый…» — подумал Винс.
— Здорово, — ответил детектив, поворачиваясь к стойке.
Джим все-таки не забил свою «четверку» и теперь сокрушался по этому поводу, а Мердок смеялся и хлопал себя по пузу.
— Пивка? — предложил Брюс.
— А давай.
Бармен вытер руки о фартук и сунул кружку под кран. Винс лениво наблюдал, как струйка пива течет вниз, ударяется о стенку и пеной разлетается по дну.
— Вот, держи.
— Спасибо, Брюс, — Винс нашарил в кармане доллар и положил на стойку. — Что слышно?
— Немного того, немного сего, — уклончиво ответил бармен. — Смотря что интересует.
— Любые сплетни. Чисто для души.
— Ясно, что не для дела, — ухмыльнулся Брюс, наливая еще одну кружку — себе. — И чего ты не подыщешь нормальную работу? Полиция прекрасно справляется с тем, что происходит в нашем захолустье, клиенты к тебе не идут. Такими темпами и по миру пойти не долго.
— Не бойся, не пойду, — с улыбкой сказал детектив. — Я этим и не из-за денег занимаюсь вовсе — так, развлечения ради.
— Ага. А живешь ты на наследство покойного дядюшки? — сощурился Брюс.