Беспокойные силуэты посетителей то и дело заслоняли слабый свет настольных ламп, напоминавших носовые огни китайских джонок на штормовом море.
Фабио появился как раз вовремя. Он успел сделать всего один глоток, как прозвучали торжественные звуки марша и патетическое объявление:
– Дамы и господа! Встречайте Саманту с Гваделупы!
Она вышла на сцену в платье для коктейлей с серебряными блестками, как бы минуя тягучий ритм регги, и окинула помещение презрительным взглядом. Потом вдруг задрала подол до середины бедер, засунула обе руки под платье, стянула трусики до колен и оставила их там, на расставленных ногах, в растянутом виде. Потом выпрямилась, снова окинула взглядом публику и свела колени. Трусики упали на пол. Саманта подняла их левой туфлей с бантом, на высоком каблуке, покачала немного на весу и зашвырнула в угол сцены. После чего медленно, со скучающим видом начала танцевать.
– Ты снова здесь? – раздался голос рядом с Фабио. Это был Фреди. Он взял со стойки бара блюдо с арахисом, высыпал горсть в правую руку и отправил все орехи в рот.
– Я часто здесь бывал?
– Частенько. Самый лучший кабак в этом роде, если хочешь знать. Ты видел что-либо подобное? – Он указал на сцену горстью орехов. – Мировой класс, сначала трусики. До этого же надо додуматься!
Барменша придвинула стакан к локтю Фреди, но он не обратил на него внимания.
Саманта танцевала так, словно была одна во всем мире.
– А ты здесь завсегдатай, – констатировал Фабио.
– Здание принадлежит нам.
Фабио промолчал.
– Что тебя смущает? Доходный дом «Флорида» – тоже наша собственность.
– Неужели всем владеет одна и та же фирма?
– Да, она называется «Недвижимость». У нас есть дома, которые мы сдаем банкам, адвокатам и официальным учреждениям.
Фреди опрокинул в рот очередную горсть орехов. Проглотив их, он заявил:
– Похоже, удар по черепу превратил тебя в прежнего обывателя.
Саманта танцевала так, словно забыла об отсутствии под платьем трусиков. Публика сидела не шелохнувшись, чтобы не напомнить ей об этом.
– Как твоя голова? Ты открыл новые островки памяти?
– Нет, с тех пор ничего.
– Что говорит врач?
– Ждать и пить чай.
– Больше похоже на пиво.
– Безалкогольное.
Саманта как-то ухитрилась потерять бретельки своего платья. Чтобы помешать своей груди выскочить наружу, она все выше подтягивала платье. Зал молился, чтобы она забыла о подробности с трусиками.
– Теперь не прозевай, – приказал Фреди. Как будто они за это время что-то прозевали.
Музыка умолкла. В течение всего выступления Саманта ни разу дольше, чем на долю секунды, не задирала платье. Теперь она медленно приблизилась к лестничке на сцене и поднялась на первую ступеньку. Тут она вспомнила о сброшенных трусиках, вернулась и нашла их в самом дальнем углу. Повернувшись спиной к публике и слегка расставив ноги, она медленно наклонялась – ниже, ниже, ниже, пока ей не удалось подцепить их одним из своих длинных ноготков. После чего она выпрямилась и расслабленной походкой, не оглядываясь, удалилась со сцены под благодарные аплодисменты публики.
Фабио и Фреди тоже зааплодировали. Фреди взял со стойки свою выпивку, хлопнул Фабио по плечу, сказал:
– Позвони как-нибудь, – и исчез в темном зале.
Вскоре к Фабио подошла Саманта:
– Тебе понравилось?
– Мировой класс. Что будешь пить?
– Ничего из того, что ты можешь себе позволить.
– А ты сделай исключение.
– Мы не имеем права делать исключения. Мы обязаны пить шампанское. – Она чмокнула его в щеку. – Пока.
Он удержал ее:
– Раз так, тогда выпьем шампанского.
– Бутылку.
– Ты же не выпьешь целую бутылку.
Она снисходительно улыбнулась:
– Похоже, ты не часто бываешь в таких кабаках?
Он сделал знак барменше.
– Не глупи. Одной бутылкой не отделаешься. Это обойдется тебе в тысячу франков. – Она взъерошила ему волосы и отошла. И он был не единственным, кто провожал ее взглядом.
Фабио заказал еще одно безалкогольное пиво и досмотрел программу. Ни одна из танцовщиц в подметки не годилась Саманте.
Как раз в тот момент, когда он размышлял, следует ли ему повторить заказ или расплатиться, он увидел Саманту. Она покидала ресторан в сопровождении пожилого господина, который не доставал ей до плеча.
Утром, после десяти, он дозвонился Бианке Монти. Голос у нее был заспанный. Она объяснила, что ночь с пятницы на субботу, как обычно, провела в своем клубе. Она, видимо, обрадовалась его звонку и согласилась встретиться в центре, в кафе «Бульвар».
Потом он позвонил в редакцию, Саре. Суббота – не самый лучший день для разговоров с секретарем воскресной газеты. Номер Сары был все время занят.
Наконец она отозвалась, но сказала, что ей некогда.
– Только один вопрос, Сара. Ты можешь ответить либо да, либо нет.
– Ну, если ты будешь краток.
– Вы даете завтра гвоздь по поводу скандала с продуктами питания?
– Я не могу выдавать наши редакционные гвозди постороннему человеку, да еще в половине одиннадцатого в субботу.
– Перестань, Сара. Да или нет?
– Нет.
– Спасибо. Чао.
– Чао.
Фабио сжал кулак и потряс им в воздухе, словно только что забил гол, решивший исход матча. Все ясно. Лукас положил материал под сукно.
Он позвонил Норине. К его изумлению, она отозвалась.
– Это я, Фабио.
– Да?
– Мы можем встретиться? Это важно.
– Я думала, ты в Италии.
– Вчера вернулся.
– Как съездил? – Вопрос был задан без особого интереса.
– Хотелось бы поделиться впечатлениями.
– Я слушаю.
– При личной встрече.
– Прошу тебя, Фабио. Оставь меня в покое.
– Речь идет о Лукасе.
– И его оставь в покое.
– Когда я лежал в больнице, он украл у меня сюжет, действительно крупное дело.
– Я кладу трубку, Фабио.
– И ему заплатили за то, что он его не опубликует.
– Перестань, Фабио.
– Ты слышишь? Его купили! – закричал он.
Она прервала разговор.
В кафе «Бульвар» не было ни одного свободного места. Фабио занял очередь перед входом.