– Что с тобой, милая? – тихонько спросил он, целуя ее в шею. – Я что-то делаю не так?

– Дима, я не хочу умирать, – быстро зашептала она. – Я не хочу, не хочу, не хочу. Я боюсь. Если он меня выследил, он может нас убить.

«Слава богу, она не сумасшедшая, – с облегчением подумал Платонов. – Нормально развитый инстинкт самосохранения заставляет ее перед страхом смерти самоутверждаться в качестве живого существа. Что можно противопоставить смерти? Только продолжение рода. Поэтому перед ее лицом повышается сексуальная активность. Но она что-то уж слишком боится. Похоже, она знает больше, чем я. Значит, она о чем-то умалчивает. Интересно, что же это такое, чего я не знаю и что заставляет ее так трястись от страха?»

Он ласково успокаивал Киру, утешал, говорил, что ничего страшного случиться не может, что она все придумала, умело и настойчиво ласкал ее до тех пор, пока она не закрыла глаза и не откинулась на подушки, прерывисто дыша.

Когда все закончилось, Дмитрий поцеловал Киру в щеку и ушел спать на кухню. Судя по доносившейся из комнаты тишине, Кира уснула сразу и крепко, и Платонов слегка позавидовал ее нервам. Сам же он еще долго вертелся, пытаясь понять, что могло так панически испугать Киру, а заодно принять решение о том, как ему вести себя дальше. Самым главным был вопрос о Кире: что делать с ней? Да, она убийца, она преступница, на ее совести шесть жизней, и она безусловно должна быть наказана. Но она – женщина, которая не побоялась привести его в свой дом, когда он нуждался в ночлеге и отдыхе, которая поверила ему и согласилась помочь, принеся ему в жертву собственные планы и удобства. И, кроме того, это женщина, которая в данный момент явно чем-то напугана и сама нуждается в поддержке и защите. «Так как, Платонов, – спросил сам себя Дмитрий, – кем ты предпочитаешь быть, ментом или мужчиной?»

С этим вопросом в голове он уснул, с ним же и проснулся и решил еще некоторое время полежать тихонько, чтобы не будить Киру и подумать в спокойном одиночестве.

К тому моменту, когда она встала, Дмитрий принял решение и угрюмо думал: «Ты не мент и не мужик. Ты просто сволочь, Платонов».

2

Выполняя указание Платонова, Кира снова поехала в центр, на Садовое кольцо, звонить. Первый звонок был Казанцеву.

– Дима все еще разбирается с Катей из Омска, – произнесла Кира условную фразу. – Ему надо знать, куда ему сегодня ехать.

– Через пять минут скажу, – пообещал Казанцев. – Перезвоните мне.

Через пять минут Кира уже знала, что пароль для получения информации в Центральном адресном бюро на сегодняшний день был «Воронеж». Без знания пароля, предупредил ее Дмитрий, в ЦАБе информацию не дают никому, да и то спрашивают фамилию и место работы.

– В Центральном округе работает Ламара Ушанговна Бицадзе, вот ею и назовешься. Ты умеешь говорить с грузинским акцентом?

Кира с улыбкой произнесла несколько слов, имитируя произношение известной грузинской певицы, исполняющей русские романсы.

– Замечательно, – похвалил Дмитрий. – Значит, позвонишь Казанцеву, спросишь пароль, потом позвонишь в ЦАБ, скажешь, что ты – Ламара Ушанговна Бицадзе из Центрального округа, и спросишь данные на саму себя. Назовешь свою фамилию, имя, отчество и год рождения и спросишь адрес и номер телефона.

– А зачем это нужно? – удивилась Кира.

– Будем с тобой проверять, не затеял ли против нас игру кто-нибудь из крупных милицейских чинов, – объяснил Платонов, чувствуя себя полным идиотом. – Серега не может взять и прислать к нам с тобой убийцу, он должен пойти к руководству и наврать им с три короба про то, что я невероятно опасен, ну и так далее. Короче, если нас выследили и против нас что-то затеяли, то по твоему адресу и по твоей фамилии справок не дают. Поняла? Мы с тобой вроде как в разработке находимся. Поэтому, если тебе ничего не скажут и переадресуют к кому-нибудь в МВД, значит, ты была права, и нам с тобой надо быстренько уносить ноги. Зато если тебе скажут все, что ты просишь, стало быть, все в порядке, твой адрес на контроле не находится. Только акцент не забудь.

И вот сейчас Кира стояла в телефонной будке и, старательно имитируя грузинский акцент, произносила:

– Добрый день, девушка, до Воронежа доедем?

– Фамилия?

– Бицадзе из Центрального округа.

– Кого ищем?

– Левченко.

– Ждите.

Примерно через полминуты в трубке послышался другой женский голос.

– Левченко. Имя и отчество?

– Кира Владимировна.

– Год рождения?

– Шестьдесят пятый.

– Место рождения?

– Москва.

– Ивановская, 18, квартира 103. Телефон…

Она выслушала свой адрес и телефон, поблагодарила и повесила трубку. Значит, Русанов не посмел ничего затеять официальным путем. Значит, никто в МВД не в курсе, где находится Дмитрий Платонов. Это хорошо.

И наконец, третий звонок, который просил сделать Дима. Она должна позвонить Каменской и сказать загадочную фразу: «Заместитель начальника ОВИРа Центрального округа плохо выполняет свою работу».

– И что это означает? – изумленно спросила Кира, выслушав странную просьбу Платонова.

– Да не бери ты в голову, – отмахнулся он. – Это что-то вроде пароля, наши милицейские дела, жаргон. Просто запомни и скажи ей.

– Нет, я хочу понимать, что делаю, – заупрямилась она. – Я не буду звонить Каменской, если не буду точно знать, что и зачем я говорю.

– Понимаешь, те российские граждане, которые по делам фирмы «Артэкс», а потом и фирмы «Вариант» выезжали за границу, оформляли паспорта в ОВИРе Центрального округа. Там завелся один лихой и наглый взяточник, который за огромные деньги делал загранпаспорта в течение трех дней без всяких проверок и в нарушение всех правил. Я знал об этом уже давно, но молчал, чтобы не спугнуть всю стаю. А теперь, раз уж мы с тобой решили, что Русанов нас продал и документы, над которыми я так трясся, все равно ушли в чужие руки, можно и ОВИРом заняться. Пусть Каменская шепнет кому надо, чтобы там проверку затеяли. Поняла?

– Теперь поняла, – кивнула Кира.

3

Когда позвонила женщина, связанная с Платоновым, Настя сидела в своем кабинете и готовила для Гордеева очередную аналитическую справку. То, что ей пришлось выслушать, ошарашило ее.

– Я правильно поняла? – переспросила она. – Заместитель начальника ОВИРа Центрального округа плохо выполняет свои обязанности?

– Да.

– Хорошо, я разберусь, – сухо ответила Настя.

Ситуация перестала ей нравиться. Еще вчера, когда Игорь Лесников нашел у Елены Русановой ту пресловутую нотную тетрадь, от которой была отрезана полоска бумаги, чтобы записать на ней номер банковского счета, Настя с грустью подумала, что доступ к этой тетради имели в равной степени и Русанов, и Платонов. И тот и другой регулярно бывали у Елены, и оба частенько делали из ее квартиры деловые звонки.