Что-то в ее голосе заставило Джейми вспомнить о крепких тягучих насыщенных ликерах, наливаемых в хрустальные бокалы. Он сел на деревянный ящик рядом со столом.
— У меня сегодня было много дел, — сказала прорицательница. — Я приняла полдесятка посетителей, нуждавшихся в предсказании их судеб, поэтому буду краткой. Твою руку, пожалуйста.
Джейми протянул руку, и прорицательница слегка провела пальцем по его ладони. Ее прохладные пальцы пробуждали в нем легкий трепет.
— Смотри мне в глаза, Джейми, — тихо произнесла она.
Он сделал это и ахнул в изумлении. Оказалось, что радужные оболочки ее глаз менялись в размерах. В одном глазу радужная оболочка росла, в другом — сокращалась, затем все происходило наоборот.
— Не бойся, — сказала она. — Просто следи за моими глазами. Разве они не прекрасны, Джейми? Не ощущаешь ли ты, что идешь по длинному темному тоннелю, когда смотришь мне в глаза? Не чувствуешь ли, как мой прохладный палец на твоей ладони чертит карту твоей судьбы? Просто гляди в глаза, Джейми… Гляди в глаза…
Этот голос проникал в него как наркотик, сладкий голос, раскрывающий ему тайны, слова, которые он мог слышать, но не мог понимать. Непроизвольно его глаза тускнели и закрывались.
«Она гипнотизирует меня», — подумал он, перед тем как поддаться гипнозу.
Голос вбивал ему в голову слова жестко, словно гвозди.
— Завтра пополудни. Ты выйдешь из дома ровно в двадцать минут четвертого, но забудешь дома часы. Пойдешь по адресу: Эдвард-стрит, 344. Будешь ждать тому паба. Увидишь, как из переулка выходит блондинка, толкающая перед собой детскую коляску. Она будет ждать возможности перейти улицу. Ты спросишь у нее, сколько времени. Станешь нервно потирать запястье, пока она будет с тобой кокетничать.
Джейми сонно кивнул.
— Ты скажешь: «Премного благодарен». Затем пойдешь прямо домой. Потом не вспомнишь ее лицо. Никогда не вспомнишь этот эпизод.
— Почему? — пробормотал Джейми, как человек, разговаривающий во сне. — Не может бросить меня… одного?
Возникла пауза. Джейми чувствовал тяжелый взгляд прорицательницы. Он корчился и стонал.
— Не спрашивай меня, — продолжал голос. — Разве ты способен спрашивать меня? Неужели… Ты попробовал этот порошок?
Джейми кивнул.
— Кто дал тебе его?
— Я просто… подобрал его, — пробормотал Джейми.
Говорить было трудно, каждое слово давалось мучительно. Его голова опустилась на грудь, хотелось только того, чтобы голос прорицательницы не был сердитым.
— Он принадлежал одному из клоунов? — требовательно спросил голос.
— Да.
— Какому клоуну? Где? Когда?
— Гоши. Думаю, его зовут Гоши. Около недели назад. Он выпал из его кармана.
Волна гнева, похожая на струю горячего воздуха, накрыла его. Он съежился, захныкал. Последовала пауза, а затем — дробь пальцев, барабанящих по поверхности стола. Затем голос произнес:
— Ладно. Теперь просыпайся, Джейми. Возвращайся ко мне. Просыпайся.
Джейми пришел в сознание, повинуясь взгляду двух искрящихся глаз. Вначале он подумал, что видит перед собой пару бриллиантов, сверкающих при свете свечи. Лицо прорицательницы появилось неясным контуром в обрамлении драгоценных камней. Казалось, пройдут часы, прежде чем оно обретет четкость и форму.
— Понравилась прогулка? — спросила Шелис, прорицательница.
Джейми попытался вспомнить последние несколько минут сна, но почувствовал, что его мысли бродят в тумане.
— Что произошло? Имело ли это отношение к блондинке?
— Нет, не думаю, — сказала Шелис. Она стала укладывать вещи резкими движениями. Ее явно что-то заботило и раздражало. — Ладно, Джейми, спасибо, что заглянул. Если позволишь, я кое-чем займусь.
— Да, конечно, — ответил Джейми и встал, чтобы уйти.
Шелис в спешке пронеслась мимо него и вышла сквозь бисерный занавес наружу. Вскоре она пропала из вида. Мгновение Джейми смотрел на хрустальный шар, прикрытый матерчатым чехлом, затем тоже вышел из хижины.
Снаружи его встретило прежнее навязчивое многоцветие и многоголосие мира. Джейми попытался сориентироваться. Со времени представления мага он почти ничего не помнил и даже само представление помнил смутно. Позади него тренькали под дуновением ветра стеклянные бусинки занавеса, загораживавшего вход в хижину. Что, собственно, там происходило?
Снова раздался мягкий настойчивый голос:
— В твоем положении ни о чем не надо беспокоиться. Наслаждайся шоу.
У него не было сил возражать. Легкомысленная эйфория вернулась к нему с порывом ветра, несшего запах попкорна. После нескольких глубоких вдохов Джейми почувствовал головокружение и медленно побрел на более многолюдные аллеи, поглядывая на торговые цыганские палатки, в то время как полдень склонялся к вечеру.
* * *
Наступил вечер, и небо над Аллеей интермедий засветилось многоцветными полосками. Джейми инстинктивно двигался к деревянному строению. Из его открытой двери, словно из пасти дракона, вырывались оранжевые языки пламени. Это была комната смеха.
Большинство людей, по всей видимости, направлялись к гигантским шапито в середине выставочного комплекса, где цыгане, владельцы торговых палаток, оповещали прохожих, акробатов и клоунов о скором начале представления. Только два человека задержались у павильона, где располагалась комната смеха. Это была молодая пара, стоявшая неподвижно и смотревшая прямо перед собой. Рядом с ними стоял человек в просторном облачении, державший посох с черепом на конце. Черный капюшон скрывал его лицо. Из комнаты смеха доносились ожидаемые звуки: нечеловеческий вой, визг женщин, грохот, похожий на зубовный скрежет.
Внезапно из двери стремглав вылетела тележка, вокруг ее колес, тершихся о железные рельсы, сыпались искры. С отчаянным скрипом тележка остановилась. Фигура в просторном облачении помахала посохом. Молодая пара, не говоря ни слова, села в тележку. Джейми перевел взгляд с них на человека с посохом, затем направился к лестнице. Однако стражник преградил ему путь посохом.
— В чем дело? — спросил Джейми.
Ответа не последовало. Ужасный визг заставил Джейми отпрыгнуть в сторону, когда тележка двинулась назад по своим рельсам. Головы юноши и девушки мотались из стороны в сторону, как у тряпичных кукол. Оранжевое пламя вновь вырвалось из дверей, когда тележка въехала внутрь и исчезла из поля зрения.
В разочаровании Джейми ожидал, когда выедет следующая тележка. Он взглянул искоса на стражника, стараясь рассмотреть его лицо под капюшоном. Вой и крики из комнаты смеха усилились, переходя в хохот, похожий на стоны полового экстаза. Эти звуки заглушили все отдаленные шумы карнавала, а затем резко оборвались. Воцарилась полная тишина.