Грег Олдрич покачал головой.
— Чего только в мире не бывает! Главное, что все позади. — Он взял Эмили за руку и поцеловал в щеку. — Должен вам признаться, вы чем-то напоминаете мне Натали. Сам не знаю, чем именно, не могу толком разобраться. Но вы очень похожи на нее.
— Наверное, она была замечательной женщиной, — ответила Эмили. — И мне приятно, что между нами есть что-то общее.
— Правда, они похожи, Элис? — ласково спросил Грег.
— В какой-то степени конечно, — тихо произнесла мать Натали, делая вид, что всматривается в черты Эмили. — Нам пора, а вы пока отдыхайте. Я позвоню завтра — выясню, как вы себя чувствуете.
«Боже праведный, — мысленно добавила Элис. — Конечно, они похожи! Ведь в ней бьется сердце моей Натали!»
Она вспомнила, как, превозмогая горе, разрешила своему лечащему врачу отдать сердце Натали молодой вдове, потерявшей мужа на войне. Доктор тогда поделился с Элис чужой бедой: жизнь его пациентки под угрозой и та нуждается в срочной трансплантации.
«Мне можно было не читать в газетах, что пересадка сердца Эмили прошла в той же нью-йоркской больнице, куда привезли Натали, и что эти два события совпали по времени. Никто не говорил мне, что Эмили оперировал тот же хирург. В ту самую минуту, как я села напротив Эмили, я увидела перед собой живую Натали».
На прощание Элис оглянулась, пряча слезы, и подумала: «Эмили не надо знать, и Грегу не надо — пусть просто живут дальше. К сожалению, я не смогу часто ее видеть, и с этим придется смириться».
— Надеюсь, вам теперь дадут отпуск, вы поправитесь, и у вас все будет хорошо, — бодро сказала Элис.
В ответ Эмили улыбнулась.
— Вы совсем как мой отец. Сейчас он как раз летит в самолете, спешит меня навестить. — Она помолчала и зачем-то призналась матери Натали: — Завтра меня выпишут, а в субботу у меня свидание с одним хирургом-ортопедом. Пойду обязательно!
«Обязательно, — повторила про себя Эмили, когда осталась одна. — Теперь уже можно...»