— Да-да, именно там.
— Ну, если речь идет о нем, то они закрыли бизнес. Здание снесли, а участок продается.
— А вы, случайно, не знаете, где можно найти хозяина?
Выпятив подбородок, женщина смотрела на Дзюнко настороженно, с опаской. Та постаралась приветливо улыбнуться:
— Как-то однажды хозяин выручил меня… Я оказалась тут случайно и решила, что, может быть, стоит зайти и поздороваться, но все вокруг выглядит по-другому, и я, по-моему, заблудилась.
Честно говоря, Дзюнко и сама понимала, что несет малоубедительный вздор, ведь еще и шести утра не было. Явно слишком рано для визита к случайному знакомому. Но девушка была просто не в силах придумать что-нибудь более подходящее. Сил у нее оставалось немного после таких испытаний: радость, что она вообще обнаружила работающий магазин в такой час, изнеможение от событий прошедшей ночи, боль от раны и нетерпеливое желание поскорее распутать этот клубок — все это не способствовало ясности мыслей.
А тут еще этот запах! Она любит тофу, но в процессе готовки запах от него не самый приятный. От этого пара, пахнувшего больницей, ее снова зазнобило и голова закружилась, как тогда, после ранения.
— Ну так вот, «Плаза» накрылась, — грубо сказала женщина. — Про хозяина я ничего не знаю. Мы старались не иметь с ними дела.
— И давно они вышли из бизнеса?
— Примерно месяц назад. Точнее не помню.
— Может, хозяин живет где-нибудь поблизости?
— Не знаю и знать не хочу.
Женщина отвернулась от Дзюнко и склонилась к своей лохани. Она со скрежетом завинтила кран шланга, перекрывая воду. Потом вытащила металлическую раму из лохани и пошла прочь, направляясь к задней двери магазина.
— Простите еще раз…
— Ну, что вам еще нужно? — Женщина оглянулась через плечо.
У Дзюнко слова застряли в горле. Похоже, она чем-то рассердила эту женщину. Напрасно она поддалась нетерпению и обратилась к ней, не продумав предварительно какой-нибудь надежный план.
— Ничего, извините меня. Огромное вам спасибо.
Девушка вежливо поклонилась. Потом она подняла голову, и от резкого движения и охватившей ее слабости закружилась голова. Она пошатнулась и попыталась ухватиться за какую-нибудь опору. Но рука лишь скользнула в воздухе. В следующий миг Дзюнко почувствовала, что ее окатило холодной водой: она свалилась в лохань, в которой женщина мыла раму.
— Эй, вы там! — Женщина подбежала к ней, скрипя башмаками.
Дзюнко попыталась встать на ноги. Вода просочилась сквозь пальто к телу, и от холода девушку затрясло. Голова кружилась все сильнее, а запах пара вызывал тошноту.
— Эй, что с вами? Придите в себя!
«Со мной все в порядке», — хотела сказать Дзюнко и потеряла сознание.
Придя в себя, она увидела чье-то лицо, склонившееся над ней.
Девушка. Довольно миленькая, с острым подбородком, вздернутым носиком, миндалевидными глазами и недовольной гримаской на лице.
Дзюнко попыталась заговорить, но, прежде чем она произнесла хоть слово, девушка отвернулась и крикнула:
— Мам, похоже, она очухалась!
Дзюнко окинула взглядом помещение. Обшитый деревянными панелями потолок, лампа без абажура, свисающая на проводе. Она лежала в тепле и на чем-то мягком.
«Меня уложили в постель…»
Девушка снова склонилась к ней:
— Вам уже лучше?
Дзюнко, все еще не в состоянии говорить, просто кивнула. Движение отдалось болью в раненом плече.
— Прекрасно, — тихо сказала девушка. — А то мы уже собирались «скорую» вызывать, если бы вы не пришли в себя. Мы правда очень беспокоились.
Дзюнко попыталась встать, но тело отказывалось подчиняться. Она облизнула пересохшие губы и смогла наконец заговорить:
— Очень сожалею, что вызвала такой переполох. Похоже, я упала в обморок.
Девушка слегка прищурилась. Она явно взвешивала слова Дзюнко, что-то соображая. Потом заявила:
— Вы ведь ранены, да?
Дзюнко почувствовала озноб:
— Да, вроде того.
Значит, они сообразили. С другой стороны, врача они не вызвали. Замечательно.
Врач сразу определил бы, что рана огнестрельная, и должен был бы уведомить полицию. Все могло сильно осложниться.
— Но ничего страшного. Просто я ослабела от холода. Теперь мне гораздо лучше.
В подтверждение своих слов Дзюнко села, опираясь на здоровую правую руку, и обвела взглядом помещение.
Посредине пола, застланного татами, стоял низкий столик в окружении невысоких плоских сидений. Дзюнко лежала рядом со столом и была накрыта одеялом. Кроссовок и пальто не было видно. Одеяло было очень мягкое и приятно пахло.
Кстати, о запахах: слабый запах пара ощущался и здесь. Должно быть, это жилая часть дома позади магазина, где готовили тофу. За спиной девушки виднелся телевизор, и часы на нем негромко тикали. Они показывали почти семь часов.
Значит, она провалялась без сознания около часу. После ранения она держалась исключительно силой воли, но рана все же взяла свое. Она допустила ошибку. Дзюнко закусила губу.
Девушка с сомнением поглядывала на нее. Дзюнко заметила, что она тоже одета в белый комбинезон. Точь-в-точь как та женщина перед входом, только без маски и платка на голове. Должно быть, она одна из тех двоих, кого Дзюнко видела через открытую дверь внутри магазина.
Девушка снова крикнула, обращаясь назад через плечо:
— Мам, ты не подойдешь на минутку? — Обернувшись к Дзюнко, она сказала, насупившись: — Послушайте, вы ведь спрашивали про бар «Плаза»? Так мне сказала мама.
Значит, та женщина, которую она видела у входа, приходилась ей матерью.
— Да…
— Зачем он вам? — спросила девушка напрямик. — Вы… Вы разве… Да нет, вы вроде постарше меня, так что…
Выпалив все эти полувопросы, девушка пытливо уставилась на Дзюнко. Дзюнко смотрела на нее в замешательстве, но девушка опустила глаза и продолжала более решительно:
— Асаба и тебя втянул в какую-нибудь передрягу? Случилась беда? Поэтому ты здесь?
Дзюнко широко раскрыла глаза. Девушка, всматриваясь в нее, кивнула, словно сделав свои выводы:
— Ага, значит, так оно и есть. Иначе зачем бы разыскивать Асабу?
— Так ты знаешь парня, которого зовут Асаба?
Девушка пренебрежительно пожала плечами:
— Ну да. Мы знакомы еще с начальной школы. И потом вместе учились в средних и старших классах.
— Он живет здесь?
— Жил. Он жил в доме, где была «Плаза». На втором этаже было жилое помещение.