— Конечно нет, дон Диего. Я все прекрасно понимаю. Если для Вас это обременительно, я обращусь к кому-нибудь другому… Просто я подумал, что сейчас, когда в стране галопирует инфляция, алмазы — самое надежное вложение капитала… — изложил он причину своего обращения к генералу.
— Стало быть, ты действуешь в моих интересах? — почесав подбородок, генерал смерил визитера недоверчивым взглядом.
— По-моему, я уже не раз доказывал Вам свою искреннюю признательность, — заверил Корсо.
— Признательность — да, но я предпочитаю преданность, — не стал скрывать дон Кальдерон.
— Да, но преданность долгу для меня почти равна верности в дружбе.
— Почти? И что же для тебя превыше?
— Превыше всего — честь…
— Это слова кадрового офицера. О’k, амиго, я помогу тебе и в этот раз. Наши долги сведут нас в могилу, но лучше платить по ним, иначе в могилу сведут люди, которым мы должны…
— Я бы не хотел, чтобы моя просьба воспринималась, как выполнение долга, дон Диего.
— Считай это дружеской услугой.
— Так думать приятнее, — Альберто собрался откланяться, но что-то заставило его спросить, — Дон Диего, надеюсь, о нашем разговоре с глазу на глаз никто не узнает?
— Меня ли предупреждать… — понимающе изрек генерал.
— Здесь только часть камней, — сказал Альберто на прощание, — Не спрашивайте меня об их происхождении…
— Адьос, амиго, сегодня в Венесуэле никого не интересует происхождение…
Заведя с пол-оборота свой мотоцикл, дон Альберто запрыгнул на него, словно ковбой Мальборо на гнедого жеребца и помчался в офис, что находился напротив президентского дворца. Надо было дать инструкции ребятам по организации охраны белорусских нефтяников, прибывающих в Каракас на следующей неделе…
В непосредственной близости от офиса секретной службы по иронии судьбы патрулировала та самая парочка продажных полицейских, которая днем раньше облегчила мои карманы на сто евро. Выволочка на бульваре Сабане Гранде от надменного «чависта» никак их не образумила. Они шныряли глазами в поисках очередной жертвы, за счет которой можно было безнаказанно поживиться.
На радость у дворца Мирафлорес они заметили двух туристов, фотографирующих фасад здания, увешанный красными стягами и революционными транспарантами. Маршрут патрулирования продажные полицейские выбрали по собственной инициативе, поэтому нужно было действовать расторопнее и желательно подальше от посторонних глаз…
— Фоллоу ми, пор фавор [22] … Хиа фото но поссибле…
Парочка местных «копов» не произвела на туристов ровным счетом никакого впечатления, даже после того, как изъяла фотоаппарат, а их «суржик» мог рассмешить не меньше их «грозного» вида. Особенно, если в роли зрителей представления выступает бывший контрактник и бывший боевик, и если оба они вооружены. Русские «туристы» молча проследовали в подворотню, заставленную смердящими контейнерами для мусора, для вывоза которых на свалку, по всей видимости, требовался специальный указ президента.
Гараев, используя свои связи в Госнаркоконтроле, устроил все в лучшем виде. Из Москвы в головной офис родственной структуры в Каракасе позвонил достаточно высокопоставленный чиновник, который уведомил об имеющейся оперативной информации по поводу пребывания в Венесуэле особо опасного российского наркоторговца, находящегося в международном розыске по линии Интерпола. Для поимки преступника в Венесуэлу, отрядили лучших специалистов. Ну, а то, что специалисты без оружия как без рук объяснять коллегам не требовалось. Даже американскому управлению по борьбе с наркотиками ДЭА в Венесуэле не препятствовали, правда, до поры до времени, пока не заподозрили янки в шпионаже. С Россией Венесуэла дружит, покупает у нее самолеты, вертолеты и автоматы. Так что ничего зазорного в том, что по Каракасу недельку-другую погуляют вооруженные русские ищейки, в руководстве анти-наркотического ведомства не нашли. С наркотиками в одиночку не справиться, в Венесуэле — перевалочной базе колумбийского и боливийского трафика — тем паче. Пусть и русские включаются. В аэропорту у русских просто проверили паспорта. Более тщательный досмотр по распоряжению начальства не производился.
Обыск взяли на себя мечтающие стать коррумпированными патрульные, которым суждено было отойти в мир иной мелкими вымогателями. В носках угрюмого русского со шрамом не было ни грамма кокаина. Сей факт не успел удивить блюстителя закона, так как он получил пулю в затылок и замертво рухнул в картонную коробку с нечистотами. Недовольная крыса, лишенная своего уютного приюта, шмыгнула в сторону второго стража законности, словно передавая тому эстафету смерти. Второй выстрел сделал все тот же остроносый брюнет, который никогда не ждал распоряжений насчет отстрела «ментов». Он не любил их ничуть не меньше, чем контрактников…
— Фотоаппарат…
— Что?
— Фотоаппарат забыл, — напомним Шрам собравшемуся уйти Аслану.
Аслан сорвал камеру с шеи убитого полицейского.
— И еще кое-что ты забыл, — Шрам посмотрел на напарника изподлобья.
— Запомни, я стал наемником не от хорошей жизни… — по-волчьи оскалился чеченец.
— И я был солдатом-бессребреником. Но ни твое, ни мое романтическое прошлое — не повод отлынивать от прозы настоящего. Я в последний раз делаю за тебя грязную работу. — Шрам подошел к убитым и произвел по выстрелу в затылок каждому. — А теперь пошли искать этого дона Альберто…
Количество автомобилей стоимостью от 200 тысяч евро, припаркованных у ресторана на Кутузовском 5, указывало на светский характер мероприятия. Оля припозднилась, и все же не улизнула от объективов самых морозоустойчивых папарацци — на улице было не по сезону прохладно.
Начало презентации новых полотен подающего надежды молодого живописца Даниила Федорова было намечено на восемь вечера. К десяти здесь были все — от промоутера-«погорельца» Синеши Лазаревича до вездесущего Дмитрия Диброва. Фуршетные закуски активно поглощали актеры, драматурги и модные писатели, из которых не было, пожалуй, только Минаева. Автор бестселлера о «телках» с вареникообразными губами не смог оторваться от Интернета.
А зря. Все они были здесь. Очевидцы могли их пощупать… Или договориться с тем, чтобы пощупать их позднее… По залу шнырял легион силиконовых старлеток, с завистью поглядывающих на теснящее их племя юных моделей. Сравнительно недавно обосновавшаяся в квартирах московских мажоров юная поросль из провинции потихоньку осваивалась в столице. Пока они наблюдали. Глядели во все глаза и перенимали опыт искушенных прелестниц: правила, повадки, жесты. Как улыбаться. Что говорить. А главное, когда и кому дать… себя пощупать.